Титан и Титанида - Anne Dar

о том, что происходит у меня на душе – подобной блажи я себе с малых лет не позволяю. Просто чтобы услышать их голоса. Но рации до сих пор работают с такими помехами, что мне станет только грустнее от рваного звучания дорогих моему слуху голосов. Какой изящный парадокс: быть настолько любимой и настолько одинокой одновременно.

Глава 31

Эту ночь мы снова провели в разных комнатах: я не покинула пределов библиотеки, Тристан до рассвета пробыл на страже каминного огня. На рассвете Данко призвал его на помощь с принятием сложных родов у кобылы. Покончив с третьей за прошедшую ночь книгой, я вышла на улицу спустя пять минут после ухода мужчины, сердцебиение которого успокаивало и волновало меня последние пятнадцать часов моей жизни.

Лес был тих и пах морозной свежестью, вдалеке надо рвом с озером пролетали сразу три крупных орла: орлан-белохвост, большой подорлик и скопа – двое последних гнали первого… Редкое зрелище.

Закрыв глаза, я включаю свою интуицию и сразу же улавливаю его… Слева, за густой растительностью в пятидесяти метрах от меня, сидит на краю обрыва в одиночестве – как долго?

Я всегда хорошо читала людей, и этого у меня не составило труда прочесть: непростой, с перчащими нотками опасности, дерзкий и при этом думающий – гремучая, непредсказуемая, сложная смесь. С таким нужно быть если не осторожной, тогда осмотрительной. Тем более с учётом его красноречивого взгляда и улыбки с искрой, отлетающих в моём направлении. Если не сейчас, значит, в ближайшем будущем он может попробовать подобраться ко мне. К тому времени я наверняка убежусь во всех тех качествах, которые определила в нём с первого взгляда. И открою новые. Что ж, посмотрим, что я решу к моменту, когда он предпримет попытку…

Я двигаюсь не таясь. Стоит мне показаться из-за трехметровых зарослей бересклета, как Странник сразу же отрывает взгляд от разверзшегося перед ним обрыва и, прекратив бросать в него мелкие камни, начинает смотреть на меня. Я подошла близко, села по его правую руку на расстоянии метра, горный ветер сразу же начал трепать мои волосы, так что я заправила их за ворот…

– Ты вкусно пахнешь, знаешь ли.

– Ещё раз попытаешься сделать мне комплимент, и твоё общение ограничится другими Металлами.

– Но пока мы общаемся.

– Пока.

– Нам нельзя дружить. Твой парень так сказал.

– Вычислить моё свободолюбие немудрено, однако попытаться обратить его против меня – крайняя глупость. Это во-первых. Во-вторых, Тристан вовсе не “запрещал нам дружить”. Ещё раз попытаешься перевернуть слова моего мужчины…

– И ты лишишь меня своего общества. Да-да, я уже всё понял: шаг влево, шаг вправо – расстрел, – с этими словами он наконец отрывает от меня свой взгляд и сразу же продолжает бросать мелкие камни в пропасть.

Я поднимаю лежащий рядом с моим бедром небольшой камень и, бросив его, не тянусь ко второму. Я сама пришла сюда, на интуитивном уровне узнав его точное местоположение… Пусть он и слеплен из дерзкого теста, подобного моему, но отличающегося в самой сути, общение с ним мне всё же больше приятно, нежели неприятно. Что уже странно. И ещё есть кое-что, что меня отчётливо напрягает: я чувствую его так же, как чувствую Тристана – чётко, без размытых границ, какими для меня ощущаются иные Металлы. Скорее всего – наверняка! – дело в том, что он тоже Титан, но… Странно это.

Я не знала об этом, но отметив мою хмурость, Странник сразу же начал опасаться того хода моих мыслей, который мог бы играть против него, и потому поспешил заговорить первым:

– Знаешь, ведь Сталь не единственная напасть, случившаяся с человечеством в конце двадцать первого века.

– О чём ты? – пока что мой интерес был близок к нулю, но в следующую секунду мой собеседник во второй раз за тройную историю нашего общения подтвердил, что способен вызвать во мне неподдельную заинтересованность – словно спичку в темноте зажигал…

– Например, в Канаде Атаки.

Ничего себе заявление! Джекки оценила бы… Но о Джекки, как и о других обитателях Рудника, и о самом Руднике, ему знать не стоит. Как минимум, пока что.

– Ты оттуда? Из Канады?

– Нет. Но в своих путешествиях я бывал и там. Тебя не удивило слово “Атака”. Значит, ты знаешь о них…

– Немного… Ты был в Канаде, уже являясь Металлом?

– Да. И я знаю, что ты спросишь следующим: как на Металлов влияют Атаки – верно? – он улыбнулся, зная, что попал в точку. Я могла бы улыбнуться в ответ хотя бы по той причине, что с каждым сказанным его словом мне с ним становилось легче и интереснее, но я, конечно, не выдала эмоцию. – На самом деле, по меркам канадских реалий, я считаюсь Неуязвимым, так что наверняка сказать не могу… Но мне кажется, что будь я Уязвимым, я бы запросто блокировал действия Атак на мой организм, тем более это вовсе не природное явление. А так… Так я металлическим слухом слышал их падение на землю с космоса, мог делать их для себя сильнее или слабее, в целом – не страдал от них, чем, впрочем, могут похвастаться все Неуязвимые.

– Ты сказал, что Атаки – не природное явление? – интерес закрепился.

– Дело в спутниковой системе, запущенной над территорией Канады. Правительство Павшего Мира планировало защищаться от Стали при помощи ультразвуковых волн, которые должны были распространяться от Великой Канадской Стены в сторону Диких Просторов, но… Среди ведущих учёных нашёлся сумасшедший, который обратил ультразвук внутрь канадской территории. Закончится вся эта мясорубка нескоро.

– Нескоро?

– Скажу лишь, что если имеющаяся у меня информация верна, значит, должно пройти ещё не одно десятилетие, если только какая-нибудь комета или иной космический мусор не повредит спутник раньше. Знаешь, для меня сначала было непонятно, каким образом Атакам получилось разделить людей на Неуязвимых, Уязвимых и Исключительных, а когда я выяснил, смеялся с того, насколько же это было просто организовать в контексте обыкновенной математики… Однако, давай поговорим о другом, эта тема навевает на меня печаль.

Джекки с ума сойдёт…

– Давно ты на пути одиночества?

– У меня была прекрасная семья. Но все её члены, за исключением меня, трагически погибли. Я не смог их спасти. Был обычным смертным человеком…

– Мне жаль.

– Все в Павшем Мире кого-то да потеряли – едва ли в новом мире найдётся тот, кто смог не пережить боль утраты, верно? – он одарил меня проницательным взглядом, и я отвела свой.

Странный парень: очевидно, что из дерзких, но ведёт себя исключительно по-джентльменски.