Эпоха королей - Нира Страусс

Шкафы были полны одеял, подушек и ароматных мыл. Я спрятала следы моей маленькой истерики как можно дальше. Надев шёлковую ночную рубашку, с продажи которой бедная семья могла бы питаться целый месяц, я впервые осмотрела комнату.

На пространстве между кроватью и диванами, которые обозначали зону гостиной, можно было устроить бал. Кровать была такой высокой, что забраться на неё — это целый акробатический трюк. В комнате было два туалетных столика: один напротив окон с двумя узкими ящиками, а другой рядом с кроватью, с ещё одной умывальной чашей, стаканами и узорчатыми полотенцами.

Тьма зашипела на меня из угла. Она суетилась у стены с золотыми лепными украшениями, в центре которой висела картина одного из королей Нессия, судя по короне. По тому, как его изобразили, поставившего одну ногу на груду деформированных костей среди обломков, я предположила, что это был Костолом.

Тьма скользнула за край картины и внезапно исчезла.

Я протянула руку к лакированной раме, как вдруг раздались тихие стуки.

Я направилась ко второй двери, которую заперла, как только вошла в комнату. Она соединяла мою комнату с комнатой герцогини. Я отодвинула засов, и дверь отворилась автоматически.

Женщина быстро заняла дверной проём, словно опасалась, что я снова её прогоню. Она окинула меня взглядом с головы до ног, но никак не прокомментировала ни наряд, ни влажные волосы. Посмотрев мне в глаза, она всё поняла без слов и жестом указала на свою комнату.

— Скорее сюда. Приветственный бал через час.

Йора и две другие служанки вознесли молитвы богам, увидев, сколько работы им предстоит. Следующие шестьдесят минут я была манекеном из плоти и крови. В какой-то момент Игнас поставила передо мной поднос с чаем, пирожными и парой бутербродов, и я заставила себя поесть. Пустой желудок никому не помогает, а мне нужны все имеющиеся силы, чтобы пережить первый вечер во дворце.

Одна из девушек прошла по комнате, зажигая настенные светильники. Она просто поворачивала ручку, и технология, украденная у гномов, творила чудеса. Нурал-газ — топливо, открытие которого приписывали королю Гобу и его двору, — был бессовестно присвоен людьми. А точнее королём и его ближайшим окружением. Я видела улицы и дома, освещённые нуралом, только в Эйре и Реймсе. Из-за этого и ещё из-за множества магазинов, которые никогда не закрывались, Реймс называли городом без ночи.

Я не просила, но Йора взяла зеркало в полный рост, стоявшее возле шкафа, и поставила его передо мной, пока её помощницы завершали последние штрихи. Для приветственного бала они выбрали серебристо-голубое платье. Юбка плотно облегала мою талию и была украшена бриллиантами, образующими лучи солнца сверху донизу.

Сверху шло то, что я назвала бы самым длинным жакетом в мире. Ряд маленьких пуговиц тянулся от груди (кажется, аристократки никогда не упускали случая показать декольте) до талии. Герцогиня предупредила меня раз двадцать, что пуговицы сделаны из гематита и их лучше не трогать. На бёдрах ткань расходилась и шла поверх юбки как накидка, образуя маленький шлейф сзади. Она была бледно-голубого оттенка и при ходьбе раскрывалась, демонстрируя серебро и бриллианты.

Я пригладила длинные рукава, которые заканчивались изящным вырезом на костяшках, пока Йора подправляла два завитка у моих висков.

Когда герцогиню устроил результат, она отпустила служанок, и мы остались одни. Тишина заполнила комнату. Вдалеке можно было услышать гул голосов, смех и тихую музыку, свидетельствующую о начинающемся празднике.

Игнас встала рядом со мной, и мы вместе отразились в зеркале.

Две великие лгуньи и множество теней вокруг нас.

Я встретила её взгляд в отражении и подумала: «Дай мне правдоподобное объяснение. Что-то, во что я смогу поверить и что поможет мне не чувствовать себя так плохо из-за всего этого».

Через несколько секунд она открыла рот, и моё сердце забилось быстрее, уверенное, что она действительно сейчас скажет правду. Но она развернулась на каблуках и направилась к двери.

— Пойдём. Никто не простит нам опоздание в первый день.

Дворец казался мне лабиринтом из широких коридоров, высоких потолков, окон и лестниц. Уже стемнело, когда мы с герцогиней присоединились к группе дам, спускавшихся на нижний этаж. В тот момент я снова вошла в роль её обожаемой племянницы, держала за её руку и улыбалась.

Наконец, один из коридоров вывел нас в бальный зал. Я старалась не раскрывать рот от удивления, но это было трудно. Зал был настолько велик, что мог вместить всю знать и прислугу, и никому не было бы тесно. Потолки были высотой в три-четыре этажа. Вдоль стен по бокам располагались многочисленные колонны и небольшие лестницы, ведущие к десяткам лож. В некоторых из них уже были люди, часть из них забрались настолько высоко, что я могла различить только цвет их одежды и руки, указывающие вниз. Всё было из белого мрамора, и декор прямо-таки кричал о богатстве и величии королевской семьи.

Повсюду встречались золотые вороны: на колоннах, будто готовые взлететь, на концах длинных столов с изобилием еды, словно желающие клюнуть что-нибудь, на балюстрадах, канделябрах и перилах. Многие колонны были украшены искусственными лианами, сверкающими в свете ламп. Тяжёлые красные гардины свисали с высоких лож, закреплённые толстыми верёвками, и покачивались от сквозняка, проникающего через открытые стеклянные двери с обеих сторон. Они были стратегически распределены, чтобы создать иллюзию более уединённых зон, отделённых от остального зала.

Чем дальше я проходила в зал, тем больше мне казалось, что я попала в кошмар, замаскированный под мечту.

— Не пробуй ничего, что предлагают те, кто одет в королевскую ливрею, и не бери ничего со столов, — прошептала мне Игнас. — Иногда они подмешивают в блюда порошок белладонны.

Я быстро отвела взгляд от смородиновых и миндальных пирожных. Даже я осторожно использовала белладонну. Неправильное применение могло привести к смерти.

— Я думала, король ценит своих придворных, — пробормотала я.

— Он их не убивает, просто обеспечивает весёлую ночку.

Если герцогиня об этом знала, и это было обыденным делом на подобных празднествах, почему же тогда так много мужчин и женщин пили и ели без сомнений? Возможно, им нравился галлюциногенный эффект. Или же они предпочитали рискнуть, лишь бы не наскучить королю. Как бы то ни было, атмосфера быстро скатывалась к чему-то более тёмному и неопределённому.

В конце зала находился помост, перед которым возвышалась широкая лестница всего из пяти ступенек. С болезненным трепетом в груди я узнала его. Увидела в отражении глаз герцогини.

Красная ковровая дорожка вела вверх по ступеням прямо к трону. Он оказался гораздо более аскетичным,