Арестантка: Тюрьма Рая - Нина Вайшен

«Принс! Ты жива?», — услышала я голос Троя в голове, когда мы уже выбрались из коридора апартаментов класса люкс.

Сердце заныло тонкой радостью.

Трой

Я чувствовал слабую, будто не свою, боль в спине. Меня тащили за щиколотки по полу, и тянущее нытьё расползалось по ногам.

Грудь была тяжёлая, дыхание получалось поверхностным, рваным. Двигаться я всё ещё не мог, пытался пошевелиться, но сигналы от мозга растворялись в какой-то вязкой каше, так и не доходя до конечностей. Действие яда усиливалось.

Перед моим взглядом проносился пересечённый трубами потолок, который от движения сливался в серебристо-синюю реку. Я словно плыл в стремительном течении будучи оторванным от дерева листом. С трудом раскрытые веки так и норовили схлопнуться обратно. Сознание пыталось провалиться в темноту, но я удерживался на грани. Цеплялся глазами за то силовой кабель в сверкающей изоляции, то за небесного цвета трубу воздухоочистки.

А ещё вслушивался в голос Принс, в её мысли, которые придавали сил и успокаивали.

«Жива. Мы с Алисией в норме. Мой выводок… ну помнишь, яйцо… они проснулись и занялись резервуарами газа. Надеюсь, они успеют их деактивировать. Гомер хочет здесь всех отравить, наверное, Альдо испортил ему планы на Альфа Центавра. Ты меня слышишь?».

Эти новости позволили воспрять духом. Я представил, что сжимаю кулаки, и у меня, кажется, получилось пошевелить кистью.

«Слышу, твой голос мне помогает. Гомер отравил меня ядом какой-то мухи… я могу потерять сознание».

Нынешнее состояние напоминало мне то, когда я оказался в подпространстве в виде бестелесного существа. Тогда я создавал себе тело, представляя его в мельчайших подробностях.

Сейчас я делал то же самое. И… это будто помогало преодолеть действие парализующего яда. Главное, не уступать слабости, не вырубаться.

«Я скоро приду за тобой, моя принцесса», — разлился в груди приятной негой голос Принс.

Я не обижался на эти её шуточки уже давно. К тому же, чтоб его, Гомер второй раз похищает меня, как самую настоящую принцессу. Конечно, вряд ли похищенных принцесс волокут по полу, но надо бы сменить реноме. Я повернул голову. Получилось!

Это жутко радоваться, что сумел повернуть голову… но хоть какой-то прогресс вселял надежду. Мой взгляд упал на Гомера, идущего рядом. В руках у него была консоль. Наверняка та самая, которой можно было управлять резервуарами.

Пока меня проволокли по грузовому коридору, я уже смог шевелить обеими руками. Мы с Принс были, словно сообщающиеся сосуды, потому что её решимость передалась и мне. Да и ясность мысли вернулась.

«Я люблю тебя, моя героиня, — передал я. — На случай, если шоут не успеют, я отберу у Гомера консоль и всё выключу».

Сказав это, я прервал контакт. У меня хватало сил, чтобы вернуться в реальность. Глаза уже не закрывались.

Гомер глянул на меня и улыбнулся. Неужели он считает, что волочь сына за ноги по полу отличный показатель отцовской любви? Или это способ воспитания? Конечно же, он соврал. Соврал. Никакой он мне не отец! Мысли об этом чертовски мешали сосредоточится на том, чтобы почувствовать ноги, спину.

Я сжал кулаки. Теперь они уже сжались в полную силу.

Когда меня плечом ударили об угол, я ощутил боль. Плечо я тоже уже почувствовал. Отлично! Всё, что мне нужно сейчас, снова двигаться, освободиться.

— Очнулся… сынок. Мог бы вообще рядом со мной победно вышагивать, — ухмылка Гомера обожгла нервы. — Ты обижаешься на меня? А зря. Я бы мог тебя убить, но ты мне дорог. Помнишь, как здорово мы раньше болтали об Альфа Центавра? О справедливости?

Болтали, только всё это оказалось просто демагогией. Гомер пудрил мне мозг. Пользовался тем шоком, который я испытывал, когда побывал в колониях и своими глазами увидел жизнь людей там. Гомер мне говорил, что его душа тоже болит от сострадания. На деле же… он был готов убить колонистов.

Сосредоточение сбилось. Потребовались усилия, чтобы его вернуть. Снова представив силу в ногах, я наконец-то ощутил, что могу двигать одной стопой. А меж тем мы уже были близки к ангару.

— Ты всё скоро увидишь! Увидишь, что твой отец — Бог! — воспалённо бормотал Гомер. — А все эти предатели получат по заслугам. Трой, они не меня предали, а твою мать! Понимаешь? Она хотела построить здесь новую Империю. Хотела, чтобы ты был Императором. Но она наивно верила в этих жалких бандитов. Ты зачем-то повторяешь её ошибки, хотя должен быть на моей стороне.

Я пропускал его слова мимо ушей. Хотя они отзывались злостью. Нет. Этот придурок с манией величия не может быть моим отцом. Всё, что у нас есть одинакового — это цвет волос. Я не поверю в этот бред. Не поведусь на дешёвый цирк. Мой отец Герман Этнинс. Я всегда буду его помнить и любить.

«Ты обесточил резервуары с газом?», — передал я сообщение Коню.

«Ещё пятнадцать осталось», — пришел ответ.

Осталась половина. Если Конь и его сородичи не успеют, то через пять минут случится катастрофа. Пять минут десять секунд. Я краем глаза видел таймер на консоли в руках Гомера. Должны успеть. Но и мне бы быстрее прийти в себя. Отобрать у Гомера устройство активации и отключить отсчёт времени.

Усердно представляя мышцы своей второй ноги, я смог двигать и ею. Охранник, держащий мои щиколотки, настороженно взглянул на меня, кивнул Гомеру.

— Шевелиться начинаешь? — тот ухмыльнулся. — Действие яда у тебя проходит быстрее, но всё равно нормально двигаться ты сможешь только к завтрашнему дню. Лучше расслабься и не дёргайся.

Очень хотелось пнуть того охранника, что меня волок. Так хотелось вырваться уже сейчас. Но нет. Рано. Пну я, и что? Я должен полностью управлять телом, чтобы встать. Чтобы сражаться.

Серый, обвитый проводами и трубами потолок вдруг поднялся и растворился в помпезной белизне, на которой смутно выделялись углубления в виде квадратов. Меня притащили в ангар.

— Сэр, все наши люди собраны в ангаре, как вы и приказывали, — прозвучал знакомый мужской голос. Слегка повернув голову, я увидел, что к процессии подошел Клаус, который раньше сторожил мою каюту на корабле Гомера. — А что случилось с нашим Императором? Почему сияет его рука?

Чтоб его, мы уже в ангаре! До судна Гомера оставалось метров двадцать. Вот оно. Огромный бочкообразный железный дворец… Совсем рядом. С каждой секундой всё ближе. Меня волокут, а рука сияет… Сейчас это сияние казалось мне насмешкой. Ну почему я молнии, например, пускать не могу рукой?

На затылке наверняка