Семнадцатый - Эмилия Вон

– Шмелей67, – поправил он меня с легкой улыбкой, не поднимая головы и продолжая сосредоточенно лепить свое сердце.

Я лишь пожала плечами на его замечание и продолжала наблюдать за ним.

Диего молчал, пока я заканчивала со своей частью теста. Минуты тянулись медленно, но он, казалось, не собирался говорить. Я не хотела давить на него, поэтому вскоре оставила все попытки и занялась приготовлением начинки для булочек. Как вдруг Диего нарушил тишину.

– Когда я перешел в «КЩ», я был еще ребенком, – начал он. – Адаптация оказалась намного сложнее, чем я мог себе представить. Были дни, когда я сомневался, правильно ли поступил, согласившись на их предложение.

Эти слова прозвучали неожиданно. Я прекрасно знала, что переход в «Королевские Щиты» был его детской мечтой. Он шел к ней долгие годы, добиваясь исполнения поставленной цели. Услышав о его сомнениях, я почувствовала, как сердце сжалось от боли.

Усевшись рядом с ним на барный стул, я замерла, ловя каждое слово, которое он решился произнести, и продолжила месить тесто.

– Я был полон надежд, радости и наивной уверенности, что, попав в «КЩ», смогу наконец расслабиться, ведь моя мечта сбылась. Но я жестоко ошибался, – горько усмехнулся Диего. – На самом деле никто меня там не ждал. Вместо этого я оказался на старте своей карьеры заново, вынужденный ежедневно доказывать свое право находиться в основе. Сначала я злился, ведь считал, что уже все доказал, что заслуживаю быть среди лучших.

Кулинарная терапия работала. Если вначале он выглядел напряженным, теперь его плечи заметно расслабились. Он провел рукой по лбу, отбрасывая пряди волос, а затем продолжил, не отрываясь взглядом от теста, катающегося под его пальцами:

– Черт, я был полным придурком. Удивляюсь, почему меня тогда не отправили в аренду. Я был невыносимым, вечно недовольным, проходил все стадии принятия: от злости до полного смирения. В итоге я понял, что разница между молодежным клубом и профессиональным уровнем огромна. Когда тренер предоставил мне шанс, я выжимал из него все возможное, выкладываясь на поле без остатка. Я принимал любое его решение, тренировался дольше остальных, приходил первым и уходил последним. Каждый день я сражался сам с собой и с другими игроками за место в составе. Борьба была честной, она свойственна любому виду спорта. Все игроки знали это, как и то, что они достойны представлять Королевский клуб, ведь они лучшие в Испании. Они были готовы к конкуренции. Все кроме…

– Рамси, – тихо договорила я за него, и он утвердительно кивнул.

Я знала, что Рамси Уолберг был проблемным парнем, и что у них с Диего с самого начала не сложились отношения. Было достаточно много конфликтов, напряжение между ними чувствовалось даже на поле – так писали во всех соцсетях, спортивных журналах и сайтах, которые я изучила с тех пор, как стала его помощницей. Я просматривала запросы в «Гугл» о Диего, его карьере и, конечно, личной жизни. Ее, к слову, не было. По крайней мере ничего серьезного, за что СМИ могли бы зацепиться, чтобы раздуть сенсацию.

Весь мир считал, что Диего Карраско был влюблен лишь в футбол, и в его жизни существовал только спорт. Это утверждали многочисленные статьи с кричащими заголовками, и сам Диего неоднократно подтверждал это. Я бы солгала, если бы сказала, что это меня расстраивало. Эгоистично, но знание того, что за пять лет он не встретил девушку, которая значила бы для него больше, чем футбол, успокаивало мою душу.

Однако, с другой стороны, я злилась на него, потому что таким образом могла бы оправдать свое решение бросить Диего много лет назад. Я сделала это, думая, что он предал мое доверие и изменил мне с другой, но это оказалось неправдой. Более того, именно я была той, кто завел отношения с кем-то еще.

– Верно, – ответил Диего, и я отогнала назойливые мысли, сосредоточившись на нем. – Несмотря на то что я вел себя в первые месяцы как капризный ребенок, команда приняла меня. Но не Уолберг.

– Что с ним не так?

– Его положение в клубе было шатким. Он был не самым дисциплинированным и гибким игроком, постоянно попадал в неприятности: драки, скандалы со СМИ. В одном из сезонов клубу пришлось отстранить его почти на половину сезона из-за обвинений в изнасиловании, когда одна из его подружек подала на него жалобу.

Ого, я этого не знала. Хотя откуда мне было знать, если я пряталась от футбольного мира, как от чумы. Какая ирония судьба, не правда ли?

– Но раз он все еще играет, значит, его оправдали?

– Да, – ответил Диего и смял тесто обеими руками, подняв его над столешницей, как это недавно делала я, а потом бросил обратно на мрамор. – Обвинения сняли, когда Рамси предоставил своему адвокату запись разговора с этой девушкой, где она признается, что ей просто нужны были деньги, и тогда она отступится. Однако этот случай сильно по нему ударил. Началась череда неудач: многочисленные травмы мешали ему играть на уровне, с которым он пришел в команду. После разрыва приводящей мышцы бедра он выпал до конца сезона. Все это отняло у него целый год, поэтому клубу пришлось искать ему замену для усиления. Ею стал я.

– И он не принял это?

– Не то слово, – горько усмехнулся Диего. – Рамси был в ярости. Он понимал, что его шансы сохранить место в стартовом составе, да и вообще в команде, после всех неудач были невелики, а с моим приходом они и вовсе уменьшились. Он просто не выдержал той конкуренции, которую я создал, поэтому его отдали в аренду на два года.

– А теперь он вернулся, – констатировала я факт.

– Теперь он вернулся. И его ненависть никуда не делась. Он продолжает устраивать хаос, потому что его гнев, направленный на меня, сказывается на настроении всей команды, – подтвердил Диего, сильнее сжимая тесто в руках, отчего оно полностью развалилось. – Черт.

Он широко расставил руки на столешнице и сжал ее с такой силой, что вены под кожей набухли. Его пальцы были в остатках муки и теста, голова склонена к подбородку, волосы падали на лоб, плечи опустились в безмолвном поражении. Его грудь тяжело вздымалась и опускалась в такт громкому дыханию. Диего был зол и раздражен, а еще он винил себя.

Он не признался в этом вслух, но я услышала это в его голосе, увидела в его глазах