Мисс Эндерсон и её странности - Анастасия Зарецкая

почти целиком погружена в непроглядную зимнюю ночь; но всё-таки изредка вдоль путей обнаруживался зажжённый фонарь, и тогда становилось видно, что вся деревня накрыта снежным пледом. Более того, снег идёт прямо сейчас: проносится мимо поезда, врезается в окна, будто пытается его остановить.

Как понять, кто ты есть: поезд, который мчится вперёд несмотря на непогоду, или снег, что пытается остановить этот поезд, прекрасно понимая, что ему не хватит сил?

Отсутствие Кея (и это, в общем-то, логично) развязывало язык. Хотелось узнать о том, чем Бернис могла бы владеть, если бы не вмешался отец.

— Расскажи о семье, — попросила Бернис. — О нашей семье. И о твоей Лавке странностей. Как ты вообще придумала её создать?

И Алеста рассказала. Медленно, осторожно, будто боялась наговорить лишнего. И про Лавку странностей, и про бабушку с дедушкой, и про дядю, его жену и детей, и про… про маму. И даже про животных, которые оказались у Алесты при особом стечении обстоятельств, но вписались в нить её жизни так гармонично, будто специально ради этого и были созданы.

Бернис выслушала её внимательно, задала множество уточняющих вопросов, и, пускай немногословно, но Алеста ответила на все. А потом задала собственный вопрос, лишь один, и тот только в самом конце рассказа. Она спросила:

— Как думаешь, почему он забрал только тебя?

— Может быть, потому что не позволила… мама?

И всё-таки было непривычно называть этим словом ту, с которой Бернис виделась разве что в первые мгновения своей жизни. Особенно после того, как двадцать четыре года называла мамой другую женщину, что воспитывала её и заботилась о ней, не давая ни единого повода усомниться в своей истинности.

— Это произошло независимо от маминых желаний, — заметила Алеста. — Тогда, когда мама приходила в себя после родов.

Бернис на мгновение сжала кулаки, представив себе эту не самую приятную картину. Их мама, которая отчего-то представлялась такой же рыжей и зеленоглазой, юная и совершенно беззащитная; и их отец, влиятельный человек, который сначала вскружил маме голову, а потом решил, что имеет право распоряжаться чужими судьбами, как ему самому вздумается.

Может, не так уж он неправ, этот Орден, что пытается вывести отца на чистую воду? Просто, пожалуй, ошибка Ордена состоит в том, что он борется с Вистаном Меллиганом слепо, не зная наверняка, куда следует бить.

А если узнает? И всерьез ополчится против отца?

Должна ли будет Бернис следовать объективности — то есть со всей строгостью отнестись к проступкам отца и занять сторону справедливости? Или единственный путь, которому она должна следовать, как дочь — стоять подле отца и бороться за него, даже если противником будет весь мир?

— Тогда я даже не знаю, что ответить, — призналась Бернис. — Как только мы окажемся в Леберлинге… Я познакомлю тебя с нашим отцом. Мы вместе расспросим его обо всём, хочешь? Но предупреждаю сразу, — она позволила себе усмехнуться, — у него весьма непростой характер.

— Поверь, характер нашей мамы ещё сложнее, — заметила Алеста. — Так что я бы наоборот предпочла сначала познакомить тебя с ней. Думаю, встретившись с тобой, она исполнит свою самую главную мечту в жизни.

Алеста качнула головой, склонились в левую сторону короткие темно-русые пряди. Отвернулась к окну и разочарованно выдохнула. Деревенька осталась позади, и вокруг вновь была необузданная темнота леса.

— Это хорошо, — произнесла Бернис тихо. — Хорошо, когда исполняются мечты… Знаешь, а ведь я в самом деле верила в эту звезду, святая наивность. Хочешь, я тебе расскажу?..

Глава 11.

Нельзя сказать, что жизнь Бернис чем-то принципиальным отличалась от жизни других детей, выросших в их квартале. Каждый ребёнок, которому довелось расти в этом закутке роскоши и богатства, был похож на всех остальных детей.

Все они были продолжением своих родителей — успешных и амбициозных.

Никто из них не был лишен материальных благ; но каждый нёс на себе груз моральной ответственности — вынужден был вырасти тем, кто станет достойным продолжением рода. Иначе быть не могло. Ты либо становишься лучше всех прочих, учишься прыгать выше головы, либо превращаешься в изгоя, имя которого никто не осмелится произнести на семейном ужине.

Пока дети из бедных районов наслаждались беззаботными мгновениями, учились обращаться между собой и разбивали в кровь коленки, Бернис проводила время за книгами, которые и не каждый взрослый сможет осмыслить.

В лицее — весьма требовательном и строгом лицее — Бернис обязана была посещать каждое дополнительное занятие и получать наивысшие оценки. Ведь только так можно было показать отцу, что она в самом деле старается быть не хуже него.

Бернис так старательно училась жить эту жизнь согласно всем правилам, что сама жизнь протекала мимо неё.

Она стала смелее, уже когда вошла в подростковый возраст. Нечто, так тщательно скрываемое внутри, запросилось наружу… Бернис после научилась сдерживать себя; и всё-таки прежде, чем к ней пришло самообладание, Бернис достаточно успела наворотить.

Тогда же она впервые отправилась на прогулку с мальчишкой. И на первой же прогулке позволила себя поцеловать, пускай и уже на следующий день после прогулки осознала, что этот мальчишка — точно не тот, кому она хочет посвятить свою драгоценную жизнь.

Тогда же поняла, что с ровесницами можно обсуждать не только лицейские задания, скучные классические книги и извечные вопросы о жизни и смерти, но и всякую шелуху, которая перестанет иметь какую-либо значимость уже на следующий день, зато пока приятно волнует сердце.

Тогда же Бернис осознала существование сестры.

Просто почувствовала, что где-то там, на расстоянии, бьётся сердце и трепещет душа, один в один похожие на её собственные. Но в то же время — Бернис не сомневалась, что сестра должна быть её полной противоположностью, раз уж её зачем-то разлучили с семьей. Она должна наслаждаться этой жизнью сполна, быть смелой… и совсем не стремиться к тому, чтобы овладеть тонким искусством магии и продолжить дело отца.

А ещё сестра не должна даже догадываться о том, что в одном из уголков этого мира существует её родственная душа.

Тогда же Бернис впервые услышала эту красивую легенду про Истинную звезду — ту самую, что развязывает языки. Эта Истинная звезда стала для Бернис маленькой мечтой — возможностью прикоснуться к чему-то легендарному и необъяснимому, что все ещё продолжает существовать в мире, где каждую деталь успешно характеризуют, а явление систематизируют.

Бернис неоднократно представляла себе встречу с этой звездой.

В зависимости от того,