Там, где нас нет - Альвин Де Лорени

с улыбкой смотрел на растёкшегося у меня на коленях Господина Ди. Обратив взгляд на мои руки, гладящие мурлыкающего кота, Дибо перестал улыбаться и скрылся где-то в доме. Вернувшись через некоторое время, он смущённо остановился у кресла, где я сидел, что-то теребя в руках.

— Оме, ваши руки… сильно пострадали и вот… я подумал… может быть вам будет комфортнее в перчатках, — запинаясь сообщил он, протягивая мне чёрные атласные перчатки.

— О… благодарю вас, Дибо, я уже и сам собирался что-то придумать с руками и хотел завтра идти что-нибудь купить на руки. Я обязательно с вами рассчитаюсь, — ответил я.

— Нет, нет, оме это подарок, — быстро ответил он.

— … Ну хорошо… Тогда у меня к вам будет такая просьба — вы не могли бы разменять мне талер? — задал я вопрос, натягивая перчатки.

— Талер? — брови Дибо полезли вверх, а Хени застыл у стола с тарелкой в руках.

— Да, да, мне хотелось бы прикупить кое-что, но боюсь, деньги, которые у меня есть, слишком крупные для рынка, — пояснил я, нисколько не заботясь о том, что сообщаю омегам о том, что у нас есть большие деньги — подправлю память в случае чего.

— Талер… да у нас всего семьдесят гульденов есть и это все наши накопления, — тихо ответил Хени.

— А где можно разменять талер? Или может быть можно продать что-то из украшений? — снова обратился я к омегам, вспомнив весьма увесистый мешочек драгоценностей Шиарре.

— Ну, с этим только к мэтру Отто Эндорфу, ювелиру, он живёт наискосок от… но, оме, давайте сначала поужинаем, а дела обсудим потом…, - предложил Дибо.

И действительно, гостиная давно уже наполнилась запахом аппетитных блюд, которые натаскали хлопотливые омеги из кухни.

— Погодите, у нас есть к столу немного вина, — поднялся я с кресла, придержав Господина Ди и бережно перекладывая его на освободившееся место.

Поманив за собой Эльфи, прошёл в комнату и, с помощью его зрения порывшись в разложенных вещах, вытащил одну из четырёх оставшихся у нас бутылок из погребка Шиарре. Под руку попалось красное.

За столом мы вели разговоры ниочём. Я посадил Эльфи слева от себя и периодически отрываясь от его кормления с рук, оглядывал стол глазами омеги, чтобы не путаться в приборах и блюдах. Отдав должное великолепному, тающему во рту пирогу с нежной начинкой из рыбы, овощей и риса и паре овощных салатов, я вытребовал у омег стеклянный кувшин для вина и попросил принести сыр и штопор. Перелитое в кувшин густое как кровь красное вино наполнило гостиную восхитительным сладким благородным букетом ароматов малины, вишнёвого ликёра, марципана, мармелада и йода. Ужинали мы при свечах и вино отсвечивало сквозь кувшин рубиново-фиолетовыми переливами. Взяв с тарелки кусочек сыра, я запил его вином. Спелые, сочные фрукты, цитрусовая нота, клубника и малина, а в послевкусии специи атаковали мои немногочисленные вкусовые сосочки.

Пригубив бокал и разглядывая этикетку на бутылке, Хени поражённо выдохнул и закашлялся:

— Оме, кх-м… это вино… Я только слышал о нём… Вот эта бутылка… она пятнадцать талеров стоит!

Услышав цену, я тоже закашлялся. Ну Шиарре, ну и жук!

Помолчали потрясённо.

— Хени, Дибо, открытую бутылку надо выпить…, - ответил я тихо.

Что уж теперь! Оставшееся вино надо поберечь. Всё, больше вин не пьём.

Сила, но какое вино! Поднеся бокал к изуродованному носу, я вдохнул запах напитка. Вино после декантации раскрылось по новому: ирис, люпин и нарцисс, спелая слива и ежевика, сассафрас и лакрица, а также копчёное мясо, специи и соя — всё это соблазнительно донеслось до меня. Глотнул. Изящные танины и лёгкость охватили язык. Я провёл им по нёбу, стараясь ощутить послевкусие с ноткой мокко.

Чёрт! От него можно потерять сознание!

Сглотнув, я очнулся от ощущений. Тишина в гостиной поразила меня.

Хени, Дибо, Эльфи и даже Господин Ди, присутствующий на одном из стульев у стола, тянувший голову и с вожделением заглядывающий на накрытый стол, неподвижно сидели и смотрели на меня широко открытыми глазами, а энергетическое зрение показывало мне их наполненные красным светом удовольствия головы.

Я что, всё, что чувствовал, попробовав это божественное вино, транслировал окружающим? Похоже так — пришёл я к выводу, быстро перебирая свои воспоминания.

Сосредоточенность на работе сознания «замылила» мне глаза и я полностью упустил из внимания всё, что чувствовало моё тело, тем более, что мне пришлось снижать его чувствительность из-за нанесённых ран.

— Итак…, - негромко произнёс я.

Окружающие вздрогнули, очнувшись от наваждения вкуса, испытанного мной.

— Итак…, вино открыто — его надо выпить, — провозгласил я, — Хени, Дибо, наливайте.

Божественная амброзия была разлита, и омеги, восхищённо принюхиваясь к бокалам, медленно и осторожно отпили.

Я налил вина в бокал Эльфи и поднёс рубиновый, почти чёрный в свете свечей напиток к его губам.

— «Пей, Эльфи, но сразу не глотай подержи во рту», — протелепатировал я ему.

Омега послушно отпил.

— «Теперь глотай». Эльфи проглотил.

Электрические сигналы прòнеслись в его голове. Синие и чуть красноватые. Прòнеслись, переливаясь, и погасли. Ну хоть какой-то отклик.

«Ещё пей», — опять поднёс я бокал к губам Эльфи.

Эльфи отпил. Снова переливы в голове. Сердце омеги застучало быстрее, на бледных щеках показался румянец.

— «Ну вот, видишь, как хорошо», — снова протелепатировал я ему.

Наконец, вино было допито. Ужин съеден. Омеги прибрались в гостиной. Хени, порывшись в своих запасах подобрал нам несколько фланелевых пелёнок для Веника и мы все разбрелись по комнатам спать.

Я приготовил молоко для мелкого и прилёг на кровать. Скоро опять вставать — осталось примерно полчаса. С одной сторòны ко мне прижался выпивший Эльфи, спавший, что называется без задних ног. Справа спал Веник.

Кровать вздрогнула. Господин Ди, провожавший меня в спальню, счёл возможным для себя улечься рядом со мной, прижавшись к моему бедру чуть ниже Веника.

Всё, спим.

Глава XXVI

Господин Ди завозился, встал, потянулся и, обойдя Веника, ткнулся мокрым носом мне в щёку. Я просканировал состояние новорождённого, определил, что он вот-вот проснётся и со вздохом встал, готовясь заниматься ставшими уже привычными делами: подогревать молоко, кормить малыша, собирать и утилизировать всё, что у него накопилось, а потом подмывать перепачканную промежность тёплой водой.

Моё неосознанное влияние на организм новорождённого сказалось: выделение мочи и кала происходило в пока ещё редкие моменты бодрствования Веника — до, во время или сразу после кормления. Большое удобство всего этого состояло в том, что можно было не беспокоиться, что малыш будет мокрым или перепачкается во время двухчасового сна.

Кормил я мелкого тёплыми