Лицо с обложки - Юлия Белкина

Утром, едва выпроводив мужа на работу, Зоя приказала онемевшей от неожиданности домработнице собрать и упаковать ее одежду и вещи. Если не хватят чемоданов — отправить водителя в ГУМ, пусть купит новые, деньги она оставляет на столе. Картины в ее комнате тоже снять и упаковать. Мебель накрыть чехлами…

— Вы уезжаете? — пролепетала домработница.

— Если позвонит Борне Сергеич, не говорите ему об этом. Если он приедет, увидит и спросит, скажите — генеральная весенняя уборка, я приказала.

— Хорошо…

— Вернусь вечером, часов в семь.

— Что приготовить на ужин?

Зоя задумалась.

— А ничего не готовьте. Как справитесь с вещами, можете сразу ехать домой.

— Хорошо…

Зоя в последний раз оглядела свою спальню. Сколько надежд, сколько напрасных усилий… А, не впервой! Видно, так уж ей теперь и жить — цыганкой, перекати-полем…

Она сложила в саквояж личные ценности — украшения, деньги, документы, письма. Подержала в руках конверт с компроматом, подумала: а с тобой что делать? Сжечь? Тогда где? Здесь, в квартире Бориса, камин газовый. хитроумный, она так и не научилась его зажигать. Значит у Германа…

Зоя сунула конверт в саквояж, закрыла кодовый замок. Переоделась, привела в порядок голову, взглянула на часы… Позвонила из холла:

— Гера, это я. Сейчас приеду.

Он понял по голосу: что-то случилось. Заволновался: — Что?

— Ничего, но… — Зоя запнулась, решила: нет! О Саше, о там. что он все знает, Герману говорить нельзя. — Я соскучилась.

Она не видела лица Германа, ко почувствовала, как оно просияло.

— Оставлю у тебя кое-какие личные вещи, хорошо?

— Помочь перевезти?

— Спасибо, нет необходимости. А как с Дашей?

— Она сейчас в Москве, у матери. Нам никто не помешает. Приезжай, я тебя жду. Очень сильно.

Зоя улыбнулась. Да, наверное, Герман прав: и они предназначены друг другу.

С саквояжем в руках она спустилась в подземный гараж, села за руль своей машины, которой пользовалась редко. В Москве, оказывается, практичнее держать водителя и не думать о дороге.

Как только за хозяйкой захлопнулась дверь, домработница бросила обмахивать метелкой для пыли солидные чемоданы, извлеченные из недр чулана, и, не чуя под собой ног, бросилась на кухню. Плотно прикрыла дверь и достала из своей дешевой сумочки дорогой мобильный телефон. Аккуратно открыла его, опасаясь что-нибудь повредить. Сдвинула на кончик носа очки и, медленно тыкая одним пальнем в кнопки, набрала нужный номер. Захлебываясь, затараторила в трубку:

— Але? Вера Андреевна? Это я, да… Уезжает! Точно! Вещички велела собрать, а сама к хахалю своему помчалась. Сказала, в семь часов вернется. Нет, Борис Сергеич не знает, она потихоньку… Звонила своему, перед тем как уехать, договаривалась. Номер посмотреть? А как этим определителем-то пользоваться? Хорошо, говорите, постараюсь…

Выслушав ценные указания, доносчица оставила мобильный на кухонном столе, а сама вышла в холл, где стоял городской телефон. Потыкала пальцем в кнопки, проверяя, какой высветится номер, и вернулась на кухню.

— Диктую…

Поделившись информацией, домработница спрятала телефон в сумку, самодовольно улыбаясь, повернулась к двери и вскрикнула от неожиданности, увидев темную фигуру на пороге:

— Тьфу, напугал! Чего тебе?

Водитель покачал головой:

— Смотри, Нюрка, длинным язык укорачивают.

Оскорбленная доносчица завопила:

— Да не лезь не в свое дело, ты! Защитничек выискался! Много понимаешь!

Водитель только рукой на нее махнул и вернулся к телевизору. Позже он не раз вспомнит об этом странном звонке…

Чуть раньше, на Малой Бронной, в хорошо знакомой Зое квартире раздался другой звонок.

— Даша! — крикнула мать. — Это тебя, подойди.

У каждого человека в критический период жизни оказывается под рукой пара-тройка добрых знакомых, готовых безвозмездно поставлять информацию в обмен на интригующие подробности любовной драмы, которые касаются лишь двоих.

Звонившая Даше приятельница работала под одной крышей с Германом и поставляла бесценные сведения в режиме реального времени.

— Я тебе клянусь, это звонит она! Не первый год на свете живу! Ты бы видела лицо своего Геры, он прямо светится… Говорит негромко, отворачивается к окну. Так… О чем-то договариваются. Дашка! Лети пулей домой! — Оглушительный шепот в трубку заставил Дашу отдернуть голову. — Он сказал: «Нам никто не помешает, Даша сейчас у матери». Клянусь, слышала своими ушами! Если хочешь поймать его, лети…

Бросив трубку, не говоря ни слова, не отвечая на удивленный возглас матери, Даша бросилась вон из квартиры. Ничего другого ей так сильно не хотелось в ту минуту, как только узнать: с кем Герман закрути любовь?

Черный «лендкрузер» рванул со двора, едва не задев бортом мусорные баки, и помчался по Новому Арбату в сторону Дмитровского шоссе…

Стечение роковых обстоятельств начинается задолго до часа «Икс», когда катастрофа всем становится очевидна и поздно что-то предпринимать… Эта сумасшедшая заочная гонка сводила в одну точку линии жизни всех ее участников.

По доброй привычке семь раз проверять, прежде чем отрезать, Вера запустила руку в сумочку, нащупала холодную рукоять пистолета. В чувстве риска было что-то радостное. волнующее. Сердце замирало, обрывалось в груди, как перед первым свиданием, как после первого поцелуя. Ах, прав был тот, кто говорил, что это чувство ни с чем нельзя сравнить! Приятное тепло разлилось в животе.

Вера вспомнила, как инструктор учил ее стрелять.

Мишени выделялись на снегу черными человеческими силуэтами, снег слепил глаза, Вера мазала, злилась. Ей мешали защитные очки. Инструктор летал позади нее, взял ее руку в свою… Вера чувствовала, как его дыхание щекочет ей ухо. Он стрелял, почти не делясь. Бах, бах, бах! — словно вкладывал одну пулю возле одной…

— Давайте, это же так просто.

Действительно, оказалось — просто! Всего лишь тренировка.

Если бы Вера внимательно следила за дорогой, то заметила бы неброский серый «опель», ехавший за ней от самой Москвы. Нo она не опасалась слежки, даже не думала о ней.

Грушевский, сидевший за рулем «опеля», уже за Яхромой понял, куда направляется объект слежения, и особо не светился, держался от шикарного «судзуки» на приличном расстоянии. Когда «судзуки» свернул с шоссе на лесную дорогу, ведущую к дому, Саша проехал вперед и оставил машину в зарослях на обочине леса. Дальше он шел пешком.

Задумавшись и почти не обращая внимания на дорогу, Зоя подъехала к дому Германа. Ворота были открыты. Въехав во двор, она несколько раз посигналила, но никто не вышел. Не хотелось оставлять свою машину на виду посреди двора. Вдруг раньше времени вернется Даша? Зоя объехала дом по аллее, ведущей в глубь участка, и остановилась возле кирпичного хозблока. Герман предупредил, что за ним можно спрятать машину. Дверь хозблока оказалась заманчиво приоткрыта.

— Гера? Ты здесь?

Зоя толкнула дверь, шагнула в темноту,