Любовь, которую ты вспомнишь - Рина Сивая

в такие моменты к дверному полотну прикладывали пустой стакан – не знаю, насколько это действенный способ подслушивания, я никогда его не использовала, но сейчас огорчилась, что не прихватила с собой ничего.

Ведь тишину нарушало только мое дыхание. И больше ничего.

Настойчивый голос внутри уговаривал войти внутрь. Или хотя бы заглянуть в щелочку, чтобы убедиться – Диего мирно спит, в отличие от меня, чтобы завтра утром проснуться свежим и полным сил, а не полусонным чучелом с синяками под глазами. Это ведь так просто – чуть надавить пальцами и толкнуть дверь вперед: пары сантиметров было бы достаточно.

Это же наш Ди, поддакивал разум окрыленному сердцу.

Но я так и не смогла поддаться этим уговорам.

Я не хотела выглядеть в глазах мужа сталкером, караулящим его во сне. И будить Диего своим визитом не хотела, ведь наутро у Солер наверняка запланировано много дел.

Поэтому я отодвигала свои желания в сторону одновременно с тем, как отступала на шаг вглубь гостиной. Быть эгоисткой я тоже пока не научилась, хотя Лерка постоянно твердила, что в разумных пределах самолюбие мне даже полезно.

Но не сегодня. Работой над собой я займусь как-нибудь потом, когда мое очередное испанское приключение подойдет к концу или хотя бы получит какой-то определенный статус. А пока я просто глотну воды, сделаю дыхательную гимнастику, как советовал когда-то мой психолог, и попытаюсь уснуть. Возможно, мне повезет достаточно, чтобы даже успеть выспаться, ведь учитывая поздний сон Алекса, проснуться он тоже должен не рано.

В кухонной зоне я тихонько открыла шкаф и достала маленькую бутылку воды вместе со стаканом. С трудом, но все же отвинтила крышку. С легким звоном вода наполнила стеклянный бокал, и я сделала несколько жадных глотков, пытаясь охладить не только горло, но и навязчивые мысли.

А потом услышала шорох.

Тихий, едва уловимый.

И с негромким щелчком дверь в спальню Диего распахнулась.

___

Дорогие читатели, прошу прощения за нарушение сроков выкладки – отсутствие интернета сыграло со мной злую шутку(

Поэтому продолжим завтра с этого же места, не уходите далеко

Глава 56.

♫Иван Рейс–Капли

Если еще минуту назад я расстраивалась, что Диего здесь нет, то теперь я сходила с ума от его присутствия. Потому что этот Ди – чуть растрепанный, в одних боксерах, сидящих так низко на бедрах, что это до восхищения неприлично, – был таким домашним, родным и любимым, что я терялась между воспоминаниями, реальностью и топившем меня смущением.

Он ведь понимал, что в таком виде показываться на глаза женщине просто противозаконно? Даже если она – твоя жена?

– Не спишь? – чуть хрипло поинтересовался Диего, добивая меня еще и хриплыми интонациями в голосе.

Каждый сантиметр моего тела покрылся мурашками. А тепло из области сердца быстро начало перемещаться куда-то вниз.

Сил на то, чтобы выдавить из себя хоть слово, я не нашла и просто отрицательно дернула головой.

Ди промолчал, изучая меня взглядом, больше похожим на рентген. Я одновременно жалела, что стою перед ним в тонком шелковом халате длиной до колен, а не махровом отельном, который был мне велик как минимум сантиметров на десять. И ругала себя, что мой ночной комплект совершенно простой, без провокационных разрезов, кружев или рисунков.

Но Солер видел меня насквозь. Медленно скользил глазами вниз от моего лица до коленок и пальцев ног, чтобы так же неторопливо вернуться назад. Мне с трудом удавалось стоять на месте под этим взглядом, а не дрожать от желания, стеснения и женского удовлетворения, когда с головой накрывало пониманием, что стоящий напротив мужчина совершенно точно к тебе что-то испытывал.

– Что-нибудь хочешь? – мой голос звучал глухо, но иначе просто не получалось. Во рту пересохло до такой степени, что хотелось одновременно и сглотнуть, и облизать сухие губы, но я боялась. Боялась, что это покажется провокацией, намеком, который Диего поймет не так. И уйдет. Или поддастся – не знаю, какой из вариантов меня устроил бы больше. – Воды?

Отвернулась к столу, лишь бы не пожирать глазами его обнаженный торс. Боже, ведь нельзя быть таким красивым! И таким знакомым. Я же знала каждую черточку на этой груди, каждую мышцу, каждый изгиб. Пальцы зудели от желания дотронуться, проверить, так ли правдивы воспоминания, но я упорно занимала их хоть чем-то, только бы не сорваться.

Потому что больше всего мне хотелось именно этого – сорваться, затащить Диего в отдельную спальню, отдельную постель и не выходить оттуда до самого утра.

– Хочу, – раздавшийся точно за спиной голос заставил вздрогнуть. – Но не воды. Я хочу тебя, Ана.

Он стоял так близко, что я чувствовала, как жар его кожи проникал под мой халат. Словно между нами и вовсе не было никакой лишней ткани, словно Ди ее всю растопил, расплавил, сжег. Как и мое сердце, которое сейчас заходилось в тахикардии.

Он не дотрагивался до меня, даже пальцем не пошевелил, словно давал возможность выбрать. Определиться, хочу ли я того же. Не касался, чтобы его руки не влияли на мое решение.

Но зачем руки, когда я ощущала взгляд Диего не хуже скользящих по коже пальцев? Когда его дыхание шевелило волосы у меня на затылке? Когда его запах заменял мне воздух?

Дрожащими пальцами отодвинула бокал подальше и резко развернулась. Мне нужно было видеть его глаза, я должна была понимать, что это – минутное помутнение моего разума? Слуховые галлюцинации? Помешательство? Может, Диего сказал что-то вроде «да, налей мне побольше», а я восприняла не так?

– Ди, – выдохнула, готовая признать свою никчемность, но не успела даже поднять взгляд.

Диего обрушился на меня, как цунами. Накрыл с головой своим напором, своим желанием, своей страстью. Он и так стоял слишком близко, а сейчас между нами не было ни миллиметра свободного пространства, столь сильно его мощные руки прижимали меня к не менее мощному телу.

Его губы терзали мои. Они не спрашивали разрешения, они брали ровно то, чего хотели сами, а я просто не находила в себе сил сопротивляться. Мне даже не приходилось задумываться, прежде чем отвечать. Все происходило само: инстинктивно, покорно. Привычно.

Его руки крепко держали меня за талию, будто боялись отпустить. Только я не хотела, чтобы он меня отпускал, и готова была умолять об этом. Но мой рот оказался занят чужим языком, и выгонять его ради уточнений не имелось никакого желания.

Было другое желание, которому я