Арестантка: Тюрьма Рая - Нина Вайшен

— Хорошо слышно, — выдыхая, ответил я. — Мы с Матео в левом крыле отсека люкс-класса.

— С Матео… — в голосе Санти прозвучала короткая, но острая радость. — Как Принс? Не могу с ней связаться.

— Она ранена, и, скорее всего, я потерял её коммуникатор… пока нес.

— Серьёзно ранена? — настороженно спросил Сантьяго.

Я внимательно поглядел на белую схему-карту, которую мне выдала нейросеть. Смотрел, чтобы на ней не появилось поблизости красных фигур. Пока всё было чисто. Можно было говорить.

— Да, но состояние стабильно, я сделал операцию с помощью нанитов.

— Понял. Сибовцы напали на главный зал, думая, что вы там… Мы отбили его. Кали захватила командный пункт станции, мы вернули контроль над всеми отсеками.

— А где Гомер? — спросил я.

— Смылся. В приёмном зале его не было.

— Вот урод. Мне нужно передать Аресу и другим членам совета информацию… — вспомнил я.

— Какую информацию?

— План Гомера уничтожить жителей Альфа Центавра. Долго объяснять. Пусть Арес проверит сообщения нейросети, Конь должен был переслать ему данные с флешки Гомера, — сказал я, медленно разворачиваясь на платформе. — Если связь появилась, то и этот большой пакет данных должен был дойти.

Неужели… Вот он момент истины. Кто Арес? Знал ли он о планах Гомера? Маньяк он или обманутый человек?

Санти прервал сеанс, и я уж было подумал, что связь снова заглушили.

— Передал. Арес сейчас ознакомится. Какой план, Трой? — снова прорезался Сантьяго сквозь шум в динамике коммуникатора.

— Мчим в ангар, это будет ещё быстрее, если отсеки разблокированы. Будет неплохо, если ты нам поможешь.

— Принял. Сбрось координаты, — отчеканил он и отключился.

Неужели хорошие новости! Я едва заметно улыбнулся, и Матео кивнул мне:

— С Санти всё норм, amigo?

— Да.

— А с Кали?

— Тоже.

Матео приложил кулак ко лбу, тоже испытывая облегчение. Только мою радость омрачили резко возникшие красные фигуры на карте нейросети в том коридоре, который вёл к Принс и Алисии.

— Чтоб тебя, — ругнулся я, открывая люк. — Идут к Принс, но с другой стороны. На этих платформах не успеем.

— Спокойно, — Матео спустился вслед за мной и будто отмахнулся рукой, прогоняя муху. — Сей…

Он почему-то не договорил, и едва я к нему обернулся, увидел, как он задрожал, будто его током ударило и упал на пол. Парализатор.

Я мгновенно прижался к стене, вглядываясь в красноватое от аварийного освещения сумрачное марево. Я никого не видел. Только ощутил легкий укол в шею. Схватился за неё рукой, почувствовал под пальцами маленькое существо. Надавил, и в пальцах осталась лишь склизкая масса. Это была какая-то муха? Здесь? Улетела из оранжереи? По телу расползлась дрожь. Руки перестали слушаться. Ноги словно провалились в вязкое болото, а затем я перестал их чувствовать. Я завалился на стену и сполз по ней.

Укус мухи вызывал паралич? Сознание пыталось унестись куда-то в темноту. Но я держался за реальность, как падающий человек за край обрыва.

«У нас проблемы, возвращайтесь скорее», — пришло сообщение от Коня.

Нельзя терять сознание. Нельзя. Я должен помочь. Моё сильное желание отозвалось теплом в браслете.

«Спаси Принс, мы не можем пиро… вать», — мой мозг плохо генерировал мысли, а уж послание роботу я едва смог сформулировать. В голове крутилась мыслежвачка.

«Принс, мы в песке», — попытался я передать Принс, вдруг она очнулась, но в сознание упрямо лез образ, который я создал для неё после того, как вытащил из кошмара. — Принс, мы в море…

Я слышал плеск волн. Как же хорошо было бы в реальности с Принс полежать у моря. Чувствовать её голову на своей груди. Гладить её по волосам. Кажется, я всё-таки потерял сознание. Никак не мог сосредоточится. Выплыть из сладкой томной неги.

А потом представил, как загорелся вокруг песок.

«Принс, вы в опасности!» вот, что я пытался сказать этим. И у меня получилось собраться. Я снова прорвался в реальность. Нет. Я не потеряю сознание.

3112

Я очнулась от того, что кто-то потрогал меня по руке. Легко. Щекотно.

— Трой? — прошептала я, и прикосновение растворилось в сонной дымке.

Последнее, что я помнила, это был песчаный берег и море. Море. Траханные звезды. Я же никогда в жизни не видела моря! На губах будто бы тлела нежность поцелуя. В ладонях до сих пор будто бы рассыпался теплый песок. Но я никогда не держала в руках тёплого песка… Как я могла чувствовать, как невероятно мягко он сыплется из ладони, как крупица за крупицей из горсти утекают песчинки? Неважно. Зато было так приятно. Безмятежно. Меня даже кольнуло сожаление. Ну почему я не встала и не подошла к морю? Не рассмотрела поближе? Не наступила в него босой ногой. Хотя бы в воображении.

Но на душе стало спокойнее. Будто это был не сон, а воспоминание. Ласковое мгновение, которое теперь греет мне душу. Облегчает тяжесть того, что было на Пегасе.

Я открыла глаза. Медленно. Тусклый аварийный свет всё равно слепил. Реальность пугала. Что вообще произошло? Не отдыхали же мы с Троем на пляже? Нет. Была какая-то перестрелка. Кажется, меня ранили… Куда-то вверх живота. Я осторожно провела там рукой.

Моя куртка была расстёгнута, влажный топ приподнят. На животе прощупывался рубец, но боли я не чувствовала.

— Лучше не трогайте пока, — раздался тихий женский голос. — Операция только завершилась.

Я повернула голову. Алисия. С грязными пятнами на лице, размазанной косметикой, в мужском пиджаке, с разорванным подолом платья. Пахло от неё гнилыми овощами.

— Где Трой? — произнесла я, едва пропихивая слова сквозь пересохшее горло.

Мне почему-то померещилось, что у меня много лап и я какая-то длинная. Странное чувство, и быстро прошло, как вспышка. Но по краю сознания мазнуло холодком.

— С Троем всё в порядке, — ответила Алисия. — Они с Матео отвели от нас… врагов…

— Каких ещё, мать его, врагов? — наконец прорезался мой голос. — Кто на нас напал?

Алисия чуть отдалилась, посмотрела на меня как-то презрительно-холодно, мол, чего это я на неё кричу. Но ответила спокойно:

— Метрополия. Имперцы.

— Император, стало быть, узнал… не от твоего ли отца случайно? — спросила я, а Конь внезапно положил мне морду на плечо. Успокаивал?

Трой мне говорил, что отец Алисии был важной шишкой на Земле. Я вдруг осеклась. Выдохнула. Но глаз с Алисии не сводила. Она молчала, пытаясь переварить мои слова. Я и сама не поняла, почему накинулась на неё с обвинениями? Потому что она меня раздражала просто фактом своего существования?

— Не знаю, — прошептала Алисия. — Может.

Я погладила Коня и попробовала встать. Живот отозвался приглушенной анестетиками болью.