Я подарю тебе тьму - Лора Олеева

которых я когда-то видела кальба. Нет, все же симпатичный был ушастик. А кошек я в Агнурисе еще ни разу не видела. То ли они все в гарраков напревращались, то ли еще чего. Очень хочется котенка.

— Астра…

В комнату после стука входит Лилия, и я в смущении вскакиваю.

Сегодня свекровь одета иначе: не так роскошно, как в Замке-на-горе, но и не в такое простое платье, как в первый раз.

— Я тут… — смущенно объясняю я, показывая измазанные чернилами руки.

— Помешала? — улыбается Лилия.

— Нет, ничуть.

Я бегу мыть руки, и уже через десять минут мы сидим на кухне и втроем болтаем напропалую. Лилия требует рассказать вчерашнее событие, бурно возмущается и пугается. Один раз даже обнимает меня, не в силах сдержать волнение. Чуть успокоившись, мы начинаем обсуждать, как лучше устроить мою свадьбу. Я описываю платье, а свекровь и Арвета, едва не перебивая друг друга, спорят, как торжественно украсить дом и не лучше ли устроить пышный прием в Замке-на-горе.

— Смотри, что я привезла, — говорит Лилия и протягивает мне шкатулку. Я с робость ее открываю и ахаю.

На темно-синем бархате лежит ожерелье из крупных жемчужин, переплетенных с камнями коричневого авантюрина и золотыми бусинами.

— Это наша семейная реликвия, — объясняет Лилия. — Передается по женской линии. Это теперь твое, детка. Наденешь на свадьбу.

— А граф меня в воровстве обвинил, — обиженно ябедничаю я.

— Не обращай на старого дурака внимания, — машет рукой Лилия. — И вообще, он только с виду такой грозный. Характер у него поганый. И ведь сам знает, что не прав, но, если шлея под хвост попала, то так и будет упрямиться.

— А за что он Льерена не любит? Вы ведь знаете, что… — я осекаюсь.

— Что Тиэрен и Льерен едины? — заканчивает за меня Лилия. — Конечно! Какая же мать не узнает своего сына в любом обличье!

— А его сиятельство?

— Виррод даже не подозревает, — спокойно отвечает Лилия.

— А вы ему не будете рассказывать?

— Ни в коем случае! — взволнованно говорит свекровь, и в ее серых глазах загорается мольба. — И ты ему не говори!

Лилия накрывает своей рукой мою.

— А почему?..

И тут я понимаю. Лилия явно боится, что ее муж, узнав, что Тиэрен жив, постарается изгнать Льерена из тела. Моя догадка явно отпечатывается у меня на лице, потому что губы женщины вдруг дрожат. Она ласково касается пальцами моей щеки и растроганно шепчет:

— Я в тебе не ошиблась, детка! Как же я рада, что ты входишь в нашу семью.

Со свекровью мы расстаемся, полностью довольные друг другом. Вот с Лилией мне точно повезло, решаю я.

— Я на примерку платья, — говорю я Арвете. — А заодно проведаю Марсия и приглашу его на нашу с Льереном свадьбу.

Я выхожу из дома и радостно вдыхаю бодрящий воздух осени, в котором чувствуется приближение зимы. Мне кажется, что я уже целую вечность живу в Холлине, хотя не прошел и месяц. Жизнь прекрасна, решаю я и чуть не вприпрыжку бегу по улице. У меня столько дел!

Глава 56

Перчатка

Сегодня Марсий принимает меня в доме: температура на улице опустилась до бодрящей, и пить чай в саду как-то не хочется. Гостиная скорее похожа на рабочий кабинет или библиотеку. Одна ее сторона занята захламленными шкафами с книгами, у окна стоит такой же захламленный рабочий стол, а посередине обеденный, накрытый белой в пятнах скатертью. Марсий перемещается по комнате в кресле на колесиках, больших и громких, но за пределы комнаты выехать не может — мешает порог.

Виденная мной раньше молоденькая служанка накрывает на стол и, снова с любопытством поглядев на меня, уходит.

— Угощайся, Астра, — улыбается Марсий, и я не заставляю себя упрашивать: пока я мерила платье, пока заходила к сапожнику и просто гуляла, разглядывая витрины лавок, у меня прорезался аппетит.

— Мы с Льереном приглашаем вас на свадьбу, — говорю я сразу, чтобы не забыть самое главное.

— Вот как? — вежливо удивляется Марсий. — Спасибо! Очень польщен. И рад за вас с Льереном. Ему очень повезло с невестой.

— Ну уж прям, — смущаюсь я. — У меня жуткий характер, — докладываю я. — Я упрямая.

— Тут Льерен тебе форы даст, — смеется Марсий. — Но мне почему-то кажется, что ты наговариваешь на себя.

— Нет! — дожевывая уже третий пирожок, говорю я. — Я ведь чуть не погибла из-за своего упрямства.

— Так-так. И как же?

— Льерен для моего блага повесил на меня метку. Чтобы найти мог везде. Но я из гордости потребовала, чтобы он ее снял.

— Понятно. Ну, гордость и упрямство еще не самые плохие качества.

— Возможно. А братья сильно друг друга любили?

— Знаешь, внешне это не проявлялось. Напротив, Тиэр часто ругал Льера. На правах старшего. Льера это, естественно, бесило. Но в любой передряге они стояли друга за друга горой. Может, поэтому душа одного и попала в тело другого, что им трудно расстаться. Практически невозможно. Близнецы же.

— Я понимаю, — говорю я. — В нашем… в нашей стране тоже много разных суеверий насчет близнецов есть. И рассказов. Иногда разлученные в детстве близнецы живут практически одинаковой жизнью. Даже женятся на похожих девушках. Ну, еще много других удивительных историй есть.

Я разливаю последний чай. Марсий понятливо звонит в колокольчик, и служанка убегает с пустым чайником, чтобы заварить свежий.

— А когда свадьба?

— В последний день осени, — говорю я, продолжая поглощать пирожки.

— О как! Это многое объясняет, — замечает Марсий, но когда я смотрю на него, подмигивает мне. — Никому не скажу. Обещаю.

Я улыбаюсь.

— Как у вас тут много книг!

— Есть и редкие книги с заклинаниями лестраля. Хочешь посмотреть? — я радостно соглашаюсь. — Только тебе самой поискать придется.

Служанка вносит чайник и ставит на стол. Марсий сам разливает чай, от которого идет пар, по чашкам.

— А где смотреть? — с охотой вызываюсь я.

— Вот на той верхней полке, кажется, одна есть, — показывает мне хозяин дома на стеллаж у окна. — Ищи красный корешок. Называется «История одной руны». Там рассказывается о том, как трансформировался элемент «рука», в какие руны