Там, где нас нет - Альвин Де Лорени

Я закончил возиться с ребёнком и, уложив его рядом с собой, для чего пришлось подвинуть недовольно мявкнувшего Господина Ди, задремал.

Ухнул как будто в омут. Темнота сомкнулась за моей спиной, окружила меня со всех сторòн и попыталась поглотить. Что за чёрт? Ведь только же нормально спал! Не осознавая, что делаю — во сне это весьма проблематично, я объединился с темнотой, стал её частью и незаметно проскользнул, как мне показалось, вперёд, прежде чем меня хватились. Эта темнота была хоть и неразумной, но вполне живой сущностью мира снов — так мне тогда казалось. Через какое-то время я понял (как?!), что она была для меня не противником, а ближайшим союзником, позволяя преодолевать препятствия, что постоянно мне встречались в этом сумбурном и запутанном сновидении.

Используя прòникшую в меня темноту, я не боялся, пробираясь по извилистым тёмным коридорам, что путались и сплетались в немыслимом лабиринте. Всё больше осознавая себя, ко мне приходило понимание, что самый страшный зверь здесь — это я. Потому что мир снов был уязвим перед такой простой вещью, как ясность сознания. Любой кошмар и непередаваемый ужас, что встречались у меня на пути (всё-таки я куда-то двигался!), я, помня своё новое состояние после попадания в мир Эльтерры, обращал в своё оружие и сохранял в памяти, с каждым разом обретая всё большую силу.

За одним из поворотов лабиринта мелькнул отсвет рыжего пламени. Я немедленно свернул туда, следуя за призрачным знаком (чем было продиктовано моё решение?). Чем дольше я шёл, тем чаще сверкало пламя и огненная аура какого-то существа (понять невозможно!). Чуть погодя до меня донёсся яростный рык и многоголосый вопль отчаяния и ужаса. Я уже не раз слышал этот рык — точно также рычал демон с хвостом, убивший моих омег в замке.

Наконец, я вышел в огромную пещеру, объятую багровым пламенем, где за каждым камнем или проходом скрывалась злобная морда убитого мной демонического волка. Да пошёл ты! Я смело вышел в центр зала, осмотрелся и двинулся к выходу, за которым виднелась лестница, ведущая наверх. Разочарованный вой и жуткий хохот сопровождали меня, но я даже не обращал внимания на эту какофонию (я, сука, тебя убил!).

Подъём по лестнице из глубин сна к повседневному сознанию (так мне казалось) был самой трудной частью моего пути в этом сне. Не сложной, не опасной, а трудной. Я чувствовал себя так, будто не только поднимаюсь по этой лестнице, но тащу на себе огромный камень, прижимающий меня к земле и так и норовящий столкнуть с каменной лестницы без перил. Я словно всплывал из глубины вод на поверхность — по мере подъёма мне становилось легче и возрастала свобода движений. Последнее усилие и я, прорвав плёнку какого-то поля, осознаю себя стоящим в довольно широком коридоре светлые каменные стены которого, покрытые искусной резьбой, освещались короткими факелами горящими бездымным пламенем.

Лёгкий тёплый сквознячок пролетел по коридору, на меня пахнуло ароматом цветов и свежестью зелени.

Цок, цок — я переступил ногами. Опустив голову вниз увидел плоскую голую грудь с чуть выступающим сосками, откуда-то из-за спины свисали золотистые цепочки, по три с каждой сторòны, проходили в подмышки, а самая длинная, выходя из-за спины, смыкалась на колечке того же цвета, продетом в пупок. На нижней части шеи была одета, переходящая на верхнюю часть плеч, широкая золотая фигурная горжетка-ошейник состоящая из вертикальных, шириной примерно в палец, плоских металлических пластинок, именно от неё восемь цепочек шли за спину, по три из них выходили из-за спины через подмышки обратно к шее, а длинная смыкалась в колечке на животе.

Ниже пупка, в паху, висела, опустившись до середины бедра полуэрегированная елда с узорным браслетом у самого основания. Подняв её вверх, я увидел крупные, не меньше куриного, яйца в бледно-розовой мошонке. Ноги были одеты в ярко-синие с муаровым узором штанины с толстыми проходящими с наружной сторòны бёдер прошитыми золотой нитью швами, доходящие до самого верха бёдер, закреплённые золотистыми фигурными ободками вверху и широкими золотыми браслетами у самых копыт внизу. Покачнувшись, я снова переступил раздвоенными копытцами (бля!). Голова закружилась, я оперся о стену, чиркнув по камню чёрными длинными ногтями — на камне остались царапины.

Приглядевшись к рукам, обнаружил на них закреплённые у плеч рукава того же цвета, что и штанины с аналогичными швами по наружной сторòне руки. Рукава держались на плечах на толстых золотых ободках, а у запястий были перехвачены широкими сплошными золотыми браслетами, цепочки от которых шли к средним пальцам на каждой руке, почти полностью укрытым золотыми чехлами с заострёнными кончиками. Грудь, живот и промежность с членом были бледно-розового почти белого цвета, цвет этот темнел к бокам и спине, судя по всему переходя в тёмно-розовый.

По коридору прòнёсся едва слышный вздох.

Я обернулся, тело мотнуло, что-то звякнуло над головой и промелькнуло перед глазами. Подняв руку, я обнаружил, что волос на голове нет, а вместо них у меня от затылка вперёд отходят рога и загибаются к вискам, а их задранные вверх кончики укрыты золотыми чехольчиками и эти чехольчики соединены золотой цепочкой в середине которой закреплён голубой светящийся слабым светом камень. Такой же камень был и на горжете. Длинные листовидные, торчащие в сторòны уши по нижнему краю были унизаны золотыми клипсами. Схватившись за голую задницу, в поисках того, что же промелькнуло у меня перед глазами, я с ужасом обнаружил довольно длинный, ну, по крайней мере, его длина была равна моему росту, толстый у основания, тёплый тёмно-розовый хвост. Провёл по нему руками, натыкаясь на массивный сплошной браслет у самого основания. Дрожь наслаждения пробежала по телу, поднявшись снизу к голове. Поймал кончик, наткнувшись на тонкий прорезной браслетик у длинного, в ладонь, мягкого треугольного наконечника.

По коридору прòнёсся ещё один вздох. Снова прошелестел сквознячок с ароматами сада. Новый облик во сне не вызывал у меня никакого удивления. Цокая раздвоенными копытцами и виляя хвостом, походкой от бедра, не торопясь пошёл по коридору освещённому таинственным светом, считая факелы от того места, где я появился. Елда, а по другому это не назвать, достигавшая, как уже было сказано середины бедра, в такт шагам смещалась то вправо, то влево, несильно хлопая по бёдрам и доставляя удовольствие от ходьбы.

Коридор кончился и я оказался в довольно большом квадратном дворике, обнесённом каменной стеной выше моего роста, заросшей виноградом и