Воля владыки. За твоим плечом - Алла Анатольевна Гореликова

разум ни твердил, что все правильно, сколько она сама не напоминала себе, что Асир всегда пытался дать ей свободу, выбор, даже когда она этого не просила! Сколько ни убеждала себя, что он хотел лучшего для нее… Еще, как назло, разговор по пути сюда. Сама ведь призналась, что скучает. Вот он и сделал какие-то свои выводы.

Внутренний зверь скулил, сжавшись в комок, и Лин тоже хотела заскулить. «Я ему не нужна, в этом все дело. Остальное — только повод, удобный повод».

Она ведь уже думала об этом. Стоило сравнить себя с Лалией — там, в купальнях, как стало предельно ясно: халасан что-то значит только для нее самой. Она даже не такая же анха, как все, любая в серале, кого ни возьми, окажется лучше!

Лин почти бессознательно водила пальцами по халасану и вдруг, наткнувшись на прохладную, неровную жемчужину, осознала это движение и замерла, прикусив губу. Как давно это успело войти в привычку? Как будто она сама себе пытается что-то доказать, то и дело прикасаясь к символу, который так важен для нее и так мало значит для Асира.

«Ты стала жить самообманом, агент Линтариена? Зря. Никого и никогда самообман не доводил до добра».

Хорошо Сааду. Он аж расцвел, когда стало ясно, что никто не будет забрасывать их в проклятую дыру насильно. Даже перестал брызгать на нее своим ядом, вполне доброжелательно предложил сдать еще несколько анализов и даже пообещал поделиться результатами. Ученый! Ему интересно, у него исследования — что еще надо для счастья.

Паланкин мягко опустился. Лин ждала, кусая губы. Не будь здесь чужих владык, выскочила бы сама, но раз уж она осталась, раз сказала громко, при всех: «Я — ваша анха, владыка», — так и должна хотя бы сейчас, при посольствах, вести себя как подобает анхе. Ждать. Кто подойдет, чтобы подать ей руку? Асир, Сардар или какой-нибудь евнух?

— Госпожа Линтариена…

Евнух.

Лин вышла, нашла взглядом остальные паланкины — все они уже опустели, Асир шел с Акилем, Сардар провожал Саада.

Дорогу до сераля Лин даже не осознала. В ее голове после всех сомнений, которые донимали в пути, образовалась звенящая пустота, абсолютная, свободная и от мыслей, и от чувств. Наверное, их просто стало слишком много, и опустился какой-нибудь предохранительный клапан, чтобы не разорвало на ошметки ни разум, ни сердце.

Общее внимание в серале тоже прошло мимо, неважным фоном. Кто-то что-то спрашивал, она отмахнулась и даже, кажется, выдавила улыбку:

— Потом, все потом.

Клибы как раз убирали ужин, нужно было бы попросить для себя, но есть не хотелось. Хотелось спрятаться ото всех, и… Что «и», Лин пока не знала. Побыть одной, и только. Сад — привычное убежище — не годился, там найдут. Ноги понесли на лестницу в старую башню. Ладуш показывал ее в первые дни, тогда же предупредил, что место не из тех, куда любят заглядывать, и лучше предупреждать, если ей захочется полюбоваться на Им-Рок и пустыню с высоты. Мало ли, вдруг как раз в то время ее будут искать.

«Сейчас искать не будут», — Лин мысленно кивнула и взбежала по крутым ступеням. В башне царил полумрак, стены здесь выглядели древнее, чем внизу, пустые держатели для факелов обросли пылью и паутиной, а несколько встреченных дверей вряд ли еще способны были открыться. Хотя насчет дверей… кто знает? Калитка в саду тоже выглядит заброшенной, но отворяется без скрипа.

Под конец даже слегка запыхалась: неудобный режим, недосып и отсутствие тренировок сделали свое дело. «Ничего, скоро посольства разъедутся, и все станет как было».

Как было.

Лин обошла по кругу открытую всем ветрам площадку. С одной стороны открывался вид на часть дворца и Им-Рок. Можно было найти, вычислить, где именно они с Асиром спустились в город в ту ночь, проследить путь от дворцовой стены до сада Шукри. Вон тот переулок, и… да, точно. Вон он, тот сад. А вон, дальше, казармы. Лин покачала головой: казармы вызывали неприятные воспоминания.

Она прошла дальше, туда, откуда глазу открывалась бескрайняя пустыня. Пески, алые под полуденным солнцем и почти черные сейчас. Можно представить, будто смотришь на море с вершины Утеса, только лунной дорожки не хватает.

Выбор. Отстаивая свое право остаться с Асиром, она отказалась от моря. Никогда больше не будет сидеть на набережной, слушать мерный гул прибоя, никогда не отправится в выходной собирать устрицы на отмель или валяться на пляже, не проснется среди ночи от гудка входящего в гавань транспорта с материка. Не будет жаловаться на работе, смеясь: «Опять морячки спать не дали».

И Каюму придется обходиться без нее. Лин давно привыкла к этой мысли, но сейчас в ней появилась окончательность. Дверь не просто закрыта и выброшен ключ. Если ключ выброшен, можно подобрать отмычку. А теперь и самой двери нет. И не будет. Ни одному из миров больше не грозит опасность, но и хода из одного в другой больше нет.

«Ты сама отказалась».

«Но здесь — не только Асир. Даже если я ему не нужна! Здесь Хесса. Сальма. Исхири».

«Но разве они заменят Асира, если…»

«А разве я забыла бы его, если бы ушла? И их всех?»

Как можно выбирать, если от любого выбора так больно⁈ Там, в трущобах, она не сомневалась. Не сомневалась и сейчас. Дорога назад оборвалась вместе с ее расследованием. Вернуться туда? Попытаться стать прежней? Но как, если все, что ей по-настоящему дорого теперь, останется здесь? Даже она сама, новая и еще не совсем понятная. Разве такой Линтариене найдется место в пятом участке? Анха, которая пахнет анхой, только испортит всю работу. Да она в любом случае снова выбрала бы подавители. Потому что иначе придется искать кродахов в каждую течку, а Асира там нет.

Асира там нет. Вот что по-настоящему важно. Только это имеет значение, а все вопросы о том, найдется ли ей место — жалкое самооправдание. Конечно, место нашлось бы. Конечно, ребята бы обрадовались. Но смогла бы она снова стать там счастливой? Нет. Точно нет.

Ее дом теперь — белая капля Им-Рока в безбрежном океане красной пустыни. Этот дворец и вот эта башня, горячие, раскалившиеся за день на солнце камни. И даже если ее надежды пусты и стать Асиру по-настоящему близкой и нужной никогда не получится, это место, его место, все равно ее единственный дом. Другой ей не нужен.

«Я должна поговорить с ним», — Лин кивнула: да, это правильное решение. Асир