Финишная черта - Мари Милас

Она делает паузу, прочищает горло.

– Так вот, его друг был похож на Обеликса. По крайней мере, мне так казалось в детстве. Это было весело, но…

Я стискиваю челюсти, чувствуя, как Аврора все больше и больше становится холодной в моих руках.

– Он как-то обидел вас с Аннабель?

– Нет, – уверенно отвечает она. – Не обижал. Он просто был не таким добрым, как настоящий Обеликс.

Ее взгляд устремляется в телевизор, словно там спрятана разгадка, которую она искала всю жизнь.

– Папин друг всегда напоминал призрака. То появлялся, то исчезал. Иногда был незаметным. Знаешь, в чем парадокс призраков? Они не просто существуют. Они не шумят, не двигают мебель, не гремят цепями, как в фильмах. Но ты все равно боишься. Потому что знаешь: они могут дотронуться до тебя одним лишь взглядом.

Я тяжело сглатываю. Что, черт побери, я должен на это ответить?

– Ты говоришь так, словно он тебя пугает. Когда ты видела его в последний раз?

– Давно. И он давно не пугает меня.

А ранее все же пугал?

У меня нет причин не верить Авроре, но где-то в глубине сознания гудит тревога.

Мое предчувствие никогда меня не подводило.

Я знал, что что-то не так, когда Аннабель и Леви попали в аварию.

В день, когда на Валери напал ее бывший муж, у меня почему-то все валилось из рук.

Я просто чувствовал, что кто-то из моих друзей в беде.

С Авророй это чувство стало постоянным. Оно сроднилось со мной с того момента, как она рассказала, что кто-то до нее домогался.

Я просто знаю: она мне врет. И даже не держу на нее за это обиду.

Я буду ждать. Рано или поздно Аврора откроется мне полностью. И даже если в ее сундуке тайн окажется груда осколков, мы справимся.

Аврора смеется, глядя на экран, где Астерикс строит грандиозный план, а Обеликс отвечает:

«А зачем ждать? Давай просто всем надаем!»

– Почти как ты и я, – улыбается она. – Ты всегда выжидаешь и обдумываешь, а я бью гаечным ключом.

– Это был шикарный удар, дорогая. Я хотел тебе аплодировать, когда ты крикнула: «Хватит ныть, это всего лишь чертов нос!»

Она запрокидывает голову и прищуривается:

– Откуда ты знаешь?

Черт.

Она приподнимается и опирается ладонью на мою грудь.

– Этого не было в новостях.

– Сплетни, – бросаю я.

– Врешь.

Ее взгляд становится опасно пронзительным, словно она видит меня насквозь. Потом она внезапно начинает щекотать мои бока, находя все уязвимые места.

– Ладно, ладно! – стону я, почти не в силах дышать от смеха. – Я скажу тебе!

Есть ли в этом мире хоть что-то, что я не готов ей сказать?

– Я был там, – выпаливаю наконец.

Мы боремся, наши тела сплетаются, пока я не перехватываю запястья Авроры и не подминаю ее под себя.

– Я был там, – повторяю, запыхавшись.

Аврора смотрит на меня с удивлением, в котором смешиваются недоверие и интерес.

– Что значит «был»? Это произошло на гонке в Дейтоне.

– Я знаю.

Она смотрит на меня и пытается достать из меня ответы своими каре-зелеными глазами.

– Я был там. Недалеко от паддока твоей команды. У меня был прекрасный вид.

Ее глаза расширяются, губы приоткрываются.

– Ты что, следил за мной?

– Не следил, а наблюдал за твоими победами.

Она долго молчит, переваривая мои слова.

– Где еще ты был?

– Почти на каждой твоей гонке, на которой только мог присутствовать.

Я не успеваю договорить, потому что ее губы прижимаются к моим. Языки сплетаются, дыхание сбивается, а хриплые стоны тихо вибрируют между нами.

Мне нравилось наблюдать за каждой ее победой и за каждым поражением. Видеть, как она живет своей мечтой, заставляло меня чувствовать себя живым.

Мы отрываемся друг от друга только тогда, когда воздух становится острой необходимостью.

– Даже если я не знала, что ты был рядом, – нарушает тишину Аврора, – я всегда думала о тебе на каждом старте. И искала глазами на финише. Мне жаль, что ни разу мне не удалось найти тебя.

Глава 25

Лиам

Я нервно постукиваю ручкой по ежедневнику, снова и снова возвращаясь взглядом к экрану макбука. На часах половина четвертого утра, через полчаса у меня видеоконференция с Японией.

Папа не в сети.

Чертов трус.

Я отбрасываю ручку, проводя рукой по волосам и пробегая взглядом по кабинету виллы. Он небольшой, но уютный. Высокие окна с резными ставнями выходят в сад, где виднеются лимонные деревья. На столе из темного дерева лежат документы и ежедневники с кожаными обложками, а в углу кабинета стоит массивный глобус, подсвеченный теплым светом.

Повернув кресло к окну, я рассматриваю горизонт. До восхода солнца еще долго, но хочется увидеть его лучи прямо сейчас. Мне нужна хоть какая-то надежда, что до конца своих дней я не буду нести весь груз в одиночку. Почему я этого так боюсь?

Дедушка принял титул в тридцать два года, когда умер его отец. Большую часть жизни он справлялся со всем один. Даже когда уже должен был отойти от дел, он не мог этого сделать, потому что ему не на кого было положиться.

Теперь есть я.

И я не могу подвести его. Он заслуживает уйти на пенсию, боготворить бабушку и прятать от нее сигары.

Я справлюсь.

Но есть еще один момент.

Аврора.

Я не хочу, чтобы она отказывалась от своей карьеры так рано. А если она будет со мной, ей придется это сделать, потому что она не сможет совмещать бешеный режим во время сезона и роль жены герцога. Хочет ли она вообще быть моей женой?

Спросить ее означало бы дать обещание. А я пока не могу его дать. Мне нужно еще время. Нам нужно время, чтобы Аврора могла пожить нормальной жизнью, прежде чем мы утонем в делах семьи. Прежде чем я утону, а она последует за мной.

То, с чем справляюсь я сейчас, – лишь верхушка айсберга. Когда я займу место дедушки, даже если он все еще будет герцогом, мне не удастся… встречать Аврору на финише.

Поэтому мне нужен папа.

Мне нужно, чтобы он взял на себя ответственность.

Звук шагов вырывает меня из пелены гнева, и я поворачиваюсь в кресле, чтобы посмотреть в сторону двери.

В проеме стоит заспанная Аврора с птичьим гнездом на голове и припухшими губами. Она опирается плечом на косяк.

– Сколько времени? – спрашивает она, глядя на меня одним глазом, все еще не в силах