Любовь, как тыквенная пряность - Хейли Фрост

скрыть это за сарказмом, но я знаю ее лучше: она устала. Устала иметь дело со своим бывшим, устала от своей сестры, устала от того, что никогда не может поставить точку и покончить с этим.

Должно быть, это изматывает — никогда не иметь возможности по-настоящему отдохнуть. Как только она начинает двигаться дальше, что-то всегда возвращает ее в то же состояние.

— Конечно, — быстро заверяю я ее, следуя за ней к дивану. Дженсен, Тыковка и Корица уже ждут нас там, поднимая глаза от своего сна, когда мы присоединяемся к ним.

Я хотел пригласить ее на еще одно настоящее свидание. В тихий уютный ресторанчик в соседнем городке, которым управляет Иона, самая милая итальянка, которую вы когда-либо встречали. Которая, кстати, готовит лучшую пасту в радиусе пяти часов езды. И да, я очень хотел произвести впечатление на Ник. Но в тот момент, когда Эрик открыл рот в кафе Калеба, я понял, что сегодня не тот день.

В ее прекрасной голове слишком много всего происходит, слишком много беспокойства, чтобы она могла наслаждаться жизнью. Сейчас ей нужна любовь, объятия с кошками и, надеюсь, со мной, и немного тишины, чтобы она могла справиться со своими эмоциями.

— Иди сюда, — говорю я, поднимая руку, как только устраиваюсь на диване. Не теряя ни секунды, она хватает одеяло, накрывает нас им и прижимается ко мне. Как только я притягиваю ее ближе, все ее тело расслабляется, и из ее губ срывается глубокий вздох.

— Чего ты хочешь?

— Мне все равно. Решай сам. — Она протягивает мне пульт. — Я не хочу думать.

Она может утверждать, что ей все равно, что мы будем смотреть, но я научился читать знаки. Немного сморщила нос? Не нравится. Слегка расширила глаза? Возможно. Устроилась поудобнее на диване? Это победа — ей интересно.

И после такого дня, какой был у нее, я считаю, что выбор должен быть за ней, даже если она не говорит этого вслух. Поэтому я прокручиваю варианты, оценивая ее реакцию, пока не нахожу мультфильм. И конечно же, она еще плотнее прижимается ко мне, кладя одну ногу на мою.

— Этот кажется интересным, — говорю я и нажимаю кнопку воспроизведения.

— Правда? — спрашивает она, удивленно поднимая бровь. — Я не думала, что ты любишь мультфильмы.

— Нет, совсем нет, — лгу я, отбрасывая пульт в сторону и перекидывая ее другую ногу себе на колени, рисуя большим пальцем на ее коленях случайные узоры.

Животные быстро присоединяются к нашим обнимашкам. Дженсен ложится мне на ноги, как не такая уж и маленькая грелка, а Корица забирается на колени Ник, а Тыковка… ну, Тыковка сейчас пытается залезть на стену, но безуспешно.

— Боже, эта кошка, — бормочет Ник, наблюдая, как она прыгает. — Иногда я смотрю на нее и могу поклясться, что за этими маленькими глазками нет ни единой мысли.

— Ни единой мысли, но зато много глупых идей, — соглашаюсь я со смешком и наблюдаю, как тыковка переключает внимание на свое отражение в окне и тут же шипит на него.

Внезапно Дженсен вскакивает и срывается с места, выбегая из комнаты с громким лаем.

— Что за...? — говорю я, уже вскакивая на ноги, и мое сердце начинает биться чаще.

Затем я слышу это. Безошибочно узнаваемый звук, словно кто-то возится с замком входной двери Ника, а затем глухой стук, когда кто-то пытается толкнуть или выбить дверь.

Мой взгляд прикован к ее глазам. Она совершенно неподвижна, с широко раскрытыми глазами и застывшая на месте, бледная как призрак.

— Ты кого-то ждешь? — спрашиваю я тихим голосом, уже оглядывая комнату в поисках оружия.

Она качает головой.

— У меня есть пистолет, — шепчет она и быстро вскакивает, чтобы подбежать к шкафу, нащупывает ключ, спрятанный под одной из книг, и открывает ящик.

— В таком состоянии ты не должна брать пистолет в руки, — шиплю я, когда она достает его дрожащими руками и протягивает мне.

Я беру его осторожно, пальцы не дрожат, несмотря на то, что пульс учащается и эхом отдается в ушах. Отец научил меня обращаться с оружием, когда я был подростком. «На всякий случай», — говорил он. До сегодняшнего дня это не пригодилось, и, черт возьми, как я теперь рад, что он меня научил.

Я извлекаю магазин, проверяю патронник, затем медленно передергиваю затвор, чтобы убедиться, что все работает как надо.

Он в хорошем состоянии. Не новый, но ухоженный. Я вставляю магазин обратно и ставлю на предохранитель, держа ствол опущенным.

— Иди наверх и запрись в комнате, — шепчу я, когда мы медленно и тихо направляемся в прихожую, выглядывая из-за дверного проема, чтобы посмотреть, что происходит. Но мы видим только тени.

— Генри, я не оставлю тебя здесь одного, — шипит она в ответ, нахмурив брови и качая головой.

Я смотрю на нее в течение секунды. Затем киваю. Тихо и смиренно. Она чертовски упрямая. Я бы солгал, если бы сказал, что сейчас это не успокаивает меня. Я делаю глубокий вдох и выпрямляюсь. Пытаясь выглядеть уверенным, делаю шаг в коридор. Пистолет поднят, нацелен на входную дверь.

— Оставайтесь снаружи! Мы вооружены! — громко кричу я, заставляя себя глубоко дышать и держать руки неподвижно.

— Иди на хер! — слышу я невнятный мужской голос в ответ и бросаю взгляд на Ник. Два слова, и мы оба точно знаем, кто пытается вломиться. Кто выбивает ее дверь.

Тыковка прячется где-то в гостиной, но Корица стоит рядом с Дженсеном. Ее шерсть взъерошена, как метелка для смахивания пыли. Уши прижаты, а хвост дергается, словно лазерный прицел направлен на дверь. Дженсен стоит рядом с ней. Он не двигается. Он напряжен. Низкое рычание гудит глубоко в груди.

— Повторяю еще раз, — кричу я, разминая плечи, готовясь к неизбежному. — У меня пистолет. Уходи сейчас же, или я выстрелю!

Но вместо ответа дверь распахивается, чуть не слетая с петель под напором Джея, который выбивает ее ногой. Он выглядит диким: налитые кровью глаза, резкие движения и гнев, просачивающийся из каждой поры. Я не знаю, что с ним, но этот парень явно нетрезвый.

— Он выбил дверь, Эрик. Пожалуйста, поторопись, — слышу я шепот Ника за спиной и быстро вздыхаю с облегчением. Мой мозг сразу перешел в режим самозащиты, я даже не подумал позвонить в полицию.

— Стой на месте! — предупреждаю я Джея, направляя на него пистолет, но он качает головой и делает шаг в нашу сторону.

— Я не уйду без того, что мне принадлежит!

Я даже не понимаю, что он затеял. У него нет оружия, он лишь поднимает руки, как будто