Божественная одержимость - Кристина Руссо

стояла посреди комнаты, окруженная плотным кольцом зрителей, кричащих и подбадривающих. Внутри него двигались двое бойцов, их тела блестели от пота, когда они обменивались ударами. Энергия в комнате была электрической, своего рода сырой, нефильтрованный хаос, который казался одновременно захватывающим и опасным.

Но мое внимание привлекла не только клетка.

Когда я подняла глаза, то поняла, что мы находимся в самой глубине склада. Квадратная нижняя часть здания возвышалась вокруг нас, создавая эффект, похожий на колизей. Несколько этажей балконов окружали пространство, заполненное большим количеством людей, наблюдавших за боем сверху. Это был лабиринт из цемента и стали, архитектурная аномалия, которая казалась одновременно древней и индустриальной.

Это был не просто бойцовский клуб. Это был мир сам по себе.

Рука Тревора не отпускала моего запястья, когда он повел меня на другую сторону зала. Я смутно различала цементную лестницу, которая спиралью вела вверх, в VIP-секцию.

Еще выше — затемненный офис. Все охраняется.

Кого бы мы ни хотели здесь увидеть, он явно действовал в самом центре этого хаоса. И, судя по масштабам всего этого, они были кем-то.

Мегафон с треском ожил, перекрывая музыку и шум толпы. Прогремел низкий, глубокий голос, немедленно привлекая внимание.

— Дамы и господа, настал момент, которого вы все так долго ждали!

Толпа сомкнулась вокруг клетки, их радостные крики и свист усилились. Тревор все еще держал меня за запястье, таща сквозь толпу, но мое внимание было приковано к клетке, когда диктор продолжил.

Во-первых, на ринг выходит человек, который не нуждается в представлении. Боец, который превратил этот ринг в свою личную сферу деятельности. Известный своей непобедимостью и грубой силой, откажись от нее ради Смертного!

Луч прожектора переместился, осветив один угол клетки. На ринг вышел огромный мужчина, его телосложение было почти неестественным из-за его массивности. Он поднял руки, обращаясь к толпе, и реакция последовала незамедлительно — одобрительные возгласы, скандирование его имени, прокатившееся по залу подобно грому.

Тревор даже не взглянул на него, слишком сосредоточенный на продвижении нас вперед, с привычной легкостью лавируя в толпе людей.

— А теперь... — Голос диктора стал глубже. — Впервые в этой клетке… Сегодня вечером перед ним сама легенда. Непобежденная. Непревзойденная. Неукротимая. Боевая богиня Подземного мира... МЕЙСА!

Толпа взорвалась.

Если Смертный вызвал волнение, то Мейса разожгла неистовство. Люди выкрикивали ее имя, хлопали и топали ногами в унисон. Клетка, казалось, пульсировала от ее энергии.

Мой взгляд остановился на фигуре, шагнувшей к клетке.

Она шла с нарочитой, неторопливой грацией, черный капюшон скрывал большую часть ее лица и тела. В том, как она двигалась, была скрытая сила хищника, приближающегося к своей добыче. Когда она забралась в клетку, песнопения достигли апогея.

Я не могла отвести взгляд. У меня по коже побежали мурашки при мысли о женщине, оказавшейся в клетке с этим чудовищем мужчиной.

Ее плащ колыхался, когда она двигалась, открывая намеки на ее телосложение — сильное, но худощавое, каждое движение рассчитанное и плавное. Она стояла в клетке спиной ко мне, уперев руки в бока, совершенно не обращая внимания на царивший вокруг хаос.

Протянув руку, она откинула капюшон.

Ее длинные темные волосы были заплетены в две замысловатые косы, а плащ спал с плеч, обнажив пару татуировок на спине. Смелые, замысловатые узоры, безошибочно японские по дизайну — драконы, цветы сакуры и бурлящие волны, запечатленные на ее смуглой коже, словно история.

Толпа взревела громче, но я этого не слышала.

Я нахмурилась, сбитая с толку.

Рука Тревора снова нетерпеливо дернула меня за запястье, но я уперлась каблуками, оттаскивая его назад. Мой взгляд был прикован к девушке-бойцу, мои мысли лихорадочно соображали.

— Тревор... — Мой голос прозвучал более задыхающимся, чем я намеревалась.

— Остерегайся крупного азиата с татуировками на шее, — бросил он через плечо, не останавливаясь.

— Тревор, подожди. — На этот раз я схватила его за руку с достаточной силой, чтобы заставить его остановиться.

Он повернулся, раздражение ясно читалось в его хмуром взгляде, и приподнял нахмуренную бровь, но мне было все равно. Я не могла оторвать глаз от клетки.

— Это...? — Я замолчала, но он проследил за моим взглядом.

Женщина-боец слегка повернулась, ее профиль был виден всего на мгновение, и это было именно то подтверждение, в котором мы нуждались.

Кали.

Моя лучшая подруга. Его сестра.

На ринге. Дерется с мужчиной вдвое крупнее ее.

Я подумала о милой, озорной улыбке Кали, ее сообразительности и сарказме. Девушка, которая всегда знала, как меня развеселить. Которую я видела несколько раз в неделю. С которой я тусовалась и постоянно ходила по магазинам.

Та же самая девушка теперь стояла в центре клетки, ее лицо было жестким и непреклонным, татуировки блестели в ярком свете ламп.

— Какого хрена.

Прозвенел звонок, прерывая его и объявляя о начале боя.

— Тревор! — Низкий голос раздался из толпы.

Тревор резко повернул голову в направлении звука, и мы оба заметили его — высокого широкоплечего азиата с черными татуировками на шее, которые доходили до линии подбородка.

Парень, которого искал Тревор.

Я оглянулась на клетку. Кали двигалась с ужасающей скоростью, ее кулаки казались размытыми, когда она наносила удар за ударом. Кровь забрызгала пол клетки, когда толпа взревела.

Тревор протиснулся сквозь толпу, таща меня за собой. — Прекратите эту гребаную драку! — Он закричал, его голос прорезался сквозь шум, когда он указал на клетку.

Мужчина нахмурился, явно сбитый с толку. — Что?

Когда Тревор добрался до него, он отпустил меня, схватил парня за воротник и дернул его. — Ты заставил мою гребаную сестру сражаться с мужчинами здесь без моего ведома?! — Голос Тревора ревел от ярости, леденя кровь в моих венах.

Мужчина на мгновение замер, затем ошеломленно моргнул. — Твоя кто?

Мы все повернулись посмотреть на битву как раз в тот момент, когда Смертный бросился на Кали.

Но Кали двинулась первой.

Взобравшись на стену клетки с точностью, которая привела толпу в неистовство, она прыгнула на него, ее ноги сомкнулись вокруг его толстой шеи, как тиски.

Ее тело изогнулось, мышцы напряглись, когда она сцепила лодыжки вместе и вывела его из равновесия. Мужчина пошатнулся, цепляясь за ее ноги, его лицо покраснело, когда он хватал ртом воздух. Но Кали держалась крепко, выражение ее лица было холодным, как камень.

Он упал на колени, и пол клетки содрогнулся под его весом. Кровь растеклась по земле, когда он наклонился вперед, его движения стали медленнее, слабее. Толпа закричала громче, скандируя ее имя.

Кали сменила позу с безжалостной эффективностью, усиливая удушающий захват.

Потом все было кончено.

Тело Смертного обмякло. Рефери заколебался,