Лучшее лекарство от любви - Трейси Броган

курсы меня ни записала, я никогда не стану парнем, соответствующим твоему списку. Он — тот, кого ты хочешь, а я не дотягиваю. Я понял это, когда увидел твой новый дом, а твой теперешний поступок лишь укрепил меня в моем мнении. Мы совсем не подходим друг другу. У нас никогда ничего не выйдет.

— Неправда, мы подходим друг другу. И я не хочу, чтобы ты был парнем из списка. Я хочу, чтобы ты был собой. Тайлер, я никогда не говорила, что ты недостаточно хорош для меня. Я говорила, что ты для меня слишком молод. А это совсем другое дело. А что касается счетов, я просто пыталась помочь.

Он зашагал еще быстрее, а я начала потеть. Мое сердце с такой силой колотилось о грудную клетку, что я боялась, дело кончится трещиной в ребре.

— Мне не нужна помощь, — сказал он, наконец остановившись и глядя на меня, будто я совершила нечто непростительное. — Я не ребенок, не жертва. Когда умер отец, я заступил на его место. Я. Мой старший брат смылся, а я остался. Когда моя семья нуждается во мне, я беру все заботы на себя. И мне не нужно, чтобы кто-то другой вносил залог за мое освобождение. Господи, я поверить не могу — как ты вообще это сделала? Оплатила мои счета. Кто еще об этом знает? — Он снова начал шагать взад-вперед. — Иисусе, весь чертов город узнает о том, что ты сделала, и все будут думать, что это я тебя уговорил. Все и так уже думают, что я украл водный мотоцикл, но тут, по крайней мере, решал я сам. А теперь все будут считать, что я соблазнил тебя, чтобы добраться до твоего банковского счета!

Грудь стеснило, воздух полностью выжало из легких. Все пошло не так, как я рассчитывала. Все должно было кончиться хорошо. Воздух вокруг меня спрессовался, как будто меня втянуло в центр торнадо, хотя деревья рядом оставались неподвижными.

— Почти никто не знает, — сказала я, смаргивая бесполезные слезы. — Только Делль с работы, но я заставила ее поклясться, что она никому не скажет, и я ей верю. И твой адвокат.

И подруга Делль из бухгалтерии, но в сложившихся обстоятельствах о ней я упоминать не собиралась.

— Мой адвокат? Ты говорила с моим адвокатом? — голос у него сорвался и осип.

— Видишь ли, Тайлер, дело в том, что твой адвокат — мой друг. Точнее, муж моей подруги. Поэтому он не станет трезвонить об этом на каждом углу. Необязательно всем об этом знать.

Он уставился на меня с совершенно пустым выражением лица, но я понимала, что это лишь затишье перед бурей. Он шагнул ближе, нависая надо мной. Щеки у него покраснели. Громкий голос ввинчивался прямо мне в уши:

— Все узнают. Мало того, что Скотти не способен даже двумя руками отыскать дырку в собственной заднице, что Карл разгуливает по городу в банном халате, что мать ворует бирюльки у Тилли Мейсон, — теперь весь Белл-Харбор будет думать, что я так же жалок, как они! Господи. У меня был план, Ивлин. У меня был план, как выпутаться из неурядиц с законом, но ты меня опередила, и теперь я отстаю еще сильнее, чем прежде.

Но почему он на все, на все смотрит другими глазами? Никто не собирается его осуждать. Весь Белл-Харбор его обожает. Все будут счастливы, что он наконец сможет перевести дыхание. Как я могла так ошибиться? Как я умудрилась до такой степени все испортить? Почему он так злится?

Тетя Салли выглянула в патио и позвала меня:

— Вот ты где, Иви! Тебя мама искала. Можешь к ней подойти?

Я взглянула на Тайлера, и он вдруг показался мне совершенно чужим. Незнакомцем в темно-сером костюме.

— Нам нужно вернуться в отель, — шепнула я.

— Нет, мне не нужно возвращаться. Мне нужно пройтись. Между нами все кончено, Ивлин. Понимаешь? Все кончено.

Он повернулся, царапнув каблуками по камням, и зашагал прочь, в темноту.

Глава 32

— А где Тайлер? — спросила мать, когда я вернулась в отель из патио.

— Ему стало нехорошо, но он вернется через минуту.

Я одарила ее самой яркой, открытой и счастливой фальшивой улыбкой, которую смогла изобразить. Конечно, родители испортили мне несколько дней рождения и почти все детство, но я не собиралась портить им свадьбу из-за того, что Тайлер Конелли только что меня бросил. Во всяком случае, я так думаю. Господи, по ощущениям он точно меня бросил. Такое чувство, что он проехался по моей груди на коньках. Мое сердце разбилось на столько осколков, что даже родителям не удастся сшить его обратно.

— Ой! Надеюсь, у него не расстроился живот из-за равиоли с лобстером. Твой отец сказал, что это слишком тяжелое блюдо. Нужно было остановиться на говядине «Веллингтон». Стоило его послушаться.

— Пусть это послужит вам уроком на будущее, миссис Роудс, — сказал отец, подходя к нам сзади. — Если бы ты послушалась меня двадцать три года назад, мы все это время могли бы быть вместе.

— Что? А как же певец в костюме гориллы на годовщину развода, что бы я без него делала?

И отец, и мать засмеялись. Оба просто купались в радости благодаря своей вновь обретенной любви. А я разразилась слезами, потому что потеряла свою любовь.

— Иви, Иви, что случилось? — мама развернула меня за плечи лицом к себе.

Господи, пусть кто-то прямо сейчас изобретет телепортацию. Пусть меня мгновенно перенесут в другое место и время.

Поверить не могу, что рыдаю на глазах у родителей как шестнадцатилетняя девчонка из-за очередного безмозглого юнца. Этого просто не может быть.

Но именно так все и было.

— Где этот мальчишка? — спросил отец, не слишком нежно хлопая меня по спине, будто хотел заставить меня срыгнуть, как младенца, и тем самым остановить поток слез. Под «мальчишкой» он, видимо, подразумевал Тайлера.

— Пошел прогуляться, — сказала я, хватая ртом воздух и пытаясь успокоиться.

— Пойдем. Пойдем, присядем. — Мать отвела меня в маленькую комнату, в которой переодевалась перед свадьбой, и мы все втроем втиснулись на крохотный диванчик. Лед в стакане отца звякнул.

— Ивлин, расскажи нам, что случилось, — велела мама так бесстрастно, будто выясняла историю болезни пациента.

Я помотала головой и закрыла лицо руками.

— Сама не понимаю. Точнее, я совершила один поступок, думала — хороший, а на поверку он оказался ужасной ошибкой.

У меня не укладывалось в голове, каким образом я оказалась «плохим парнем» в этом сценарии.