Токсичные желания - Надя Брекель

женщины отдавались ему. Одно его внимание заставляло меня чувствовать, что я была единственной вещью в этом мире, на которой он сосредоточен. Может быть, это было связано с футболом, но его взгляд был напряженным.

— Так ты нашел о нас в моей книге, да? Я думала, ты не веришь в эту фальшивку, — спрашиваю я, надеясь, что это снимет напряжение, жар, разгорающийся между нами.

Он тяжело сглатывает.

— Ну, мне нужно было что-то сделать, чтобы понять, как кто-то, с кем я никогда не встречался и не был близок, может вывести меня из себя и свести с ума одновременно. Итак, я хотел знать, что я могу сделать, чтобы это исправить.

Я нервно рассмеялась.

— Ч-что ты хочешь сказать? Ты теперь собираешься встречаться со мной?

— Нет, я говорю, что собираюсь быть внутри тебя.

Срань господня. Он только что сказал то, о чем я думаю? Подождите? Что вообще происходит? Между ним и Наоми что-то произошло? И теперь он думает, что может использовать меня, чтобы выпустить пар? Несмотря на то, что цунами эмоций захлестнуло все мое тело, я сохраняла спокойствие.

— Классика. Вы с Наоми поругались или что-то в этом роде? И теперь ты думаешь, что можешь просто трахнуть меня, чтобы облегчить свою боль. Что ж, этого не случится.

— Ты — это борьба, — он рычит.

Я быстро моргаю, глядя на него.

— Я ушел, потому что не хотел иметь с ней ничего общего. Потому что был слишком занят мыслями о тебе.

Я не двигаюсь. Его руки все еще обхватывают мое запястье, и моя шея напряжена от того, что я смотрю на него снизу вверх.

— Значит, я причина того, что у тебя так много пара, который ты хочешь выпустить, да? — Язвлю я, оставаясь настолько спокойной и собранной, насколько могу. Я понятия не имею, что происходит прямо сейчас. Он тяжело дышит, как будто только что разгорелся.

— Она не удовлетворит меня, — говорит он. — Она не та, кого я хочу.

Срань господня. Срань господня, срань господня. Осознание поражает меня, как молния, смешанная с тонной камней, и я тяжело сглатываю. Вспоминая все те дерьмовые вещи, которые мои кузины делали со мной. То, что Наоми недавно сказала обо мне. Дерьмо, я уверена, что сегодня вечером она говорила обо мне с Кольтом о работе в «Оборотнях», и что-то захлестывает меня. Что-то настолько мощное, что меняет меня изнутри. Поворачивает выключатель.

Я вдыхаю его запах, и слабый аромат остается со мной. Порошок, который я использовала для стирки его одежды ранее на этой неделе, смешивается с кедром и сладкой грушей. Он пахнет как жаркая летняя ночь в лесу. Я вдыхаю этот аромат, потому что знаю, что с минуты на минуту очнусь, и он придет в себя.

— Итак, ты пригласил Наоми в бар, чтобы заставить меня ревновать? Это было частью твоей игры?

Он ничего не говорит; он смотрит на меня сверху вниз. Мое сердце бешено колотится в груди, и я продолжила.

— Дело в том, что если бы Наоми всю ночь скакала на тебе, как на одной из лошадей, ты все равно проснулся бы с мыслью обо мне, не так ли?

Его дыхание становится тяжелее, и я вижу, как он теряет контроль над собой. Я продолжаю.

— Тебе интересно, что я делала в своей постели одна, совсем одна? — Я приподнимаюсь на цыпочки, касаюсь губами его подбородка и шепчу: — Когда я трогаю себя, мечтая о том, как ты входишь в мою комнату и «ешь» меня через трусики. Или ты врываешься и трахаешь меня так, как ты это делал с Хайди. С широко раздвинутыми ногами.

Он втягивает воздух, закрывая глаза, и я чувствую, как он становится твердым под своими джинсами.

— Эбигейл, — говорит он. — Черт. — Он выдыхает

Я пытаюсь сдержать улыбку. Но я так счастлива. Я знаю, что сейчас он хочет меня. Меня. А не мою кузину. Не Наоми, а меня.

Он медленно отпускает мои запястья.

Нет, нет, пожалуйста, нет.

Я была неправа?

Губы Кольта кривятся в рычании. На этот раз ошибки быть не может, и он тяжело дышит, вдыхает и выдыхает. Вдыхает и выдыхает. Когда он смотрит на меня сверху вниз, я чувствую его. Мы словно сплелись в единое целое, жар между нами душит, и все, что ему нужно сделать, — это заключить меня в свои объятия и взять.

Но он этого не делает. Он стоит на месте, и слезы застилают мне глаза, когда он замирает, не двигаясь, не желая этого. Мое сердце разрывается, дюйм за дюймом.

Качая головой, говорю я.

— Итак, полагаю, это правда, что футболисты могут забить тачдаун, но проиграют, если найдут клитор девушки. — Я усмехаюсь и отталкиваю его. Взбешенная и униженная, я просто хочу вернуться в свою комнату и немного поспать. Если, конечно, я смогу уснуть после этой гребаной встречи. Но затем, внезапно, он хватает меня за руки и притягивает к себе. Я ахаю, когда он засовывает руки под мою задницу, приподнимая меня так, что теперь я лицом к лицу с ним.

— Может, в этом сезоне я и не буду заниматься тренировками, но эта киска никогда не останется без внимания после того, как я закончу с тобой. — Он притягивает меня к себе и целует. Затаив дыхание, я обвиваю руками его шею, крепче обхватывая ногами его талию.

— Я умираю от желания попробовать тебя на вкус, — шепчет он. Это происходит, и все, о чем я могу думать, это...

Черт возьми, да.

34

КОЛЬТ

Истинная красота музыки в том, что она объединяет людей. Это несет в себе послание, и мы, музыканты, являемся его посланниками.

— Рой Эйерс

Черт бы ее побрал. К черту все, я не остановлюсь. Ей просто нужно было нажать на мои кнопки. Все, что она говорила и делала, она знала, что доведет меня до этого. И я хотел этого. В глубине души я всегда знал, что должен обладать ею. Я хватаю ее за задницу руками и опускаю на кровать. Кровать Блейка. Сомнение заполняет мою грудь, когда я напоминаю себе, что она принадлежит Блейку. Но я отгоняю эту мысль и решаю, что буду чувствовать себя виноватым завтра. Она раздвигает ноги и садится на меня. Наши губы не отрываются. Мне нравится ее рот. Он горячий и сладкий, и она дразнит меня своим язычком, щелкая и прикасаясь так, что это сводит меня с ума.

— Мне было неприятно чувствовать себя