Герцогиня из приюта - Наталья Варварова

под двумя лунами. Глянула на свое тело. Как же странно — не голая, но и не в ночном наряде. На мне длинное белое одеяние с такими рукавами, что полностью закрывали кисти. Подол заканчивался безвкусным шлейфом, который, сделай я шаг, волочился бы за мной по полу.

Боясь испугаться еще больше, я глянула на кровать. На ней спали двое. Темноволосый мужчина даже во сне аккуратно прижимал к себе бледную, чересчур блондинистую блондинку. Не будь это я сама, то испытала бы приступ неприязни. Ни одна женщина не была достойна такого поклонения с его стороны. Но к себе-то ревновать глупо.

Пробовала тронуться с места. Одеяние заколыхалось, и я сдвинулась на полметра, не касаясь пола. Такое положение, определенно, не то, что нужно. Я должна спать в кровати рядом с Леграном. Восстанавливаться, как он и сказал. А парить здесь в виде полтергейста. Кристиан бы не одобрил… Спорим, я сразу же натолкнусь на какую-то мерзость?

Я не верила, что все это происходит по воле Источников. О том же намекали вичерии. На ночь я снимала все декоративные браслеты, которые носила днем, чтобы не помнить о брачных отметинах. И сейчас, задрав длиннющие рукава, рассматривала брачные татуировки

Эти тонкие нити на запястьях, напоминающие зажившие следы от веревки, теперь чернели на глазах. Похоже, они оживали под светом лун. От основной линии расходились сотни тонких трещинок и словно углублялись под кожу. Прямо мне в кровь. Пять лет назад, помню, их выжигали заклинаниями, однако со временем они все стерлись. Браслеты мрачно тлели, как черная ртуть, и слегка подрагивали. Однако боли я не ощущала. И это смущало более всего.

Снова взмахнула руками, опуская рукава. Что делать, как проснуться и вернуться к Крису? Ответ пришел сам собой. Как сказал, Люк в любой подозрительной ситуации, надо звать Хель. Почему-то звать князя я не желала. Та самая женская гордость удерживала меня и в этот раз.

Хель не заставила себя упрашивать. Через пару секунд она уже сидела на подоконнике, болтая ногами, как это делал ее брат. Сотканные из эфира ножки то качались, как маятник, в одну сторону, а то беззвучно стукались друг об друга.

Ее платье заметно отличалось от форменных приютских костюмов — коричневое в клетку, с тяжелой плиссировано юбкой, скорее всего шерстяной.

На этот раз все краски сосредоточились на одежде Хель. Неосязаемая ткань стала как будто ярче. Сама же девочка, такая же прозрачная и воздушная, как и раньше, была занята тем, что поправляла на волосах ярко-синий бант.

— Рада тебе, Хель. Особенно тому, что ты слышишь меня в этих жутких снах, малышка…

Девочка важно кивнула, будто я говорила самые обыденные вещи. Бант не удержался и свалился на подоконник. Прямо в лапы мистеру Лому, сидевшему там же.

— Я не желала бы превращаться с призрачную плакальщицу. У меня еще столько дел. Но при этом покидаю тело так легко… Возможно, мое время на земле уже истекло.

Крошка задумалась. Сколько ей лет? Иногда она рассуждала, как взрослая, а по виду — не старше Мири. Как давно она умерла?

— Кристиан вас держит, это точно. Но и Отродье бы не позволил умереть, вы ему нужны. Здесь что-то другое. Ваша чудесная магия иссякла, а вы — нет. Это уже поднимает вас ближе к грани, — она еще помедлила, к чему-то прислушиваясь. — К тому же вы пользуетесь энергией то Источников, то мужа, то князя. А мы, призраки, как раз существуем за счет того, что подтягиваем ее из окружения. На Вилле это проще простого.

— Как мне вернуться, не знаешь? Просто подойти к ним ближе? — кивнула на пару. На влюбленную пару. Все-таки, как же мне повезло.

Девочка спрыгнула на пол. Лунный свет в этом месте рассыпался в разные стороны, не выдержав контакта с бесплотной фигуркой.

— Что-нибудь придумаем, — уверенно сообщила она. — Это он вас зовет. Вы очень правильно не выходите из комнаты. Сюда ему не пройти, пока здесь наш лорд.

Я знала, что должна быть сильной. Решительной, чтобы остановить Роберта. Но даже призрачные руки от услышанного опускались.

— Но как? — только и выдавила из себя я. — Он серьезно ранен. Как муж проникает на остров? Он говорил про то, что я сама пропустила его, открыв доступ к Источникам и ему тоже. Он родственник Криса и верит, что сможет завладеть Виллем. Ну, и всем Ланвилем.

Хель приблизилась ко мне, потянулась и сплела наши пальцы. Меня обдало волной холода. Острые иголочки пробежались по позвоночнику, залезли под ногти и обкололи горло. Еще чуть-чуть и я назвала бы это болью, но для этого отвратительному ощущению не хватало силы. Скорее, угроза. Намек на то, какой могла бы быть настоящая боль.

— Смотрите, — прошептала она у меня в голове. — Смотрите моими глазами.

Это она фигурально. У настоящих призраков нет глаз. Они привязаны к определенной территории и сознают все, что на ней происходит. Но я-то все еще человек. Поэтому я увидела Энтин, вид сверху и одновременно в разрезе — через все перекрытия и стены. Во все стороны от него расходились узкие полосы темного дыма. Они разматывались, как черные ленты. Одновременно я насчитала таких семь или восемь. Но другие, в тот же самый миг, стремились в замок. Пять, не меньше, вспыхнули у нас на крыше и растворились.

— Неприкаянные. Тоскующие. Мечтающие отомстить живым за то, что они любят друг друга. Раньше они иногда проявлялись в разных частях Вилля. Но теперь их питает едкая тьма Отродья, и они стремятся сюда. Чтобы испить благодатной боли у той, которая наполняет герцога, а, значит, и их.

— Ты хочешь сказать… Все они ищут меня?

— И не могу к вам подобраться. На вашей стороне оба хранителя Вилля — бессмертный дух и смертный воин Пятой стихии. Сами по себе голодные вам не страшны. Опасен только Отродье. Вы по-прежнему прикованы друг к другу.

Она продолжала фокусироваться, и сверху мы спустились ниже. Прошли через чердак, как сквозь масло, и длинным коридором с двумя рядами горящих защитной магией факелов достигли дверей моей комнаты.

Рядом с ней застыла фигура, закутанная в накидку с капюшоном. Первым делом я отметила яркие, как расплавленное золото, вьющиеся пряди, падающие на грудь. Бесплотная рука, такая же как у меня или у Хель, лежала на дверной ручке.

Я отчаянно не желала заглядывать в лицо женщины-призрака. Но моя спасительница не оставила мне выбора.

Глава 77

А вдруг незнакомка нас почует? Это был иррациональный страх,