Теперь открой глаза - Николь Фиорина

Навсегда,

Олли

Я выдохнула дрожащими губами, не в силах сдерживаться. Я должна была увидеть его. Прошло двенадцать часов, и я больше не могла следовать дурацким правилам Джейка.

– Нет, нет, нет… стой! – попытался остановить меня Джейк, вытянув руки. – Мия Роуз, ты не испортишь для меня этот день!

Я прикрыла лицо руками, стирая слезы. Джейк зарычал, доставая из коробки салфетку за салфеткой.

– Так и знал. Как только увидел письмо, сразу, блин, понял… – он продолжал бормотать, прижав салфетку мне под глаз. – Вот. И больше никаких слез счастья! Увидишь своего мужика через час. И тогда уже плачь себе на здоровье.

Прошло чуть больше часа. Мы с Джейком стояли у огромного зеркала в пол. Пальцы его касались моих волос.

– Джейк, он же ждет, – захныкала я, приплясывая на ковре босиком. – Все в порядке. Я хорошо выгляжу.

Стиль платья был помесью богемского и пляжного: кружева тянулись по полу. То, что Джейк сделал с моими волосами за час, я смогла бы сделать минут за десять: локоны обрамляли лицо. Но вот макияж… он меня поразил. Я и не знала, как пользоваться половиной вещей, которые принес Джейк: веки потемнели, скулы сияли бронзой, а губы стали розовыми, словно розы. Сквозь румяна все еще проглядывали мои веснушки.

– И еще кое-что… – Джейк исчез, пока я рассматривала творение рук его. – А, вот оно.

Он снова появился позади меня и опустил мне на голову цветочную корону.

– Абсолютный идеал.

– Даже не знаю, что и сказать.

«Я потрясена»? Этого точно не хватит. Я была поражена до глубины души.

– Я и не думала, что могу выглядеть вот так. Не думала, что буду стоять здесь в белом платье. Я выхожу замуж. Эта психопатка выходит замуж, – я закружилась на месте. – Я этого не заслуживаю, Зик. Я его не заслуживаю. Это слишком…

Я начала заговариваться, меня накрыло паникой.

Джейк скрестил на груди руки и улыбнулся.

– Чего ты лыбишься? Что смешного?

Он положил руки мне на плечи.

– Ты только что назвала меня Зиком.

Я покачала головой.

– Нет, не назвала.

– Еще как назвала.

Я прижала пальцы к вискам и заходила по комнате, массируя их.

– Ну все, я схожу с ума.

– Мия, послушай меня. Ты назвала меня Зиком, потому что ты его чувствуешь. Он здесь, готов увидеть, как ты выйдешь замуж за чертова Оливера Мастерса. Ты ведь не хочешь подводить Зика?

– Ты так думаешь? Он здесь?

– Конечно, он здесь. Он ведь поведет тебя к алтарю.

Олли

Мия опаздывала – скорее всего из-за Джейка. Лиам каждые пять минут напоминал мне об этом, чтобы нервы меня совсем не сожрали. Но это не помогло. Я вспомнил о том, как ждал ее полгода назад у ворот Долора… и не мог перестать об этом думать. Эти воспоминания меня мучили.

Мы стояли у Гибралтарской скалы на белом пляже, и океан был нашим свидетелем. Никаких цепей, никакой музыки, никакой семьи… только Лиам, Кристи и я. И мы ждали Джейка и Мию. Кристи готова была нас поженить: у нее были короткие светлые волосы и закрытое розовое платье. Она не была местной, и я узнал об этом только потому, что не мог перестать задавать ей вопросы, чтобы хоть как-то отвлечься. Кристи вышла замуж тут же четыре года назад и так и не уехала из Гибралтара.

– Здесь женился и Джон Леннон, – сообщила она мне, стоя под аркой в свете вечернего солнца.

– Да ну?

Мне было об этом известно, господи, я прекрасно это знал, но голова моя думала не о том… она думала о местонахождении Мии.

Где же ты, любовь моя?

Я поправил воротничок и пригладил штаны хаки. Может, ее письмо отпугнуло? Но стоило мне только об этом подумать, и нас окатило порывом ветра, и сомнения исчезли. Я вспомнил все последние два года. Вспомнил, как влюбился еще до того, как наши губы соприкоснулись. Я посмотрел на солнце и произнес прямо в холодный октябрьский ветерок.

– Спасибо, брат, – и прикрыл глаза.

Лиам легонько стукнул меня по плечу.

Я вскинул голову и… Мия…

Вот. Же. Она.

Моя девушка. Мое «навсегда».

И у меня задрожали руки.

Я сжал пальцами переносицу, борясь с накрывавшими меня эмоциями. Мия стояла напротив меня, в двадцати футах. Мне хотелось подбежать к ней, но я не мог пошевелиться. Мне хотелось сказать ей, насколько она прекрасна, но я не мог открыть рот, не мог перестать улыбаться. Я только и мог, что проводить дрожащей рукой по лицу, стирая слезы, чтобы получше ее разглядеть. Мия была реальной. И она пришла.

Мия подошла ко мне, улыбаясь так, что у меня чуть сердце не остановилось. Весь мир затих. Кристи уже начала говорить, но я не слышал ничего, кроме стука собственного сердца где-то в ушах. Джейк стоял позади нее: я даже не заметил, как он подошел. Я видел только Мию, она заняла все мои чувства.

Я сжал ее руки в своих.

– Здравствуй, любовь моя, – прошептал я, утонув в ее кофейно-карих глазах.

– Здравствуй, – прошептала она в ответ, глянув на Кристи, а потом на меня.

Кристи спросила, хотим ли мы что-то сказать, но я смог выдавить из себя только приветствие. И я знал, что так и будет. Мия всегда заставляла этого поэта забыть все слова на свете. Они превращались в звезды и молнии в небе.

– Я хочу кое-что сказать, – удивила меня Мия.

Кристи кивнула, и я вдруг почувствовал себя удивительно глупо. Почему я так слаб в такой важный момент?

– Ты написал мне сегодня письмо, – Мия улыбнулась, глаза ее блестели. – И я не хотела ничего говорить, потому что ты со словами всегда управлялся куда лучше. Ты можешь объяснить, что чувствуешь. Поэтому… может, это прозвучит неправильно…

Я сжал ее руку, дав понять, что здесь лишь мы вдвоем, и она проглотила слезы, продолжив.

– Но твое письмо, оно напомнило мне о тех рассветах, за которыми я наблюдала каждый день, и о том священном моменте, когда свет и тьма существуют вместе, создавая на небе нечто прекрасное. Я всегда была тьмой, а ты – светом, Олли, и вместе наша любовь цветет. Ты – мой самый прекрасный священный момент, и я обещаю оставаться с тобой до конца своей жизни.

Мия подняла руку, чтобы стереть слезы с моих глаз, и я поцеловал ее ладонь. Кристи продолжила, и мы обменялись клятвами.

Мия сказала «да», и