Кошмары из серы - Кел Карпентер

— Ты можешь это остановить? — Спросила я ее. — А ты можешь? — спросила она.

Черт. Нет. Нет, я не могла. Мои силы были полностью исчерпаны. Я была не в состоянии стоять на своих двоих. Я ни за что не смогла бы удержать падающий город.

— Какие у нас есть варианты? — Спросила я, переводя взгляд с одного Греха на другого. Их лица были серьезны.

— У нас нет времени эвакуировать всю Инферну, — сказала Ламия. — Она просто слишком велика. — Бросить сотни тысяч людей, которые жили здесь, для меня не вариант. Должен был быть другой способ.

— Ты могла бы разнести город на куски? — Спросила я Мойру. Ее глаза расширились.

— Ты с ума сошла? — спросила она.

— Возможно, — ответила я. — А ты можешь?

— Нет! — Она посмотрела на потолок, словно оценивая возможности. — Если бы мне удалось каким-то образом разбить его на части, мы все были бы раздавлены под обломками, как и остальная часть Инферны. Моя голова уперлась в грудь Джулиана, пока я рылась в своем мозгу в поисках чего-нибудь, хоть чего-нибудь из всей Мудрости Сета. Но проблема заключалась в том, что это была магия крови; заклинание крови. Кое-что, что я еще не знала, как использовать.

— Должно же быть что-то, что мы могли бы…

Отблеск света. Отблеск цвета. Уголек, направляемый призрачной рукой.

Древняя руна, открывающая портал между мирами, появилась фиолетовым цветом.

Синампа.

В конце концов, она не бросила нас. Мое сердце бешено колотилось, а ладони стали липкими. Раскаленная руна с грохотом взорвалась, пробив дыру между мирами. Я поднесла руку к глазам, чтобы защитить их от слепящего света.

Щелкнула пара ботинок. Я раздвинула пальцы, мельком взглянув между ними.

Подсвеченная мерцающим светом, вошла Синампа. Она бросила один взгляд и сверкнула чеширской улыбкой. — Кажется, я прибыла как раз вовремя.

— Ты вернулась… — пробормотала Мойра. Ошеломленная. — Ты можешь остановить падение Бримстоун-Сити?

— Нет, — сказала Синампа. Она указала большим пальцем через плечо на портал позади себя. — Но они могут.

Позади нее из портала один за другим начали выходить люди.

Первым пришла Морваен, за ней последовали Доннах и многие другие. Я не знала, что сказать, когда Благие вошли в Ад, оставив безопасность Земли, чтобы прийти на землю, которая будет уничтожена в считанные минуты. Десятки. Сотни. Они пришли, и когда портал, наконец, закрылся… они преклонили колени, как один. Каждый мужчина, женщина и ребенок, которые проходили через него, опускались передо мной.

Я сжала бицепс Джулиана, по нашему безмолвному сообщению он подвел меня. На дрожащих ногах я подошла к Морваен. Я встала на колени и коснулась ее плеча, в моем голосе сквозило беспокойство. — Что ты наделала?

— Мы с тобой заключили сделку… Руби, — сказала она, пробуя мое имя на вкус. — Я передала тебе Мудрость Сета, и ты пообещала позволить нам вернуться домой.

— Но Бримстоун-Сити падает, — сказала я ей. — Ты обрекла свой народ.

— Нет. — Ответила не она, а Доннах. Он поднялся на ноги, и сотни Благих последовали за ним. — Вы с моей сестрой были не единственными, кто пришел к соглашению. — Он взглянул на Синампу, которая стояла в стороне, наблюдая, как рушится потолок.

— Ты заключила сделку с Морваен, чтобы получить древние знания Благих, — сказал беловолосый Фейри. — Я заключил сделку с

Доннахом. В обмен на то, что я уступлю провинцию Похоти, он остановит падающий город. В конце концов, мы должны здесь жить. — Ты… я… как?… какого черта, Син? — Я запнулась, подыскивая слова. — У тебя не было никаких гарантий, что я побью Лилит, но ты все равно поставила на это?

Я не была уверена, должна ли я быть польщена. Она уже доказала, что играет с судьбой. Кто может сказать, что она не была на пути к тому, чтобы стать такой же сумасшедшей, как Лилит.

Я никогда не видела ее такой юной или беззаботной; впервые в ее глазах заплясала легкость. Глядя на нее, никогда не догадаешься, что над нами рушится город.

— Я знала, что в тебе это есть, но я ничего не могла тебе сказать. Пока Лилит была жива, я была связана столькими кровными клятвами, которые могли лишить жизни не только меня, но и всех моих братьев и сестер. Я не могла так поступить с ними, как ты не могла убить своих Всадников. Мы все приносили жертвы, девочка, и как только мы это исправим, ты сделаешь то, о чем всегда говорила.

Мои губы приоткрылись, когда я выдохнула: — И что это?

Синампа уставилась на меня. Оценивая. Взвешивая мою ценность. Оценивая девушку, которой я когда-то была, и женщину, которой я стала.

— Сделай мир лучше, и если потребуется, выжги гниль своими собственными руками.

Я уставилась на нее в ответ, а затем кивнула. Несмотря на все, что она сделала, я не знала, смогу ли простить ее — это было все еще свежо, грубо и слишком рано. Но это не означало, что я не понимала ее. Почему она это сделала. Почему она была готова пожертвовать стольким ради меня, чтобы стать женщиной, которой, она знала, я могла быть. Я была ребенком, рожденным не только для пламени, но и для магии. Шесть Грехов сформировали меня, отточили, чтобы стать королевой; создавая меня, они потеряли ту девочку, которой я была. Она многое скрывала от меня, я почувствовала, что она сожалеет об этом — хотя бы на секунду.

Синампа была гордой женщиной, которая не стала бы извиняться.

Я состарилась из-за того, что пережила, и я бы этого не простила. Пока нет.

Но мы достигли взаимопонимания. И ради этого Ад будет существовать.

Она подняла руки и начала рисовать. Они все рисовали. Все до единого Благие. Они рисовали оттенками фиолетового, малинового, темно-синего и всеми существующими цветами. Они использовали свою магию с таким единством, с которым демоны никогда не смогли бы справиться.

И когда они вернули парящий город в небо, я поняла, что у них есть кое-что, чему могли бы научиться весь род демонов.

Единство, рожденное не только верностью и целеустремленностью, но и силой.

Сила, чтобы выжить.

**ДЖУЛИАН**

Она изменилась. Я видел это по ее глазам. Когда она расхаживала перед кроватью, я заметил в ее движениях грацию, которой раньше не было. Было беспокойство, которое тревожило ее, несмотря на победу в войне. Усталость, которую могли дать только возраст и время.

Моей женщине уже не было тех