Судьба в наследство. 1. Письмо, с которого все началось - Елена Александровна Ковалевская

- В силе?! - яростно прошипела я и, сделав пару широких шагов, обогнула стойку. - В силе говоришь?! Ах ты сучий потрох! Гнида ты недодавленная! - перепуганный потоком слов и резкими размашистыми движениями, хозяин принялся пятиться к дальней стене, откуда торчали вмурованные в нее краники для бочкового пива. Я наступала. - Курвин ты сын! - тот уперся спиной в стену, отступать дальше было некуда. Недолго думая, я схватила его двумя руками за грудки и скрутила ворот коты у горла. - Ты, почему сволочь такая, не предупредил нас, что в городе холера?! Почему я тебя спрашиваю?!

- В-вы б-бы не зап-платили б-больше... - с трудом выдавил он. Из-за того, что я была выше его на полголовы, ему приходилось смотреть на меня снизу вверх. Лицо его потемнело, налилось кровью, по роже обильно потек пот, губы затряслись.

- Не заплатили бы больше?! - взбешенно уточнила я, сильнее прижимая его к стене, все туже затягивая ворот на горле. - Легких денег захотелось?!

Хозяин теперь даже моргнуть не мог от испуга, лишь судорожно хватал губами воздух. Тут в зал ввалились сестры, груженные сумками с нашим барахлом. Увидев такую картину, они оторопело остановились. Юза попыталась что-то сказать, но я рявкнула, не оборачиваясь: 'Молчать! Не видите - торгуемся?!' - и вновь занялась трактирщиком. Для верности процесса, вздернула его тушку вверх, несчастному пришлось приподняться на цыпочки. В запале я даже веса его не чувствовала.

- Халявы захотелось?! Плата тебе будет полсеребряника как прежде, и не грошиком больше! Ну?! - трактирщик захрипел. Я чуть ослабила хватку и позволила встать на всю ступню.

- Я пожа...

- Ты, что?! Пожалуешься?! - я вновь приподняла его, но на сей раз повыше, так что теперь только носы башмаков доставали до пола. - Кому ты пожалуешься?! Только вякни, и я самолично развешаю твои кишки по забору! Пусть на ветерке полощутся.

Я опустила его вниз, для верности стукнула головой о стену, и только лишь после этого чуть отпустила ворот.

- Пожалуйста, - пробормотал он, с трудом переводя дух. - Я согласен, согласен...

- Вот и чудненько! - я полностью отпустила его одежду и даже одернула подол коты. - Комнаты прежние?! - хозяин кивнул, прокашливаясь.

Я развернулась к сестрам, наблюдавшим за устроенным мною представлением.

- Ну что стоим?! Расселяемся, - и, подавая пример, первой подхватила свою сумку и двинулась наверх по винтовой лестнице.

Я ходила по комнате из угла в угол, металась как дикий зверь, запертый в клетке. Гертруда, даже не снимая доспеха, забросила свои пожитки и сразу же ушла к Юзе с Агнесс, оставив меня одну. Нужно было подумать и решить, как выбраться из этой большой кучи дер... большой кучи навоза, в которой мы оказались по самую макушку. На ум ничего не приходило. Нет, приходило же конечно, но те мысли, которые делу ни как не могли помочь. В голове просто не укладывалось, что мы застряли здесь надолго. Все зудело, вертелось, что не может быть эпидемии холеры просто так, с бухты-барахты! Осень, прохладно, по ночам мороз, сухо - дождей нет... Не может быть! Ну, бывает конечно и при таких условиях, но редко! Но не в нашем же случае! Не в нашем!!! Больших эпидемий вообще давно по Союзу не было, лет десять точно. Так, очаги небольшие... Неужели мы оказались в таком очаге?! Не верю! О Господи, за что же ты меня так?! Чем я Тебя прогневила?! Месяц, если заболевших немного... Придется сидеть здесь целый месяц! Что мне делать?! Целый месяц! Мать меня потом на ленточки распустит! Коз пасти отправит, или выгребные ямы чистить! И это будет еще наименьшим из наказаний. Так стоп, подобные мысли к делу не относятся! Думай, девочка, думай! Выход должен быть! Завтра еще раз нужно будет сходить к градоправителю. Довольно странно, что его сын одним из первых подцепил эту заразу. Они ж - богатые, что попало - не едят и не пьют, с кем попало - не знаются. Не может быть, чтобы он заболел холерой. Как-то невероятно. Может лекарь - дурак, полный кретин и маразматик? Шут его знает! Завтра... А сегодня?! Нет сегодня рано! Если предположить, что их драгоценная деточка обкушалось чего-нибудь, и теперь ее полощет с двух сторон, то за сегодня улучшения не будет. А завтра, может, полегчает... Эх, это ведь так все мои догадки и предположения! А если - холера?! Как?! Будем надеяться, что у сынка просто банальный понос. Завтра... День теряем! Мысли в голове разбегаются, словно двухвостки из-под сапога. Ничего путного придумать не могу...

В дверь коротко постучали, и в комнату заглянула Герта.

- Фирь, ты не сильно занята? - осторожно поинтересовалась она.

- Да нет, - выдохнула я. Все едино, не знаю что делать, хоть с сестрами поговорю. - А что?

- Вот, - она аккуратно вошла в комнату, следом за ней с кислым видом появилась Юза. - Поговорить пришли.

- Заходите, - махнула я приглашающе рукой, и устало опустилась на кровать. - Только о чем?

Юозапа прошла и села на вторую койку, старшая сестра осталась стоять, переминаясь с ноги на ногу. Одна повздыхала, другая попыхтела, но, наконец, они начали:

- Мы... Как бы тебе сказать. Мы... В общем, мы хотели бы извиниться, - кое-как выдавила из себя Гертруда. Она возвышалась у дверей такая большая, такая смущенная.

- Да именно, извиниться, - подхватила Юза. - Мы понимаем, что это по нашей вине мы застряли тут на неизвестное время.

- Ну хорошо, хоть понимаете, - голос у меня был какой-то обреченный, впрочем каким же ему быть, при таких-то обстоятельствах. - Еще бы вы придумали что делать...

Сестры молчали, похоже, идей не было. Герта рассматривала носки своих сапог, Юозапа выводила указательным пальцем на покрывале кровати какие-то замысловатые вензеля, и не отрывала от этого занятия взгляда.

- Ладно, - выдохнула я. Похоже, каяться гораздо проще, чем предложить что-нибудь путное. - Но вы хоть впредь признаете за мной право командовать? - дожимать, так дожимать. - Девочки поймите, я не рвусь в начальники, просто кому-то это надо взять на себя. Иначе мы далеко не уедем. И, увы, еще раз повторюсь,