Тайна императора - Елена Золотарева

— Аш фар маэс, — он выдохнул знакомые слова мне на ухо, и по плечам промчалась волна мурашек.

Пальцы переместились с живота на лобок, проникли между ног и отодвинули в сторону промокшие трусики. Как только его пальцы закружили над клитором, меня сковало от подступающего удовольствия, и я, дрожа в сильных руках, дышала этим мужчиной, пропитываясь ароматом его кожи, и отдавала себя ему навечно.

Как только я немного пришла в себя, и пока нежные поцелуи не свели меня с ума окончательно, я потянулась к его паху и положила руку на возбужденный член прямо поверх ткани.

— Пожалуйста…

Этого незатейливого слова было достаточно, чтобы мужчина понял мое намерение окончательно закрепить нашу связь прямо здесь, на балконе. Где свидетелями были небо, солнце и Альвидара.

Аран поднял меня на руки, и я обхватила его талию ногами. С его ростом и силой ничего не стоило удерживать меня на весу, поэтому я не волновалась о своих обессилевших руках. Я была в надежных объятьях.

Его член входил в меня медленно, долго. Глаза подкатывались от удовольствия, когда крупная головка скользила внутрь, растягивая мое лоно. Когда он вошел полностью, Аран прижал меня к своему паху, и клитор защекотали жесткие волоски, приближая ко второму оргазму.

Он крутил моей задницей, пока я сидела на его члене, ласкал растянутую промежность пальцами и посасывал ушко. А я кусала его плечи, чтобы не перебудить своими стонами всю округу.

— Моя! — резкий толчок заставил пружинку внутри живота сжаться до предела, а следующий отпустил ее, и разрешая взлететь высоко…туда где светило новое для меня солнце.

Одно для нас четверых.

Эпилог

Я стояла у окна, наблюдая как по изумрудной траве несутся наши дети. Босые, веселые и шумные! Они бежали навстречу императорскому шаттлу, который минуту назад приземлился на заднем дворике у оливковой рощи.

У груди старательно ужинал самый молодой член нашей семьи, и его не волновали ни погода, ни звания его родственников, ни, кто испортил кисти старшей сестры Миры, пока та покоряла соседнюю галактику, представляя выставку картин имени себя.

Я смотрела на крошечную ладошку, придерживающую грудь, на курносый носик и большие карие глазки нашей дочери и благодарила Создателя за свою новую счастливую жизнь, за своих верных, любящих и надежных мужчин, за адекватных родственников и за прекрасных здоровых детей, в каждом из которых видела продолжение своих мужей.

Сначала мы подарили Ману-ру троих мальчиков, а четвертой к нам пришла эта кроха. В честь знакомства родственников с ней и был организован сегодняшний ужин.

Анвар стал биологическим отцом Лорелеи, передав ей по наследству свое золотое сияние. Пока она не встретила свое солнце, ее оберегало наше, сияя в светлых локонах волнистых волос и радужках ясных глазок.

— Мои любимые девочки! — Анвар показался в сумраке детской, а от его тихого голоса кожа покрылась мурашками, — поела?

Девочка смешно закряхтела и, наконец, выпустила изо рта сосок. Капли молока стекли по ее щечке, и Лорелея сладко улыбнулась.

Мой муж тихо-тихо подошел к нам, и мое сердце затихло, давая услышать трепетную мелодию любви, звучащую в душе.

Анвар бережно взял на руки дочь и, поцеловав носик, положил в красивую резную люльку. Фарос вырезал ее для малышки своими руками, а Аран оснастил причудливыми устройствами, при которых и родители были не нужны.

Берусь за вырез и прячу обнаженную грудь, но рука мужа останавливает. Он сдвигает ткань обратно, секунду жадно пожирает глазами мой сосок и припадает к нему губами. Каждый раз, когда он так делает, тушуюсь, стесняюсь, краснею и возбуждаюсь.

Смеюсь и пытаюсь отстранить его, понимая, что бесполезно.

— Ну не при детях же!

— Как скажешь, любимая! — подхватывает меня на руки, ногой открывает дверь, и в проеме мы наталкиваемся на Арана.

— Там гости…— Фарос появляется в холле и останавливается, видя нас.

— Дети ими займутся! — Хмыкает Анвар, — а вы посмотрите, какую русалку я нам на ужин поймал!

Он нежно целует мои пальчики, безотрывно смотрит в глаза и еще крепче прижимает к себе.

— Попробуем! — Аран шлепает меня по попе и довольно кивает.

— Отличная добыча! — Фарос прикусывает мое плечо и многообещающе смотрит, пока главный добытчик бросает меня на нашу огромную кровать.

Анвар седлает меня, подхватывает кончик пояса платья, и медленно, дразняще тянет его на себя. Облизываю пересохшие губы и замечаю тягучие взгляды на своей вздымающейся груди. Мужчины наступают медленно, наслаждаясь каждым мгновеньем моего трепета. А я завожусь все так же быстро, как много лет назад, когда у нас еще не было четверых детей.

Аран и Фарос садятся по бокам и раздвигают в стороны полы моего платья на запа́х, обнажая грудь. Я тяжело сглатываю, а, когда Анвар резким движением раздвигает мои бедра, и вовсе перестаю дышать.

Он просто смотрит, не касается меня там внизу, но это возбуждает не меньше, чем ласки.

Все трое одновременно опускают головы, чтобы начать ласкать меня, а я жалобно пищу, прикусывая ладонь. Низ живота мгновенно тяжелеет, мне становится горячо и щекотно. Анвар прекрасно знает, как быстро довести меня до безумия, и сейчас, когда во дворе нас уже ждут гости, не собирается тянуть время. Знаю, что все произойдет быстро, но не менее прекрасно, чем, если бы мы упивались друг другом ночь напролет.

Фарос нетерпелив. Он жестко мнет мою грудь крупной ладонью, играет с соском, то покусывает его, то щипает, то оттягивает, то вбирает глубоко в себя и жадно глотает молоко, которым наполняется его рот.

Аран напротив нежен. Но эти мягкие игривые ласки так же сводят с ума. Мне нравится наблюдать, с каким удовольствием на лице он обводит розовую ореолу языком и лижет крупный сосок.

Я не сдерживаюсь. Зарываюсь пальцами в волосы моих мужчин и сжимаю их, во время того, как мое тело пронзает сладким спазмом. Но мне не дают прийти в себя.

— Обожаю твой вкус! — не успеваю сообразить, как Аран насаживает меня на свое лицо и, рыча, жадно слизывает мою влагу.

Я держусь за изголовье кровати слабыми трясущимися руками, но сила мне не понадобится. Как обычно, за меня все сделают мои мужчины. Любая моя инициатива пресекается тут же, а, если начинаю возмущаться, мне устраивают сладкую пытку в наручниках.

— Моя сладкая девочка, — Аран перемещает меня по своему телу ниже, и, видя влажную дорожку, оставленную мной на его идеальном