Теперь открой глаза - Николь Фиорина

Я вез за собой чемодан и замер, поправив рюкзак на плече.

– Пошли, любовь моя. Осталось всего несколько футов до твоего горячего кофе.

Мия что-то пробурчала, сообщая о том, что она еще жива. Я оглянулся и увидел ее спутанные коричневые волосы, свободные порванные джинсы и берцы. Она казалась такой крошечной в одном из моих худи на три размера больше.

В баре в порту мы с Лиамом заказали четыре кофе, пока Мия с Джейком искали нам ближайшее свободное место. Солнце еще не взошло, все дремали.

– Ты в чертовой Испании, – я поставил чашку с кофе перед Джейком, и он застонал. – Просыпайся, приятель.

– Я тебя ненавижу, Джейк, – заявила Мия, и я усмехнулся, протянув ей кофе.

– Сегодня седьмое октября. У нас три дня, чтобы добраться до Гибралтара и пожениться в десять-десять-двадцать-двадцать. Можем доехать на поезде через Испанию – это займет тринадцать часов, а можем арендовать машину – если ехать прямо, это займет десять, – пояснил я. – Голосую за машину. Будет тесновато, но зато свободы больше.

Лиам поднес чашку ко рту.

– Звучит неплохо.

– Мия? – спросил я, погладив ее по голове и помассировав шею.

– Да, я согласна на машину.

– Солнце встанет через… – я нажал кнопку на телефоне и посмотрел на время. – Через два часа. Можем позавтракать пока и осмотреть достопримечательности. А потом в путь.

Бизнесы тут не открывались до восьми, и мы заказали такси до Каско-Вьехо. Я попросил водителя выбросить нас у места, в котором подают его любимые завтраки. На испанском я давно не говорил, его английский еще только эволюционировал, но вместе мы обо всем договорились. Три моих спутника тут же уснули на заднем сиденье, а я поболтал с таксистом. Разговоры с незнакомцами всегда давались мне легко: конечно, если говорили мы не в толпе. В таких ситуациях я просто цвел – только мы с Антонио, ждущее впереди приключение и три сонных товарища за спиной.

За двадцать пять минут, которые мы потратили на поездку в Каско-Вьехо, я узнал, что Антонио совсем недавно отметил свой шестьдесят четвертый день рождения вместе со своими семерыми детьми и пятнадцатью внуками. И больше было на подходе. Он прожил в Испании всю жизнь: родился в Мадриде и переехал в Бильбао по прихоти. У него были темные глаза, а из-под панамки выглядывали буйные седые кудри и немного коричневых прядей. Примерно в семь утра его улыбка осветила узкие улочки города прежде солнца.

– Ел Тило де Мами Лу, – объявил Антонио, остановившись перед бельгийской пекарней. – Перфекто, пара ла дама кон ун паладар дольче, е?[5]

Он поиграл кустистыми бровями.

Я сказал ему, что моя невеста сладкоежка, и старик это запомнил.

– Перфекто, грасиас, Антонио[6].

Я выдал ему побольше чаевых – деньги я обменял на пароме.

Мы вошли в пекарню, и глаза Мии тут же засияли. Под ногами лежал черно-белый пол. На стеклянных витринах нас ждали капкейки, пироги, выпечка и буханки домашнего хлеба. Интерьер в причудливой пекарне оказался в стиле барокко, а стулья и столы – прямиком из бистро. Я заказал всем капучино с кучей взбитых сливок и корицей и два покрытых глазурью круассана. Мия добавила себе кусок шоколадного тыквенного хлеба, и мы уселись снаружи здания, расположенного напротив прекрасного театра «Арриага», освещенного прожекторами в темноте утра.

– Господи боже, – простонал Мия, откусив от круассана. – Мне так этого не хватало!

– О, она восстала! – рассмеялся я, попивая капучино.

Мия кивнула и снова откусила от круассана.

Секунд через сорок она не только его доела, но и уже слизывала шоколадные крошки с пальцев. Лиам извинился и отошел в туалет.

Мы целый час гуляли по набережной у Нервьон Ривер и остановились только тогда, когда из-за исторических зданий показалось солнце. Бледно-розовое, синева, желтые оттенки отражались в воде. Небо менялось. Винтажные лампы вдоль канала угасали одна за другой – рассвело. Новый день, новое приключение. Я заключил Мию в объятья у перил: мы наслаждались моментом, вбирали в себя эту атмосферу. Волосы Мии вились под федорой. Я опустил взгляд и заметил, что Мия прикрыла глаза и лениво улыбалась. Я коснулся губами ее уха. Красота Мии сплелась с утренним ветерком и выкрала мое дыхание. Я вдруг совсем позабыл, что хотел сказать.

В карих глазах Мии горело изумление: мы гуляли по улочкам средневекового Каско-Вьехо. На шее у Мии висел фотоаппарат, и она щелкала фото за фото. Мы остановились и пообедали в «Меркадо де ла Рибера», традиционном рынке, на котором торговали местные фермеры. Находился он в стенах здания в стиле арт-деко. Пространство было открытым: сквозь потолок падал солнечный свет и отражался от пола. Торговцы и путешественники болтали и обменивались деньгами в изящном цветочном интерьере. Надолго мы там не остались: за полдня успели много чего посмотреть, а потом взяли на прокат черный «шевроле» и отправились дальше по маршруту. Мы могли бы добраться до места на час быстрее, но поехали по дороге, которая шла через Мадрид. Я посмотрел в зеркало заднего вида: Мия с Джейком снова уснули, как только забрались в машину.

– Так и проспят всю дорогу до Мадрида, – произнес я, обратившись к сидевшему рядом Лиаму.

Тот открыл окно и смотрел на забитую машинами дорогу.

Я бы и в самых диких мечтах не смог предположить, что буду ехать на свою свадьбу вместе с Лиамом. В Долоре нам было друг на друга плевать. Лишь когда я ударил его, пробудил, помог осознать отрицание… тогда мы и перевернули страницу и начали дружить. Лиам заботился о Джейке, а тот был одним из лучших друзей Мии. И я не мог оставить их в такой знаменательный для нас день. Парниша, конечно, когда-то трахнул мою невесту, но что было, то прошло. Ее старые привычки… умерли, стоило мне появиться в ее жизни. Я показал ей правду. Я всегда чувствовал в ней свет – он освещал и меня тоже.

– Кто бы мог подумать, – пробормотал Лиам, словно мысли моим прочел. – Кажется, целую вечность назад Оливер Мастерс был неприкосновенным богом Долора, и я его презирал.

С губ моих сорвался смешок.

– Неприкосновенным богом?

– Люди прислушивались к тебе, ты был для них примером. Нас заперли в мире преступников и наркош, но ты… – он покачал головой. – А ты и понятия не имеешь, о чем я, да?

– Нет, приятель. Понятия не имею, о чем это ты.

Лиам оглянулся на Джейка, а потом устроился в кресле поудобнее.

– Ты вдохновил кучу людей. В том числе Джейка. Он ведь