Забытый: ЛУКА - Слоан Кеннеди

— Милый, нам не обязательно делать это таким образом сейчас. Я очень хочу узнать, каково это — чувствовать тебя внутри себя, — тихо сказал я, наклоняясь, чтобы провести губами по его подбородку. Он запрокинул голову, открывая мне доступ к своему горлу.

— Давай назовем это планом Б, — сказал он. Ему удалось расстегнуть мою рубашку. Его теплые руки скользнули по моим бокам, а затем по спине, пока он продолжал поворачивать голову в разные стороны, чтобы у меня был легкий доступ ко всем участкам его горла. Я позволил ему стянуть рубашку с моих плеч, но, поскольку он забыл расстегнуть пуговицы на манжетах, ткань разошлась не очень сильно. Не то чтобы меня это волновало, потому что у меня был свой план.

Я опустился на колени перед Реми, продолжая ласкать его грудь руками и ртом. Реми, казалось, потерялся в чувственном тумане, пока я наслаждался его телом. Но когда я попытался расстегнуть его штаны, он пришел в себя и накрыл мои руки своими, чтобы остановить их.

— Что... что ты делаешь? — спросил он.

— Ты хотел, чтобы все было шаг за шагом? — поддразнил я, высвобождая руки и проводя костяшками пальцев по выпуклости под тонким материалом. — Потому что у меня это хорошо получается, — ответил я с усмешкой.

Реми рассмеялся и сказал:

— Нет, я просто подумал, что ты захочешь, чтобы я... раз уж ты будешь тем, кто...

Будь на его месте любой другой мужчина, его комментарии были бы восхитительны, но осознание того, что их вызвало, только ранило мое сердце. Реми никогда не испытывал удовольствия, когда дело касалось секса; он никогда не получал его сам. Он предположил, что, поскольку я буду тем, кто возьмет его, ему придется завести меня. Это был знак того, что он, вероятно, не ожидал многого.

Я поднялся на ноги и притянул его к себе. Я целовал его до тех пор, пока он не стал совершенно податливым в моих объятиях.

— Ты доверяешь мне, Реми? — спросил я.

— Да, — без колебаний ответил он.

— Помнишь, что ты говорил о необходимости чувствовать? Вот мне нужно, чтобы ты сделал это, Реми. Просто чувствуй.

Реми кивнул и сделал глубокий вдох, словно собираясь с духом. Затем он потянулся к моему затылку и притянул к себе для поцелуя. Глубокого, непристойного, всепоглощающего поцелуя. Я позволил ему контролировать наши рты в течение нескольких минут, пока снова не почувствовал, что его тело расслабилось, и тогда я снова опустился на пол, исследуя его тело руками и губами. Я был рад, что на нем была пижама, потому что в ней было легко манипулировать тканью.

Я приподнял футболку, чтобы Реми было ясно, чего я хочу, и он снял ее. Мне было неприятно видеть, как он незаметно пытался прикрыть самые крупные шрамы на своем теле. Несмотря на то, что Реми был худощав и у него было больше шрамов, чем у обычного человека, я все равно не мог не восхищаться его красотой. Вот что я ему сказал. Я говорил это словами, я говорил это губами, и я говорил это пальцами. Я бы с радостью провел остаток своей жизни, показывая и говоря ему, что он совершенен таким, какой есть.

Я не стал снимать с него штаны и уткнулся носом в его пупок, а также в тонкую полоску волос, которая начиналась под ним. Мои руки шарили везде, куда могли дотянуться, и, хотя Реми все еще был напряжен, его пальцы тоже пришли в движение. Он провел ими по моим волосам, по шее и по плечам. Казалось, он, наконец, осознал, что моя рубашка все еще частично надета, и, пока я проводил языком по его драгоценной дорожке, он начал расстегивать пуговицы на моих запястьях. Но, конечно, как только я опустил голову и обхватил губами очертания его члена, Реми совсем забыл о моей рубашке и издал громкий стон. Я целовал его через ткань пижамных штанов, пока не увлажнил всю длину его члена. Пальцы Реми запутались в моих волосах и крепко сжали их, когда он попытался сделать так, чтобы мой рот был сосредоточен на его головке.

Я потянулся, чтобы стянуть с него пижамные штаны, и увидел, как его красный член выскользнул из-под них. Он выглядел болезненно твердым, красным и блестел от влаги. Я забыл, что должен продвигаться медленно, и просто обхватил ртом головку и заглотил его до конца. Реми вскрикнул от неожиданности, но не попытался отстраниться. Когда его вкус скользнул по кончику моего языка, я начал усердно сосать, чтобы собрать все до последней капли.

Хотя его член и не был огромным, мне все равно было трудно протолкнуть его в горло, чтобы зарыться носом в волосы у него в паху. Слезы навернулись мне на глаза, когда я попытался сдержать рвотный позыв. Я отстранялся, пока почти весь его член не выскользнул у меня изо рта, а затем снова принялся сосать его. Я позволил своему языку исследовать все венки, но не считал себя по-настоящему победителем, пока Реми не схватил меня за плечи и не начал толкаться в мой рот. Я держался за его бедра, чтобы не упасть, и позволял ему трахать себя. Он стонал и кряхтел, используя меня, и я наслаждался каждой секундой.

— Лука, Лука, я... я не могу... О, Боже! — все, что у него вышло, и затем он кричал в облегчении, когда его сперма стала выстреливать мне в глотку. Я жадно сглотнул, наслаждаясь солоноватой горечью, покрывшей мой язык. Казалось, что высвобождение продолжалось вечно, и хотя я смог проглотить большую часть эссенции Реми, часть ее вытекла из уголка моего рта. Я продолжал сосать член Реми, пока его оргазм ослабевал, и поддерживал его тело руками, потому что он сильно дрожал. Я осторожно выпустил его член и встал. Его кожа покраснела и покрылась испариной, а глаза были полуприкрыты. Я видел, что он плакал, потому что на его щеках были следы слез.

— Лука, — сонно произнес он, но от меня не ускользнуло замешательство в его голосе.

Я предположил, что это для него тоже было впервые... когда ему делали минет. Я накрыл его рот своим и нежно поцеловал, чтобы он почувствовал свой вкус на моем языке и понял, что это произошло на самом деле. Он явно устал, когда целовал меня в ответ, затем его руки обвились вокруг меня, и он тяжело прислонился ко мне. Я наслаждался этим ощущением.

— Хочешь еще? — спросил я.

Он без колебаний