В твоё доверие. По рукоять - Ди Темида

– Начни, блять, с начала. Не ошибёшься, – метнув в меня свой горящий зелёными угольками взгляд, Ким игриво повела бровями и оперлась подбородком на выставленные в локтях руки, сев и скрестив ноги.

Вздохнув, я поведала ей всё от момента, почему солгала Томасу у машины, до прощания с Нордом у пропускного пункта, но без красочных, слишком личных подробностей, оставив только детали, краткое описание моих чувств и эмоций, и наши диалоги.

Наконец-то, замолчав, я получила в ответ длинное, протяжное «ва-а-а-а-а-ау» от Ким, которая слушала меня весь рассказ, не перебивая.

***

Норд

Лэндон так и не проснулся, оставшись спать на моей кровати, и единственное, что выдавало в нём жизнь после такого алкогольного марафона – еле заметное дыхание.

Крис, не спрашивая меня ни о чём, сам отнёс грязную тару в ванную, за что я был ему благодарен.

Мы молча потягивали виски из личных запасов, и я всё курил сигарету за сигаретой, выпуская дым в приоткрытое окно. Сидя на подоконнике, вглядывался во тьму, где в десятках миль от меня в своей постели лежала Грейс.

Что ей снится сейчас, интересно?

В эту абсолютно беззвездную тихую ночь, которая медленно скатывалась к утру. Через какое-то время я услышал, как засопел Крис прямо в кресле и решил не будить его: ситуация такова, что никакая субординация и правила уже в неё не вписывались.

Посмотрев то на одного пьянчугу с разбитым, мать его, сердцем, то на другого недоделанного джентльмена-романтика, уступившего мне свою юношескую «любовь», я пробормотал: «Как дети, блять, малые…» и, держа зубами дотлевающую сигарету, достал коммуникатор.

***

Грейс

Наконец-то, неугомонная рыжеволосая бестия насытилась разговорами со мной, в которых, кстати, с загадочной задумчивостью зависала на имени Лэндона, потому что его мы затронули, вспоминая спецоперацию, и легла в свою постель.

Я тоже, устроившись поудобнее, решила доспать оставшиеся часы, чтобы хоть как-то восполнить нехватку сна в организме. Погасив свет лампы рядом, уже хотела было укрыться, как вдруг по тумбе прошлась лёгкая вибрация.

Недоумевая, кто это может быть, я осторожно взяла коммуникатор, надеясь, что не разбудила шумом только что уснувшую Ким, и, щурясь от бьющего света экрана, затаив дыхание, прочитала:

«Думаю, испытывая подо мной, передо мной или на мне оргазм, и не один, ты будешь выглядеть охренительно красиво».

Я повернула голову вбок, утыкаясь загоревшим от захлестнувших эмоций лицом в подушку, кусая губы, и чуть было не застонала во весь голос.

Как будто специально, хоть и не догадываясь, продолжает мой прерванный сон…

Несмотря на высказанную угрозу, я прекрасно осознавала, что ни помыть язык Эммерсона с мылом, ни наградить его тумаками мне не удастся никогда. Да и, чёрт возьми, не хочется!..

Тело моментально откликнулось на сообщение, и я поняла, что спокойного и безмятежного сна под утро мне больше не видать…

***

Норд

Половина шестого утра. А я наматывал десятый круг на стадионе.

Так и не смог уснуть после всех событий прошедшего дня и решил помучить тело пробежкой. Лэн и Крис остались спать в моей квартире, а Грейс никак не отреагировала на провокационное сообщение.

Скорее всего, увидит только утром, – мои губы тронула лукавая улыбка совратителя, едва представил её реакцию при прочтении.

На пятнадцатом круге полностью сбив дыхание к черту, я решил вернуться в апартаменты, попутно размышляя над тем, как и у кого, не спалившись, запросить полный пакет документации по поставке Storm-MN5. Нужно выяснить, что конкретно подписывал Главный командор, и оправдались ли мои опасения.

«А, по-твоему, это кто-то из нас? Что ж, давай-ка подумаем. Подобные документы, связанные с разработкой и поставкой оружия, со стороны «Тиррарии» могу подписывать только я. С некоторых пор – и ты. О пополнении складов через неделю знали все командоры, и ты лично должен был проконтролировать отгрузку автоматов. Так что, задам свой вопрос ещё раз – по-твоему, блять, это кто-то из нас?!» – да, мать твою, это кто-то из нас.

Судя по тому, как усиленно он пытался впарить мне что-то про доверие друг к другу, сам Макс – первый в списке подозреваемых. Ни с ним, ни с Сэмом все эти дни я не пересекался. Да и не хотел делать этого намерено, потому что, скорее всего, получил бы вопрос: «Что ты сумел выяснить через свои связи в Научном звене?»

Открыв дверь своей аскетичной берлоги, которую не лучшим образом украшали двое, блять, здоровенных храпевших мужиков, развалившихся кто где, я заметил, что один из них – Лэн – зашевелился на кровати.

И не преминув громко хлопнуть дверью, я во всеуслышание рявкнул:

– Подъём, вашу мать!

Прошествовав в середину комнаты, упер кулаки в бока, склонившись над ничего не соображающим и стонущим от жуткого похмелья товарищем командором, и повторил:

– Просыпайся, бухая спящая красавица. Разговор есть.

Крис завозился в кресле, распрямляя затекшие руки и ноги, и широко зевнул. Похлопав себя по щекам, он уставился на меня расфокусированным взглядом и спросил:

– Мне уже уйти?

Я внимательно всмотрелся в его лицо, обдумывая про себя, можно ли ему доверять, и сможет ли Крис как-то помочь во всей этой истории, и холодно произнёс:

– Нет. Может понадобишься. Но всё, что услышишь, должно остаться в этой комнате.

Он понимающе закивал и выпрямился, положив локти на подлокотники кресла в ожидании. Я же, вернув своё внимание корчившемуся от сушняка Лэндону, не удержался и снова отвесил тому лёгкую оплеуху. Давно не тренировался на «грушах» в зале и, как показывали события прошлых дней, очевидно, теперь навсегда отказался от легкодоступных девиц – вот и спускал пар, как мог, пользовался возможностью.

– Блять… Да хорош… – пробормотал Лэн, приложивший ладонь на раскрасневшуюся щеку, и наконец, разлепил опухшие глаза: – Где я?

– Ты, мать твою, в аду, – я придвинул стул, стоящий неподалёку, и, повернув его спинкой к кровати, сел. – И я определю тебя в самый худший котёл, если ты сейчас же не соберешься с мыслями и не расскажешь по порядку всё, что знаешь о ближайшей поставке автоматов.

Краем глаза я заметил удивление и недоумение на лице Криса. Повернув к нему голову, я быстро и без эмоций сказал:

– Некогда объяснять, просто молча слушай. Детали потом.

Он, открывший было рот что-то спросить, тут же закрыл его, пробормотав: «Понял, сэр». Наступило утро, взошло солнце – а с ними вернулась и субординация, несмотря на общее прошлое.

Я отвернулся обратно к Лэну, который кое-как поднялся и сел на чуть скрипнувшей кровати, неверяще озираясь по сторонам.

Теперь он сам хлопнул