Лучший книжный парень - Холли Джун Смит

занятым — это хорошо, потому что это заставляет меня оставаться активным и отвлекает от моих чувств. Но эти чувства не исчезают, они накапливаются под поверхностью, пока не выплескиваются наружу, как сейчас. Это как приливная волна, я вижу, что она надвигается, но бессилен ее остановить. Я могу быстро позвонить Кэти и она обо всем позаботится в кафе, но потом мне просто приходится прятаться, пока снова не встану на ноги. Никогда не знаю, когда схлынет последняя волна.

— Думаю, грусть может быть всегда. Иногда она становится меньше. Сегодня это сильное чувство. Все в порядке, Люк. — Не могу говорить, поэтому просто киваю. — Можно, я включу для тебя музыку?

— Нет, спасибо.

— Включить фильм? У тебя есть любимое шоу?

— Я просто хочу поспать. — Я только и делал, что спал и хандрил целыми днями. Как я могу быть до сих пор таким измученным?

— Хорошо. — Она берет с моего подноса вазочку с орехами и ставит ее на прикроватный столик, прежде чем спуститься вниз с остальными продуктами. Я переворачиваюсь на бок и сворачиваюсь калачиком. Отсюда я вижу, как деревья в саду покачиваются на ветру. Хотел бы я быть листком, чтобы летать по ветру вместе с моей женой.

Кара снова появляется рядом со мной, слегка гладит меня по волосам и плотнее укутывает меня одеялом. Несмотря на то, что обычно я этого терпеть не могу, сейчас есть что-то приятное в том, чтобы быть в коконе. Это почти то же самое, что обниматься, и я действительно скучал по ее прикосновениям.

— Есть ли что-нибудь, что тебе хотелось бы иметь при себе? Для комфорта?

Я поднимаю глаза, чтобы увидеть ее лицо, кажется, я впервые за сегодня по-настоящему посмотрел на нее. На ее губах нежная улыбка, но выглядит она настороженной.

— Ты имеешь в виду шарф?

— Ага, — шепчет она.

— Нет, все в порядке. Я не сплю с ним каждую ночь или что-то подобное. Просто иногда он мне нужен. Он все еще пахнет ее духами. Это последний ее след, и боюсь, что однажды и он исчезнет.

— Понимаю. Я уйду через минутку, у тебя есть все, что нужно?

— Можешь остаться ненадолго? Просто пока я не усну.

— Конечно. — Она включает прикроватную лампу и наклоняет ее так, чтобы она не светила мне в лицо, прежде чем сесть в кресло. Я наблюдаю, как она смотрит в окно, прежде чем закрыть окна и шторы. В сгущающихся сумерках виден ее силуэт, и я чувствую, что мои веки тяжелеют.

— Кара?

— Тебе что-то нужно?

— Спасибо.

— Я с тобой. Отдыхай.

* * *

Не знаю, который час, когда я просыпаюсь. Все еще не уверен, где мой телефон. Кара сидит в кресле, свернувшись калачиком, ее голова покоится на запястье, согнутая под таким углом, что мне становится немного не по себе от одного взгляда. В другой руке она держит электронную книгу, готовую в любую секунду упасть на пол. В уголках ее рта скапливается немного слюны, видимо, она какое-то время была в отключке. Я встаю с кровати и присаживаюсь перед ней на корточки, беру ее книгу и кладу на тумбочку. Когда я осторожно передвигаю ее ноги, она резко просыпается, дезориентированная, оглядывается по сторонам, чтобы вспомнить, где находится.

— Наверное, было неудобно, иди и ложись. — Она не возражает, когда я беру ее за руку и поднимаю на ноги, а другой рукой обнимаю за плечи, чтобы поддержать. Она сбрасывает кардиган, и я веду ее к другому краю кровати. Она забирается под одеяло и издает ленивый стон.

— Мм-м, так-то лучше.

Я забираюсь обратно со своей стороны и выключаю свет, прежде чем повернуться к ней лицом. Так приятно, что она снова здесь. Когда я думаю о ее дне рождении, то, конечно, думаю о сексе, но я также думаю и о том, как хорошо было обнимать ее и прижимать к себе, пока мы спали. Запах ее шампуня возвращает меня в ту ночь, и я не могу отвести от нее глаз, когда она потягивается и устраивается поудобнее. Когда она поворачивается на бок, лицом ко мне, я чувствую, что попал в ловушку своего безумия, но она протягивает руку и смахивает слезу, о которой я и не подозревал.

— Можно я тебя поцелую? — шепчу я, наполовину надеясь, что она согласится, наполовину надеясь, что она даже не услышит моей отчаянной просьбы. Она ощетинивается и отводит взгляд, задерживая дыхание, прежде чем медленно выдохнуть.

— Ох, Люк. Не думаю, что ты действительно этого хочешь. Думаю, тебе просто грустно, и это поможет отвлечься на секунду, а потом не поможет. Я не хочу этого для нас, только не так.

Мои глаза закрываются.

— Я должен был поцеловать тебя.

— Что?

— На прошлой неделе, когда подвозил тебя домой.

— О, нет, я была пьяна и распускала руки, и это было совершенно неуместно. — Она слегка отстраняется, едва заметно, но я это замечаю. Расстояние между нами кажется километрами. — Ты поступил правильно.

— Ты права. Прости. — Думаю, что сейчас расплачусь по-настоящему, поэтому переворачиваюсь на живот и зарываюсь лицом в подушку. Несколько мгновений спустя я чувствую ее руку на своей спине, она медленно водит кругами по моим лопаткам, облегчая душевную боль.

— Все в порядке. Ты сам не свой. Но надеюсь, ты знаешь, что я правда люблю тебя, Люк. Ты такой замечательный парень. Мне нравится проводить с тобой время. У нас с тобой прекрасные дружеские отношения, — она тихонько зевает. — Давай будем добры друг к другу, давай будем заботиться друг о друге, я всегда буду рядом с тобой. Этого достаточно, не так ли?

— Конечно.

Этого недостаточно.

Сегодня она проявила себя передо мной так, как я и забыл, что люди на это способны. Она не просила меня взять себя в руки, не пыталась меня исправить, она просто делала все, что мне было нужно. Даже то, о чем я и не подозревал. И вот мы лежим, бок о бок, в бледном свете, и ее мягкие движения замедляются, пока она не засыпает, положив руку мне на спину. Я больше