Порабощенная душа - Кери Лейк

— Пока мы осторожны, нет. Сумасшедшие, но осторожные.

Она улыбнулась. Сабель не хотела, чтобы у него сложилось впечатление, что она так небрежна с каждым мужчиной — типичная черта суккубов.

— Хорошо. — Воду отключили, и Гевин вытянул руку из душевой кабины и вернулся с полотенцем.

— Сегодня будет долгая ночь.

Он похлопал себя по лицу и подержал полотенце на мгновение, прежде чем наклониться к ней, прижав руки и полотенце к стене.

— Я гарантирую, что это будет долгая ночь, красавица.

***

Комнату украшали истории о греческих богах: Сабель лежала, запутавшись в простынях, а Гевин гладил её по волосам и читал старую книгу в кожаном переплёте. Пьянящий аромат секса всё ещё витал в воздухе, и в сочетании с глубоким, пронизывающим голосом Гевина Сабель чувствовала, как её тело оживает и требует большего.

В течении нескольких часов он удерживал её от кульминации, дразня, усмехаясь, но не позволяя ей переступить через край. Они уже исследовали практически каждую позу, о которой Сабель когда-либо мечтала, и она никогда бы не сложила так своё тело, если бы Гевин не показал ей, как это сделать. Хотя она не говорила ни о чем таком, он просто, казалось, знал, что нужно её телу. Когда оргазм наконец наступил, он прибывал волнами.

Гевин, казалось, жаждал узнать секрет пульсации О, а Сабель даже не могла точно определить, что именно он сделал, чтобы вызвать эту рябь. Будь то язык, пальцы или член, мужчина использовал все свои возможности, как мастер фехтования. Уверенность доминировала в каждом его движении, каждом прикосновении, каждом слове, которое выходило из его рта, как кайф от спиртного.

Мужчина жил сексом.

Двшал сексом.

Его вполне можно назвать ходячим сексикулом.

Даже тогда, когда они лежали измученные и потные, его руки скользили по её телу, потирая большим пальцем её сосок и играя с её грудью, пока он читал вслух.

Она почувствовала голод. Проблема с первым оргазмом? Побочный эффект нужды в большем. Если бы Гевин был человеком, он, вероятно, был бы уже мертв.

И всё же она не чувствовала себя ослабленной. Не чувствовала тяги покончить с его жизнью. Она пережила свою реношу, единственное событие в жизни суккуба, которое вызывало жажду убийства, и всё же единственным голодом, стучащем по её телу, была жажда по Гевину, снова наполняющего её.

Он положил книгу и лёг на неё сверху, а она лежала на животе, скрестив руки под подбородком. Сдерживая свой вес над ней, Гевин оседлал её спину. Пальцы впились в её мышцы, и Сабель внезапно пришло в голову, насколько измученным, должно быть, было её тело за эту ночь, потому что эти пальцы ощущались как чистое волшебство.

Он целовал её позвоночник между массажами и покрывал поцелуями её тело, сжимая руками её локти.

— О чём ты думаешь?

— Мне кажется странным, что я сейчас не пересекаю улицы в поисках душ. — Она повернула голову в сторону. — Здесь я испытала ренош. Испытала несколько оргазмов в течение нескольких часов. Я должна начать жаждать душ. Моя мать жаждала бы.

— Ты не твоя мать. — Ещё один поцелуй в плечо заставил дрожь пробежать по её спине.

— Все эти годы я избегала этого, опасаясь, что превращусь в монстра. — Она смеялась. — Если бы я просто сделала это, возможно, я бы не была такой злой.

Его руки гладили её изгибы.

— Я не хочу думать о другом мужчине, который принесёт тебе такое облегчение.

— Мистер Гнев, вы ревнуете?

Его рот коснулся её уха.

— Смертельно.

— А ты? У тебя не было желания превратиться в дикого зверя и разорвать мне горло?

— Я бы так не сказал. — Он убрал её волосы с затылка и игриво укусил её за затылок — без клыков, только тупыми краями зубов.

Она хихикнула и дёрнулась к нему.

— Ты отлично удержал его. Какой бы силой ты ни обладал, она сильнее меня, потому что я почти уверена, что буду привязывать тебя к кровати всю следующую неделю, пока я буду вкушать каждый дюйм этого прекрасного тела. — Его дыхание обволакивало её шею.

— Я не знаю, как ты это сделаешь, но я определенно доволен тем, что ты в моей постели.

— Кстати, а что случилось с планом, где Бен закрывает тебя в цепи?

— Ты чувствуешь себя в опасности?

— Нет. — Она ухмыльнулась. — Возможно, я хочу воспользоваться тобой.

Его выдох сопровождался перемещением его тела на кровать, и Сабель поднялась на локтях.

— Что такое?

— Это из-за ноющего ощущения в затылке и осознания того, что я не могу изменить твоё мнение.

Она перекатилась на бок, подперев голову рукой.

— То, о чем ты говоришь, случайно не о моей миссии, не так ли?

Он упал на спину, сложив руки под головой.

— То, что я был с тобой каждую ночь, не облегчило мне принятие возможности того, что ты пострадаешь.

Сабель раздражённо вздохнула и прижалась к его груди.

— Я не пострадаю, Гевин. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы этого не произошло.

Его отрезвляющий взгляд, потемневший от решимости, опустился на неё.

— И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы до этого не дошло.

Глава 16

Гевин сидел за своим столом и читал книги — учебники из подземного мира, которые, к сожалению, давали очень мало информации о сангах. Только картазм мог передать полную историю того, что произошло во время «чумы подземного мира», как назвали её демоны. Он почесал челюсть, раздражаясь отрывочными деталями, которые ничего не дали, несмотря на всё прочитанное им этим утром.

Громкий хлопок пронзил его уши, как раз перед тем, как что-то ударило его по лбу, и пластиковый дротик с присоской отскочил на стол. Нахмурившись, Гевин поднял её, и его глаза метнулись к дверному проему, где смешок выдал виновников.

Сабель поднялась, прикрыв рот в тщетной попытке подавить веселье. Томас не старался так сильно, до сих пор катаясь по полу, схватившись за живот и подвывая от смеха.

— Прости. Я не хотела нарушать твою концентрацию. Ты просто выглядел такмс… таким… — она снова разразилась истерическим смехом. — Мы нашли её в комнате крушения. Мне жаль. Мы оставим тебя в покое.

Гевин покачал головой.

— Зик и его глупые игрушки. — Он незаметно открыл ящик стола рядом с собой и, без предупреждения, вытащил пистолет «нерф» и выстрелил дротиком.

Он попал в лоб Сабель, прежде чем упасть на пол, в укрытие. Её глаза расширились, рот открылся, а Томас указал на неё