Судьба в наследство. 2. Судьба в наследство - Елена Александровна Ковалевская

письмо писала именно она, не оставалось никакого сомнения - был ровный и разборчивый, поэтому мне быстро удалось прочесть написанное. Если опустить витиеватые обороты, начало послания меня ничуть не удивило. Нас троих действительно прислали, дабы мы защитили сестер обители Святой Элионы в случае возникновения опасности хоть со стороны нурбанцев, хоть от наших войск. А вот дальше... Дальше пошло то, чего совершенно не было в письме адресованном мне. И это меня сильнее всего поразило, а так же заставило крепко задуматься.

Во-первых, Серафима просила, чтобы настоятельница элиониток, пока мы будем находиться у нее в обители, и когда сестер будут эвакуировать, назвала нас иными именами. Мало того, она еще должна была снабдить нас биркой с этими же вымышленным именами на обратную дорогу, в которую мы должны пуститься не раньше мая месяца. А во-вторых, если настоятельнице, по каким бы то ни было причинам, не понадобится наша помощь, она должна перенаправить нас в обитель Ордена Святой Элионы Смиренной расположенной близ Пуэльяра. Причем так же инкогнито.

Из смысла написанного выходило, что матушка знала, что меня ищут дознаватели, что они могут схватить... Но откуда?!. То есть, как он успели добраться из нашей обители до сюда?..

И тут мне все стало предельно ясно. Теперь понятно из-за чего Серафиму и Иеофилию трясли Ответственные! Они искали именно меня, именно я им была нужна. Но зачем?.. Вернее, зачем и так ясно - обвинение я слышала во дворе монастыря Элиониток. Вопрос в другом - кому я понадобилась? Кто потратил столько усилий, чтобы возвести на меня поклеп, подтасовать бумаги, приплести свидетелей, получить их показания, чтобы обвинить в колдовстве? Для чего?

То, что свидетельства подтасованы, я знала совершенно точно. Ни одно мое действие за всю сознательную жизнь нельзя было истолковать как колдовство. Хула на Бога? На Святой Престол? Не-е-ет! Это исключено. Даже при сестрах я никогда не ругала Мать-Церковь. Скажу даже больше - мне нравились порядки, царящие в Союзе. Меня все устраивало. Даже в мыслях не возникало, быть чем-то недовольной! Поэтому оставалось одно - меня за что-то хотели убрать руками своей же боевой ветви. Причем этот кто-то имеет большое влияние среди нас. Он должен занимать значительный пост, иначе такое провернуть было попросту невозможно. Ни один дознаватель не начнет разрабатывать церковника, обвиненного в измене, не проверив обвинителя, если таковой не находится в лоне Церкви.

Взятка?.. Кто-то очень богатый дал взятку дознавателю, чтобы тот начал расследование? Возможно но... Это ж какие должны быть подтасованные доказательства и какого размера денежная сумма, чтобы подкупить не только свидетелей, но и заставить заработать обе ветви ордена???

Структура Ордена Ответственных была лаконична, но чрезвычайно эффективна, как и все управление в Церкви. Орден делился на две части розыскную и судебную. Розыскные вели поиск и следственные действия по сбору доказательств, а судебные занимались непосредственно с преступившим церковные догмы, допрашивали его, судили. Мало того, каждая часть ветви контролировала только свою подведомственную область. То есть дознаватели из государства Интерия, где находилась наша обитель, не могли приехать в Лукерм и начать поиски. Это была не их территория! Все что они могли - это с эстафетой отправить розыскные листы, а после, когда указанное в них лицо поймают, переправить его обратно, или отдать дело местным дознавателям, с которым те будут работать.

Вот и выходило: первое, что тот кто, затеял это, обладает немалой властью в церковных кругах и имеет связи в Ордене Ответственных, второе, оттого как пойдут дела - будут ли меня допрашивать здесь или повезут обратно - более или менее станет понятен размах процесса, а значит и могущества устроившего это. Если отправят обратно, значит власти много, но не настолько, а если здесь! Ох! Вот тогда... Конечно, местные могут не захотеть возиться и все равно отправят меня к дознавателям в Интерию...

Ох-хо-хо, сколько не раскладывай, сколько вариантов событий при этом не получай - исход будет один... Ладно! Все-все! Не время предаваться унынию! Может еще все утрясется. Может произошедшее все-таки ошибка?.. А убитые пустынники и инквизитор?.. Если станет известно о них?! И сестры... Их схватили?

Вопросы... Эти вопросы! Как же их много, а ответов нет вовсе...

Единственное что понятно, Серафима не посылала нас на верную смерть, она лишь пыталась спрятать в самой гуще событий, а потом, когда все успокоится, под вымышленными именами вернуть обратно. Мол, такие-то погибли в сутолоке войны, а эти сестры - другие... Ох, я тоже оптимистка! Размечталась! Может, у настоятельницы план был другой, но она не предавала нас. Не предавала. Просто пыталась решить проблему на ходу.

Сейчас в ситуации, которой я оказалось, подобная малость так грела душу! Даже от столь невеликого просвета в тех тучах, которые сгустились над моей головой - становилось чуточку легче. И от этого подспудно брезжила надежда.

В коридоре гулким эхом раздались чьи-то шаги. Они-то и выдернули меня из раздумий, в которые я погрузилась после прочтения письма. Мало ли кто куда шел, но не хотелось, чтобы меня застали здесь с документом, косвенно подтверждающим правоту обвинений и к тому же бросающим тень на настоятельницу.

Окинув взглядом камеру, я с поспешностью, на какую только была способна из-за удара по голове, доковыляла до подстилки и, сложив пергамент, бросила его на пол. Потом, придерживаясь рукой за стену начала топтать его, вымарывая в грязи; благо пол в камере был земляной и по весеннему времени сырой. Едва только успела изгваздать его достаточно, чтобы он не бросался белым пятном в глаза и подпихнуть ногой под остатки соломы, как с той стороны решетки появились охранники. Симулировать беспамятство я уже не успевала и поэтому лишь притворилась, что только-только избавилась от веревок, встала, и теперь пытаюсь удержаться на ногах.

Тем временем солдаты, а именно они выступали в качестве охраны, повозившись с замком, распахнули решетку, и в мою камеру, сгибаясь из-за низкой притолоки, вошли четверо братьев-дознавателей. Все они, как один, были облачены в бордовые рясы, с накинутыми на плечи бордовыми плащами с вышитым на левом плече белым крестом, увитым терниями без роз, скрепленные у горла застежкой в виде карающего меча. И по их одеждам становилось понятно - допросная команда в полном составе пожаловала за мной.

Я нетвердыми руками начала натягивать кале обратно на голову. Сестрам по уставу не полагалось прибывать с непокрытой головой.

Вдруг, один из братьев-инквизиторов, видя мои попытки,