Уроки во грехе - Пэм Гудвин

и сглаживать любые негативные публикации. Неудивительно, что она прислала его за мной, чтобы он не дал мне устроить сцену, пока Ронан делает свою грязную работу.

Головорез стоял у входной двери и следил за нашим разговором. Темные волосы, темные усы, голубые глаза, мускулы – Ронан мог бы показаться привлекательным, если бы не пугал до одури.

– А ты видел фото? – спросила его я.

– Нет.

– Но ты готов убить священника, потому что мама тебе приказала?

Его взгляд наверняка заставлял многих втягивать голову в плечи. Но он не увидит моего страха. Я много раз имела дело с гневливыми мужчинами, способными засмотреть до смерти.

– Подожди снаружи. – Я показала ему на дверь.

Когда Перри кивнул, Ронан вышел, и в комнате стало не так жутко.

Если бы передо мной стояла моя мать, я бы выдала наспех состряпанную ложь во спасение жизни Магнуса. Но это был Перри. Он был заботливым, защищал меня и хорошо ко мне относился. И лучшее, что я могла сделать, это сказать ему правду.

– Я люблю его.

Он округлил глаза.

– Священника?

– Да. Я люблю Магнуса.

– О, Тинс. Ты думаешь, что это так, но…

– Не смей говорить мне: «О, Тинс». – Я негодовала. – Я не ребенок, и я не умственно отсталая. Я умная, Перри. Достаточно умная, чтобы знать, кого именно я люблю.

– Ладно. – Он поднял руки, пытаясь меня угомонить. – Успокойся.

– Не могу. Знаешь почему? Потому что, если с ним что-то случится, это меня уничтожит. Понимаешь? Я этого не переживу.

– Почему? Почему именно он?

– Он видит меня настоящую и понимает меня. Он принимает и защищает меня.

Говоря, я расхаживала по комнате. Я рассказала ему, как мне было плохо, когда я впервые приехала в академию, как я стремилась к тому, чтобы меня исключили, и мучала Магнуса несколько месяцев. Рассказала, как Магнус помог мне с опоссумами и вытирал мою кровь на Празднике зимы. Я объяснила ему, как он сдерживался несколько месяцев и боролся с притяжением, которое одолевало нас обоих.

– Он прикроет меня от пули, если понадобится. – Я съежилась от страха. – И я сделаю то же самое ради него.

– Твою ж мать. – Брат провел рукой по волосам. – Вариантов у нас немного. Мы не можем разорвать сделку с Кенсингтонами. Морелли окружают нас со всех сторон. Нам нужны их ресурсы. Нам нужны их фонды.

– Если дело только в этом, то зачем вам устранять Магнуса?

– Если он заговорит, то Кенсингтоны узнают, что ты спуталась с учителем…

– Магнус будет молчать. У него карьера на кону.

– Он любит тебя?

Мое сердце замерло.

– Не знаю.

– Если любит, то разрушит эту сделку. Прости, Тинс. Надо его убрать.

У меня был только один шанс, одна возможность все повернуть как должно, сделать то, что будет правильно, и защитить человека, которого я люблю.

– Отвези меня в школу. Я все улажу без кровопролития. – Сердце ушло в пятки. – А потом я выйду за Такера Кенсингтона.

Глава 35

Тинсли

Перри согласился поступить по-моему. Но при соблюдении трех условий.

Первое – я вернусь в Бишоп Лэндинг с ним прямо сегодня и закончу обучение на дому с частным преподавателем.

Второе – моей единственной целью будет успешное слияние Кенсингтонов и Константин. Как жена Такера Кенсингтона и наследница Константин, я буду связующим звеном между двумя правящими семьями.

Третье – я никогда не упомяну о своих отношениях с Магнусом Фальком. Иначе может случиться скандал. Этот секрет я унесу с собой в могилу и никогда больше не увижусь и не заговорю с ним.

Вот на какие жертвы мне предстояло пойти. Конечно, для меня это было невыносимо. Но альтернатива была куда как хуже.

Я согласилась бы на что угодно, лишь бы Магнус был жив и здоров.

Но все упиралось в его готовность отпустить меня от себя. Нужно было расстаться окончательно. Никаких контактов между нами в будущем. И он не должен был о нас проболтаться.

Он уже решил не заниматься со мной сексом и избегать каких-либо романтических отношений. Мы все равно расстались бы через пять месяцев. И оба знали, что будет после выпускного.

Возможно, закончить все сейчас было бы лучше. Меньше боли.

Но я знала… Знала, что он будет бороться за меня каждой клеточкой своего сильного тела.

Мне придется причинить ему боль. Убедить его, что я его не хочу. Другого способа закончить наши отношения не было.

Тяжесть предстоящего разговора навалилась на меня, только когда я села в машину с Перри и Ронаном и мы поехали в академию «Сион».

Тоска и мука схлестнулись во мне воедино, жалили, словно рой разъяренных ос в моей груди. Мне казалось, что меня сейчас вырвет.

Когда мы выехали на дорогу, Перри позвонил матери и поставил в известность о последних изменениях в их плане. Он прижал телефон к уху, но ее нетерпеливый голос разносился по замкнутому пространству салона.

– Так будет лучше, мам. – Сидя подле меня, он положил мою руку на свое колено, которое нервно подскакивало, и сжал ее своими пальцами. – Никакой крови. Никаких тел. Так даже чище.

У меня свело живот, но я старалась сохранить равнодушное выражение лица. Перри понимал, насколько сильно я была привязана к Магнусу, но он решил не говорить об этом матери. А значит, и ее головорезу, который сидел в жутковатом молчании рядом со мной.

Он разъяснил матери условия, которые я согласилась соблюдать, и кажется, ее все устроило.

– Нет, – произнес он, искоса поглядывая на меня. – Они не влюблены. Она просто протестовала и вовлекла в это своего учителя. А этот презренный не смог перед ней устоять.

Каким бы ни был ее ответ, он стиснул мою руку и ободряюще провел большим пальцем по моим костяшкам.

– Знаю, мам. – Он вздохнул. – Клянусь. Если он начнет доставлять нам проблемы, мы вернемся к плану «А». – Он помедлил. – Ага. Давай.

Он потянулся через меня и передал телефон Ронану, сидящему по другую от меня сторону.

Слушая мою мать, Ронан слегка наклонил голову. Наступила тишина, изредка нарушаемая шварканьем шин по камням на дороге.

– Понял. – Ронан повесил трубку и отдал телефон обратно Перри.

Вот и все.

Мама будет мириться с происходящим до тех пор, пока я соблюдаю свою часть договора, а Магнус не ввязывается в битву с нашей семьей.

Мне придется разыграть перед Магнусом убедительный, достоверный спектакль – самый настоящий из всех. Иначе он быстро увидит, что я лгу.

Мы приближались к академии «Сион», и я разнервничалась. В груди