Воронка второго шанса - Анна Михайлова

— Невероятно. А вода?

— Провел источники — горячий и холодный. Так что у тебя сейчас самая крутая ванная в Миргороде.

— О! — она восхищенно посмотрела в его глаза через настенное зеркало. Драгомир инстинктивно прижал Леру к себе, любуясь отражением. Крупный плечистый мужчина, чья смуглая правая рука обнимает хрупкую девушку. В огне нескольких свечей хищно блеснуло его кольцо.

— Что это? — Лера положила свою ладонь поверх его. И ее колечко сверкнуло приветственным бликом.

— Как видишь, у тебя такое же.

— Откуда?

— Подозреваю — это из Нави. Гамаюн решила так отметить наш брак.

— Гамаюн? Та птица?

— Она не любит, когда ее называют птицей. Просто Гамаюн. Но она приносит волю богов и в нашем случае спасла нам жизнь.

— Я помню… она — красивая.

— Мне твои ноги нравятся больше, — прошептал ей на ушко волхв, заставив девушку нервно захихикать, — давай, мышка, освежись пока. А я похлопочу насчет ужина. Негоже тебе голодной ходить.

Мягко поцеловав ее в губы, Драгомир оставил пару одну. Она машинально открыла воду, заполняя циклопическое сооружение. Да уж, сидячая полутораметровая ванная — не метод ее мужа. Мужа? До сих пор дух захватывает от одной мысли об этом. Лера с удовольствием мылась, и казалось, что вода придает сил. Откуда ей было знать, что Драгомир развернул к дому лечебные источники? Предпочитая, чтобы у жены было все самое лучшее.

Посвежевшая, она натянула тонкую футболку с топом и привычные шорты. В доме было тепло. Да и одну теорию проверить не мешало бы.

Еще раз промокнув полотенцем волосы, вышла в горницу. Драгомир присел на скамье перед накрытым столом. Лера привычно осмотрелась по сторонам.

— Я услал его на конюшню, — правильно истолковал он взгляд украдкой, — только ты и я.

Лера благодарно улыбнулась, и присела рядом. На столе, помимо различных блюд, красовалась бутылка темного стекла и два резных серебряных кубка. Драгомир сначала понемногу положил ей всего на тарелку и только после этого откупорил бутыль.

— Что это?

— Вино. Должны же мы как-то отметить, что все хорошо закончилось. Да и свадьбы у нас толком не было.

Тягучая рубиновая жидкость наполнила бокалы. Драгомир поднял свой.

— За тебя, моя девочка, моя жена.

— Я…

— Помни, ты — мой свет. И так будет всегда.

— За нас? — прошептала смущенная донельзя Лера.

Слова мужчины, его горящие глаза, его тембр голоса — все лучилось такой любовью, что у нее перехватывало дыхание. Казалось, что никакого сердца не хватит ответить на глубину его чувств равнозначно. Хотелось привычно засмущаться, закрыться. Но Лера поняла, что с этим мужчиной не хочет ничего скрывать. Не хочет прятаться. Поэтому отпив сладковатого, пахнущего заморскими травами вина, она отставила бокал и встала на ноги. Драгомир посмотрел с удивлением. Девушка подошла и решительно уселась к нему на колени.

— Хочу быть здесь и чувствовать твои руки, — бескомпромиссно заявила она.

По тому как благодарно вспыхнули серые глаза, и улыбка тронула красивые губы — поняла, что поступила правильно.

— Спасибо. Ты ешь, птичка моя. Я не буду мешать, — он подвинул ей тарелку с нарезанным холодным мясом. Она послушно сжевала кусочек. И, кажется, даже откусила кусочек хлеба. Но потом нервно облизнула губы и повернулась к мужчине. Нет, к мужу!

— Я не хочу есть.

— Невкусно? — забеспокоился Драгомир, — давай я сейчас что-то другое сделаю? Чего тебе хочется?

Она повернулась к нему и обняла за шею. Загадочно сверкнули янтарные глаза.

— Тебя. Хочу тебя.

Мужские руки инстинктивно сжались на талии.

— Маленькая, ты слаба еще…

— Я хорошо себя чувствую. И я — хочу! — она потянулась и прижала губы к его рту. Драгомир ответил, мучительно разрываясь между желанием и опасением за ее самочувствие. Но Лера усилила напор, чувствуя, что муж колеблется. Прижалась к нему всем телом и потерлась голодной мартовской кошкой. Застонав, он сдался. Прижал к себе крепко и подхватив, поднялся на ноги.

— Ужин продолжим позже, — многообещающе ухмыльнулся он. Да так, что у нее пальцы ног предвкушающе поджались. Пинком открыл дверь в спальню и продолжая целовать жену, осторожно уложил ее на кровать. Широко открытыми глазами смотрела, как он торопливо стягивает через голову рубаху и стряхивает с себя в штаны. Только от одного зрелища того, как Драгомир раздевается, у нее кровь быстрее заструилась по жилам, а в висках глухо застучало. Крепкие мускулистые руки, широкая грудная клетка, суховатые кубики пресса. Загорелое тело с идеальными пропорциями. Черные боксеры не скрадывали того, насколько он возбужден. Но ей не было страшно. Сейчас, перестав прятаться от себя самой, она жадно ощупывала его тело глазами, предвкушая как будет его касаться, целовать и покусывать. Это ее мужчина! Ей — можно!

— Мышка, на тебе возмутительно много одежды. Особенно эти шорты, от вида которых я сдыхал каждое утро.

— Если много — сними, — лукаво блеснула она глазами, предвкушая его руки на своем теле.

— Зараза маленькая. У меня и так мозги кипят, — Драгомир мгновенно оказался рядом и вновь прильнул к ее губам. Сладким, манящим, жадным до его ласк. Тонкие пальцы пробежали по мускулистым плечам и груди, нетерпеливо покалывая ноготками. Нет, малыш, сегодня быстро не будет. Я обещал тебе быть нежнее. Он гладил пальцами ее шею, тонкие птичьи косточки ключиц. В отличие от него девочка нетерпелива. Одна ладошка спускается по кубикам пресса, очерчивая каждый. Пытается спустить ниже, но он отодвигается.

— Не спеши, мышонок. Вся ночь впереди.

— Я хочу! — хнычет она ему в губы.

— Я все тебе дам. Доверься.

Но Лера никогда не отличалась послушанием. Ловким движением стряхивает с себя футболку вместе с топом.

— Хулиганка маленькая, — шипит он сквозь зубы.

В ответ она смеется таким возбуждающе-низким гортанным смехом, что у него волосы встают дыбом. Твердые горошинки сосков манят так, что один из них немедленно оказывается в его рту. Самообладание трещит по швам. Лера рычит, нетерпеливо зарываясь в его волосы пальцами. Изгибается ему навстречу, требуя еще больше ласки. А как он может отказать жене? Он то попеременно ласкает ее грудь, чуть прикусывая вишенки зубами, то приподнимается выше, где его ждет жадный до ласк рот. Она с таким упоением посасывает его язык, что член готов выпрыгнуть из боксеров навстречу такому гостеприимному