Отпускай - Ольга Сурмина

чертежей плотины. Не помню, делал ли я их себе, или нет. Если нет, не хочу мотаться туда-сюда. — Лицо становилось кислым, словно Нейтан только что прожевал лимон месте с кожицей. — Да-да, я тоже рад вас видеть. Дайте пройти, мистер Брукс, я тороплюсь.

— Какая встреча! — Мужчина попытался обнять знакомого, однако, тот как мог уворачивался от его рук, и Брукс, в конце концов, сдался. — Я не так давно вашу подругу до станции подвозил. Мисс Фастер, не вспомню имя. Жили тут раньше её родственники, пока дом не сгорел…

— Что? — Штайнер замер. — Она была здесь? — Казалось, он сам не верил в то, что говорил.

— Ну да. Хорошая девочка, приезжала узнать о семье о своей. — Мужчина пожал плечами.

— И что ты сказал ей? — Во рту пересыхало. Тело напрягалось само собой, от напряжения вздрагивали пальцы.

— Ну, похвастался, что ты плотину нашу строил. — Брукс непонимающе склонил голову. — Что ты так смотришь? Это что, тайна какая-то была? Сказал еще, что домик тут с семьей собирался прикупить, но передумал.

— С какой еще семьей?! — Веки дрожали.

— Ну как какой? — Человек сконфузился. — С девушкой, наверно, с которой ты приезжал, с сыночком с вашим.

— У меня нет никакого сына!!! — Не помня себя закричал Нейт. — Твою мать!!! Старый сплетник своим языком ломает мне жизнь. Кто тебя просил вообще заикаться об этом?! Ну кто тебя просил?!!

— Так я не думал, что это какой-то там секрет. — Брукс отступил на шаг назад, по лбу ползли потинки. Он явно не хотел ссориться, и совсем не думал, что простой разговор с подругой инженера вызовет такой диссонанс.

— Что еще ты ей сказал? — Лицо Штайнера начал искажать безумный оскал. — Хотя какая разница. Все, что можно, ты уже вывалил…

Он отодвинул мужчину в сторону и рывком вошел внутрь. Тот непонимающе посмотрел инженеру вслед, и ничего больше не сказал. Что говорить?

Обратно он ехал с молчаливым ужасом. Кровь стыла в жилах. Она знает? Как давно она знает? Почему делает вид, что не знает? Она думает, что у него правда есть вторая семья, и что он скрывал это все время? Трещина на плотине внезапно поблекла и казалась практически неважной. Может, это вообще трещина в облицовке, и Нейт зря об этом думает.

А вот об Эмме не зря. Обнимать? Вряд ли ей хочется даже касаться его после такого. Девушке, которая покорно принимала любую перемену в отношении к себе. Она — не та, кто будет мстить или бороться за человека. Она просто уйдет. Выберет момент и уйдет. После всего того, что случилось… уйдет.

От ужаса по спине полз холодок. Он не хороший человек. Совсем. И никакой медальки он не заслуживал, но не настолько нехороший, насколько она сейчас могла думать. Ошибся. Но не хранил в кармане пиджака вторую семью. Такого не было. Хранил тайну платины, да, но не семью. Все не так, как кажется.

В салоне пахло мокрой травой, судя по всему, с улицы. Кресла из коричневого кожзаменителя совсем не ощущались комфортными, себе хотелось купить из кожи. Однако сейчас мужчина не замечал ни запаха, ни дискомфорта, ни молодого водителя, который с опаской косился на своего импульсивного пассажира.

В кармане завибрировал телефон. Штайнер со злостью достал его, и снял трубку.

— Привет. Ты на работе? Или в городе? Ты можешь сейчас вернуться домой? Нейт, я видела, как она рылась в твоих вещах! — Зазвенел знакомый голос.

— Что? В каких вещах?! — Вновь по спине холодный озноб. Словно молодого человека тряхнули, и из него в одночасье посыпалось все, что он пытался спрятать.

— Она сказала, что ты оформил на нее завещание, уже давно, а мне ничего не светит. И что я скоро окажусь на улице. Нейтан, это правда? Ты ей все оставил?!

— Завещание? — Мужчина облегченно выдохнул. Всего лишь завещание. Внутри тут же потеплело. Вдруг ей будет приятно, если она его увидит? Вдруг решит, что она все еще самая важная для него? Наверно, она правда так решила, раз сказала то, что сказала, и от этого становилось хорошо. — Послушай, Бел. Мне нужно, буквально, пару дней, чтоб разобраться с этим. Раз и навсегда все уладим и закроем все вопросы.

— Она хочет, чтобы я убралась отсюда. Нет, это не может подождать пару дней, черт, хоть на один мой вопрос ответь!!!

— Я очень скоро вернусь домой, уже еду. — Штайнер кинул взгляд на наручные часы. — Буквально через семь минут.

— Да, возвращайся, все решим. Это не может ждать до вечера.

— Что именно не может ждать? — Нейтан прищурился. — Что за тон, Бел? Мне не нравится, каким тоном ты говоришь со мной.

— Твою мать, мистер Штайнер, я беременна!! — Раздался визг на другом конце.

Молодой человек медленно раскрыл глаза.

По лицу поползла невнятная, больная ухмылка.

* * *

Скрипнула входная дверь. В темноту коридора вошел высокий человек, нервно, рефлексивно стряхивал воду с рук, потому что на улице начинался дождь. Капли все чаще стучали по окнам, редкие летние осадки перерастали в ливень. У мужчины слегка вымокли плечи пиджака, и совсем немного голени, но он не обращал на то никакого внимания. Странным взглядом смотрел на туфли, которые стояли на полке для обуви, и тяжело ухмылялся.

— Нейт? — Раздалось практически рядом. — Быстро ты.

— Привет, Бел. — Молодой человек кивнул на дверь кухни, приглашая девушку туда войти. — Что конкретно ты хотела обсудить такого… странного, что не могло подождать пару дней?

— Штайнер, ты стебешься? — Кин медленно подняла брови. — Я тебе по телефону сказала, что беременна. Это, типа, может подождать? Типа совсем не важно, да?

— А, ты об этом. — Мужчина разулся, затем равнодушно откинул волосы назад. — Поздравляю. Где Эмма? Она дома?

— Я откуда знаю?! — Белита испуганно вытаращила на мужчину глаза и тут же сжала кулаки. — И что значит «поздравляю»?! Что, твою мать, это значит?! У нас ребенок будет!! Я, конечно, замечала, что ты осознаешь и формулируешь свои желания со скоростью прилета голубиной почты, но потрудись объясниться!!

— У нас? — Нейт медленно поднял брови, направляясь в сторону кухни. — У тебя он будет. Я тут при чем?

— Что? — Девушка почувствовала, как внутри все холодело. Она рассчитывала на какую угодно реакцию: озадаченность, неприятие, отрицание, радость. На какую угодно, но не на такую. Никак не на беспечное равнодушие. — Ребенок что, у меня в животе сам завелся?! Срок — практически шесть недель. Тогда, когда все случилось в отеле, мы не предохранялись. В тот день…

— Шесть недель. — Задумчиво произнес Штайнер. — Шесть недель мне потребовалось, чтобы понять, с кем