Земля магических аномалий - Анна Панкратова

– Да как вы не понимаете?! Шелдон грезит сывороткой! Он знал, что сделает взрыв! Знал, но пошел на это, чтобы провести двойника! Думаете, вы его остановите?! Справитесь?!

– Нам нужно к озеру, – повторил Хантер. – И мы идем к озеру.

– Чтобы создать сыворотку, двойники должны слиться! В живых останется только одна!

Хантер качнул головой: конечно, он догадывался, что ритуал не обойдется без смертей, но еще верил, что не допустит даже подготовку к нему.

– Этот идиот, что тут живет, уже знает, что оба двойника живы. Хоть его убить догадаетесь?

– Финн справится, – пожала плечами Реджина. – Мы не убиваем невинных людей.

– Да ладно? А я…

– Отвечаешь за свои преступления, – оборвала Мара, заставляя Оливера встать. – И ты же сам этого хочешь? Разве нет?

– Я…

– Идем. Я устала от тебя. И умираю с голоду!

Мара заперла Оливера в кладовой, хотела заняться ужином, но ее усадили на диван, ведь боялись, что та просто рухнет – такой изможденной выглядела. В итоге у холодильного шкафа оказались Хантер и Финн – ведь устали и пострадали меньше всех. К счастью, Эдриан неплохо питался, а потому надо было только разогреть уже готовую еду.

После тихого ужина все легли спать, чтобы набраться сил перед походом к озеру. Финн остался дежурить первым, ведь было решено, что он и Эвелин останутся на станции.

Хантер занял диван, долго смотрел в потолок, уже хотел сменить Финна, ведь подозревал, что все равно не сумеет уснуть, но к нему пришла Софи. Без слов легла рядом и крепко обняла. А ее эмоции вместо нее обещали, что все будет хорошо. И что завтра он наконец сможет спать спокойно, ведь она больше не будет умирать.

2

Хантер раскрыл дверь кладовой. Замер.

– Твою ж мать, – выплюнул он, зная, что искать пульс бесполезно.

Оливер повесился, привязав собственную рубашку к люстре с зачарованными свечами.

Хантер зажмурился, не желая разглядывать мертвое тело самого гадкого человека, что он встречал за свою жизнь. А сердце забилось быстрее. Тело прошиб озноб.

Как. Теперь. Спасти. Софи?!

Хантер вызвал меч, перерезал рубашку и поймал Оливера. Уложил на пол и все же коснулся шеи. Ну, а вдруг? Но нет. Идиот был мертв. Окончательно и бесповоротно.

– Мерзкий ублюдок, – прошипел Хантер, осел на пол и спрятал лицо в ладонях. Сердце и душа бились в груди, царапая легкие. Паника затягивалась на шее, словно канат.

– Что тут… Твою ж мать! – Мара зашла в кладовую, села рядом с Оливером и провела над ним рукой. – Пару часов назад. Без вариантов.

– Какие мы идиоты.

– Кто знал, что он решится? Трус же. Был.

Хантер сузил глаза, рассматривая Мару, что кусала губы, наглаживая череп.

– Так, ладно. Запускаем план «В». Разбуди Софи, идем к озеру сейчас же. Я разбужу Реджину и Финна.

– Но…

– Я знаю, что делать, Грег. Доверься мне.

– Жертвовать собой удумала? Это вообще возможно?!

– Да. С Реджиной – да.

Хантер сглотнул, видя, как просто об этом говорила Мара. Она и правда решила пожертвовать собой, чтобы спасти Софи. Богиня смерти собиралась умереть ради обычной смертной. Вот это поворот.

– Мара, я не могу просить тебя об этом.

– Ты и не просишь. Я хочу это сделать. И сделаю.

Мара приблизилась к Хантеру, обхватила его лицо ладонями.

– А теперь ты пойдешь и разбудишь Софи. Скажешь, что мы выходим к озеру, как планировали. Но ни слова не скажешь о том, что Оливер мертв. Понял?

– Я обещал ей не врать!

– Всего день! Скажешь завтра!

– Я не могу… Что я ей скажу?

Мара отдалилась, взлохматила волосы, и Хантер впервые видел, как богиня не просто переживала, а паниковала и не могла собрать мысли в кучу.

– Придумай что-то. Но это ее убьет, понимаешь? Она не захочет идти к озеру. Не захочет оставлять Эви одну. А у нас каждый день на счету, потому что медузовы алхимики хотят получить двойников! Сегодня или никогда.

– Я скажу ей.

– Да как ты не понимаешь? Ее отец повесился, лишь бы не отдавать ей свою жизнь! Как думаешь, какая будет реакция?!

Хантер стукнул по полу рукой, не в силах сдерживать злость. И ведь почти же все удалось! Осталось-то совсем немного… Мара права: Софи это убьет. Она так наивно пыталась найти крохи любви к ней у отца, так надеялась, что он все же дорожил ею, а не просто использовал, как оружие.

– Мигом! – шикнула Мара, пихая Хантера в плечо.

Он вернулся в жилую зону, оглянулся в коридор, словно ожидал, что Оливер оживет и с криками «шутка» выпрыгнет из кладовой. И все же подошел к дивану, на котором спала Софи. Несмело потряс ее за плечо.

– Пора вставать? – просипела Софи, выпуталась из одеяла и потерла сонные глаза. – Рассвет скоро, да?

– Да, – ответил Хантер, а Софи, считав его эмоции, до конца проснулась, требовательно сжала его руку. – Оливер с нами не пойдет. Мара сказала, что ночью нашла какие-то книги, и она сумеет все сделать сама у озера.

Софи знала, что он врет. Конечно, знала! Ведь он не мог скрыть дрожь из голоса, не мог выдернуть потную ладонь из ее хватки, не сумел побороть волнение, что собиралось болью в животе.

– Ты обещал мне не врать, Грег, – процедила Софи. Хантер все же высвободил руку, не в силах ощущать, как их эмоции затягиваются на шеях друг друга.

– Пожалуйста, Софи. Пожалуйста.

Она посмотрела в коридор, взглядом прожигая стены, желая увидеть кладовую. Нервно облизала губы и кивнула. Открыла рот, но передумала. Снова кивнула.

– Ладно.

– Спасибо, – выдохнул Хантер с благодарностью, ведь сама мысль, что ему придется сказать вслух, что случилось, приводила его в ужас.

«Она поняла, – подумал он. – Ну, или решила, что Оливер сумел сбежать».

Четверть часа спустя Хантер, Софи, Мара и Реджина вышли со станции. Финн все это время не отходил от Эвелин, не давая той раньше времени узнать, что произошло, вызывая подозрения обеих сестер.

Софи молчала. Задумчиво кусала губы, оглядывала Хантера, пытаясь по взгляду подтвердить свои догадки, оглядывалась, но хранила тишину.

Жара опускалась на плечи, заставляя делать частые привалы. Хантер злился, не в силах выкинуть мысли о том, что прямо сейчас Эвелин наблюдала, как Финн копал могилу Оливеру. А может, они уже засыпали его землей… Мертвых в Лунарисе сжигали, но Оливер считал себя христианином, да и выбора у них особо не было, поэтому спешно решили придать его тело земле.

Спустя час все вымотались, стали липкими от пота, но не жаловались.