Отпускай - Ольга Сурмина

— Ты вообще сейчас о чем? — Кин раскрыла глаза. — О чем ты говоришь?! Можешь скажешь что-нибудь о ребенке?!

— Я уже сказал, поздравляю. — Он опустил холодный взгляд на девушку. — Кто счастливый отец? Ему уже сказала?

— Ты отец, Нейт!! — Взвизгнула та, с ужасом глядя на равнодушно-насмешливое лицо мужчины. — Ты отец!!! Что мы будем делать?! Скажу сразу, я не собираюсь делать аборт! Даже не заикайся об этом!

— С какой стати? Твой ребенок, не хочешь — не делай. Думаю, из тебя выйдет неплохая мать. — Молодой человек задумчиво прикрыл глаза.

— А ты — отец. Тоже, возможно, неплохой. Сколько можно игнорировать это?!

— Отец? Да что ты говоришь... — Штайнер закрыл дверь на кухне, облокотился на стену рядом и сложил руки на груди. — Интересно так выходит. Сегодня все, кому не лень, пытаются навесить на меня детей. Ну ладно. — Взгляд становился едким. Жестоким. — Что-нибудь еще помимо того случая ты можешь дать мне в качестве доказательств? Неинвазивный тест ДНК, например? — Лицо искажала ироничная ухмылка.

Кин почувствовала, как на лбу появлялся пот, а дыхание учащалось. Ну вот и все, он попросил тест ДНК. Тут же. И, скорее всего, попросит его из нескольких клиник, чтобы удостовериться, это же Нейтан. Как можно было подумать, что будет по-другому.

— Я сама, если честно, в ужасе. — Потной от страха рукой Бел пригладила волосы, присаживаясь на кухонный стул. — Для меня это все в первый раз. Я росла в провинции, без особых перспектив. Хорошо училась, старалась. Чтобы… переехать в город крупнее, сюда. Первое время жила в общежитии, потом на съемной квартире. Ты… стал моим спасением, когда взял меня на работу. Мне очень повезло, что тебе понадобился секретарь, и что им стала именно я. Мне кажется, в тебя влюблен весь женский коллектив. Но ты, все же, выбрал меня. Меня, и вот я забеременела. Плод пока слишком маленький, чтобы делать тест ДНК, но, когда он подрастет, я сделаю, чтобы ты был уверен. Но сейчас… для меня важно твое доверие. Я бы ни за что не стала тебе лгать. — Девушка прикрыла глаза. — Просто доверие. О большем я не прошу.

— Вот как. — Нейт продолжал ухмыляться. — Да, непростая судьба. Это в ходе неё ты научилась так превосходно заговаривать зубы? Можно сказать, профессионально. Если бы ты, в попытке пристроить себя и свое дитя метила чуточку ниже, легко бы провела среднестатистического обывателя. Просто со мной тебе не повезло, бывает. Если честно… я просто счастлив услышать новость о твоей беременности. Теперь я немного менее ужасный человек, теперь у меня есть предлог, чтобы разорвать наши отношения. А что? Ты беременна от другого мужчины. Между нами все, закономерно, кончено.

— Что? — Губы дрожали. Глаза заволакивала пелена. — Нейт, это твой ребенок. Ты выставишь меня с ребенком на улицу? Скажи, это все из-за той хромой дуры, да? У тебя так сильно стоит на бабу-недочеловека, что ты готов выкинуть беременную от тебя женщину?

— Не смей её так называть. — Прошипел Штайнер. — Её зовут Эмма. Для тебя — мисс Фастер, пока что. Еще можешь называть её «лучшая женщина на всей земле», это тоже будет приемлемо. — Губы вновь растягивались в ухмылке. — А теперь расскажи-ка мне, Бел. Как ты умудрилась от меня залететь, если я уже четыре года как вазектамирован, м? Силой мысли, может? Или сперматозоиды впитались в тебя через кожу тестикул?

Она не нашлась, что сказать. Перед глазами в миг все помутнело, стул скрипнул. Что это значит? Он… стерильный?! Кин не могла в это поверить, по спине полз холод, руки продолжали влажнеть. Почему, раз так, он не сказал об этом? Откуда просьбы быть осторожнее, ведь случайности настолько не случайны?

— Ты блефуешь. — Голос дрожал.

— Да ну? — Штайнер раскатисто рассмеялся. — Когда Эмме исполнилось восемнадцать, и мы стали жить вместе, я решил, что это — лучший выход. Ей ни к чему ненужная гормональная терапия. Зачем мне было ставить тебя в известность о таких мелочах? Это не выгодно. Вдруг однажды ты скажешь, что беременна? Еще и с таким ошарашенным, невинным видом, словно вправду от меня? — Он прикрыл глаза. — Неужели ты правда думала, что если я не хочу детей, я не позабочусь о том, чтобы их не было? Рассчитывать на кого-то кроме себя… неблагодарное дело. Повзрослеешь — поймешь. — Мужчина выдохнул и стиснул зубы. — Между нами все кончено, и я прошу тебя уехать, чем скорее, тем лучше. Ты говорила, тебе понравились какие-то квартиры? Отлично, я сниму тебе ту, которую ты хотела снять Эмме. А пока что… номер в отеле на пару дней. Я плачу достаточную зарплату, тебе хватит на аренду. Как хороший работодатель я оплачу тебе декрет, если ты, при отсутствии проблем со здоровьем обязуешься работать хотя бы до четырех месяцев беременности, и не увольняться в течении трех лет после декрета. Переведу тебя в архив, там много сидячей работы. Легкие деньги, считай, но руки там нужны. — Нейт пожал плечами. — Мы не будем пересекаться. Это пойдет на пользу нам обоим.

— Хитрый ублюдок. — Прорычала Бел. — Ты мной попользовался, и теперь вышвырнешь? Замечательно. Шесть недель я терпела эту улитку, вокруг которой ты бегал, чтобы, в итоге, услышать «все кончено». Шесть недель унижений. И ради чего? Ради того, чтобы услышать «я стерильный»? Вот же гнида. И что теперь намереваешься делать?! Приползешь с тарелкой супа к своей «лучшей женщине»?! Расскажешь ей, что все это было «временное помешательство»? — Девушка вытерла рукавом халата мокрые глаза и продолжила. — Ни минуты не хочу больше находиться здесь. Но посмотреть, как ты снова к ней начнешь подкатывать… я бы посмотрела. — Она оскалилась. — Твоя Эмма спит и во сне видит, как от тебя слинять. Кому нахрен сдался «принц», который приводит в дом другую и ведет себя, словно так и надо?

— Заткнись. — Вдруг оборвал Штайнер, и на лицо упала темная тень. — Заткнись, и собирай вещи.

— Или что? — Белита схватила со стола салфетку, сжала её в руках, затем кинула в мужчину. — Применишь силу к беременной женщине? Герой, мать твою!! Не нравится слушать правду, да? Был бы рядом с твоей Эммой еще хоть один мужик, ты бы ей не сдался. После того, что ты отжег, ты — не конкурент никому. Она будет с тобой только если у неё отсохнут ноги!!! — Кин переходила на крик. — Можешь считать, что это карма. Я тоже так буду считать.