Алтарь для Спящего бога - Аня Викторовна Кузнецова

у стен крепости ещё летом. Посланный на переговоры парламентёр вернулся ни с чем. Комендант лорд ― Эйг Гранд ― даже не стал выслушивать предложения, а просто выставил посланника вон. Несмотря на всю безрассудность мятежа, он остался верен клятве и ныне покойному герцогу Кайя Баккерелю. Соответственно, присягать новому не намеревался. Эйг свято держался древнего обычая – следовать за сюзереном до самого конца, и Альгар справедливо опасался: в отчаянии тот способен на всё, даже утопить Брейсвик в крови.

И вот к ним пришли договариваться. Не стоило сомневаться, что пришли парламентёры исключительно по своей собственной воле и без ведома Эйга. Удивление вызвало не столько появление парламентёров, сколько их предводитель – женщина. Лет сорока с лишним, но с той спокойной красотой, которую не трогают годы. Прямая спина, неторопливые, точно выверенные движения. Даже мужской камзол не мог скрыть благородства её манер. Она внимательно изучила Альгара, затем склонила голову – не покорно, а с достоинством.

– Приветствую вас, герцог Баккерель, ― голос её был подобен тихому летнему ветру, но не стоит обманываться ― он быстро переменится, едва разразиться бури. ― Меня зовут леди Аннабелл Гранд.

За спиной Альгара кашлянул Оскольд, но предпочёл не делать своих шутливых замечаний.

– Приветствую вас, леди Гранд.

Жена или сестра?

– Мы могли бы поговорить наедине?

Невысокий мужчина из числа парламентёров наклонился к её уху и что-то прошептал, но леди величественно взмахнула рукой и спокойно ответила:

– Не стоит, Роберт. Милорд не сделает мне ничего дурного.

В палатке леди присела у стола на предложенный табурет рядом с походной печкой и с благодарностью приняла из рук Альгара горячий травяной чай, отказавшись от вина.

– Вам выдался тяжёлый путь, ― начал он.

– И вы жаждете узнать, зачем я его проделала, но воспитание требует начать разговор издалека? ― Аннабелл устало улыбнулась. ― Я бы предпочла перейти сразу к делу, минуя ненужные светские условности.

Альгар согласно кивнул и сел рядом.

– Только утолите моё любопытство: лорд Гранд не знает о вашем приходе сюда, я прав?

– Вы догадливы. И боюсь, если узнает, то участь наша будет незавидная, ― леди Гранд аккуратно отпила из кружки и посмотрела Альгару в глаза. ― У вас достаточно сил и ресурсов, чтобы взять нас измором. У нас достаточно людей и запасов, что протянуть до лета. Это будет долгая осада, упорная, и, в конце концов, когда люди начнут умирать от голода, они сами откроют ворота. Или вы войдёте чуть позже и обнаружите внутри лишь склеп.

– Как вы сказали, у нас достаточно солдат и ресурсов, и не только для долгой осады.

– Вы правы, ― леди Гранд на мгновение прикрыла глаза, словно ей было больно смотреть. ― Я пришла к вам, чтобы предостеречь от этого. Эйг… вы знаете, он следует старому рыцарскому кодексу. Не тому, где про турниры и подвиги. Ещё старше. Глас Первородного ― свод правил благородной крови.

– Не слышал о таком.

Но даже из названия стало ясно ― касаются они только лордов.

― Неудивительно. Триединый и ныне правящими королями они признаны излишне… консервативными. Но Эйг всегда восхищался их строгостью и праведностью. И до недавнего времени они казались мне действительно самыми правильными ― верность своему слову, смирение и искоренение слабостей. Но у каждого прекрасного идеала есть и обратная сторона, ― на лицо Аннабелл легла тень. ― Если не можешь быть верным клятве до конца и битва проиграна, нельзя сдаться на милость врагу.

– Вы можете передать лорду Гранду, что его наказание не минует, как не избежали его прочие мятежники. Но в обмен на сдачу Брейсвика я, как герцог, обеспечу безопасность его семье и остальных.

– Боюсь, вы меня не поняли, ― Аннабелл потёрла висок, словно у неё внезапно разболелась голова. ― Мы уже покойники. Не будет сдачи в обмен на защиту семьи, ибо это противоречит тому, во что верит Эйг. Во что мы верим. Если вы попытаетесь взять город силой и быстро, то вначале убьют детей и тех, кто не захочет уйти с честью добровольно. Затем все прочие…

Голос изменил леди Гранд, и она замолчала. Альгар надеялся, что ослышался.

– Вы хотите сказать, что всех…

– Только благородных. В крепости почти два десятка детей. Шестнадцать женщин. И около сорока мужчин, ― она усмехнулась – сухо, безрадостно. ― Эйг умеет вдохновлять. Они пойдут за ним до конца. Даже если этот конец будет кровавым. Милорд… Я не стала бы устраивать этот маскарад. Не пришла бы. Не стала бы говорить с вами, но моему внуку всего несколько месяцев. Его мать дрожит от страха перед тем, что замыслил её отец. И она не одна. Есть и другие – среди женщин, среди слуг. Не все… но достаточно. Если действовать осторожно. Очень осторожно… может, у нас ещё останется шанс – не спасти крепость, но спасти хоть кого-то. Хоть что-то.

Альгар не ответил сразу. Его взгляд метнулся к проёму, в сторону мрачных стен за пределами шатра, а затем медленно вернулся к собеседнице. Он провёл ладонью по столу, как будто что-то искал – решение, уверенность.

– Вы ведь понимаете, – сказал он наконец, негромко, почти устало, – что если мы войдём в крепость и нас обнаружат…

Леди Гранд выпрямилась, словно сбрасывая с плеч груз, который несла слишком долго.

– Конечно, понимаю. Насколько бы тихо вы ни вошли – жертвы всё равно будут, – она смотрела прямо, голос был твёрд, но не холоден: – Я лишь прошу: пусть их будет как можно меньше.

– Мне нужен подробный план крепости, возможный проход и содействие.

– План есть, ―она кивнула медленно, сдержанно – словно взвешивала каждое слово. ― Хотя он не имееи смысла без моих пояснений, если вы понимаете, о чём я.

Альгар наклонился вперёд, задержал её взгляд и, с той уверенностью, на которую только был способен, произнёс:

– Ваши жизни под моей защитой.

Аннабелл рассмеялась негромко, по-женски прикрыв рот ладонью. Но в этом смехе не было ни насмешки, ни веселья – лишь усталость.

– Наши жизни ничего не стоят, милорд. А ваши слова просто слова. Я хочу получить более весомый зарок.

Её взгляд остановился на кинжале, который висел у Альгара на поясе. Но он только покачал головой.

– Я не могу принести кровавой клятвы. Она не будет действовать.

Брови леди Гранд едва заметно приподнялись, в глазах мелькнуло удивление, но выражение её лица тут же сменилось лёгкой, почти материнской улыбкой:

– Вы знаете, из-за чего началась эта проклятая война?

– Из-за притязаний герцога Кайя Баккереля на корону Холмистого края.

На мгновение воцарилось молчание.