Дракот для Снежной королевы - Анна Снегова

Глава 6

На дворце, вырастающем перед мной весьма скромной по меркам Фрозенгарда громадой, так отчётливо лежит отпечаток того, что это творение человеческих рук, что мне становится странно.

Неровные грубые камни. Когда сани подлетают совсем близко, я протягиваю руку, и у меня получается коснуться их шершавой поверхности.

Мы опускаемся чуть ниже. Шпиль главной башни медленно плывёт вверх.

— Послушай, а вдруг Кай куда-нибудь переехал?

Уворачиваюсь от воспитующего клюва Христиана.

— Тем лучше, — щёлкает он. — Не отвлекайся! Видишь принца?

Я равнодушно заглядываю в первое попавшееся пыльное окно в башне. Там, кажется, какой-то тёмный чердак, заваленный старой мебелью.

Окно медленно покрывается густой вязью морозного узора, и скоро мне перестаёт быть видно, что там внутри. Вздохнув, заставляю сани сместиться чуть левее, но в соседнем окне повторяется та же история.

— Да что за ерунда!

— Обычный эффект кар-кристаллизации водяных паров, содержащихся в воздухе, в результате воздействия на них эманаций присутствия магического существа высшего порядка, обладающего отрицательным терморегуляционным балансом вследствие… фыр-фыр-фыр…

Христиан ещё пытается что-то вещать с умным видом, но я так крепко сжала его клюв в ладонях, что у него ничего не получается.

— Я поняла. Я просто посмотрела в это окошко.

Ворон глядит обиженно.

Отпускаю клюв и вынуждаю сани спуститься на этаж ниже. Стараясь не приближаться к стеклу слишком близко, заглядываю в следующее окно — большое, затянутое изящной кованой решёткой.

Кажется, чья-то спальня. Две угрожающего вида кровати в форме гигантских цветков. Один — белой лилии, другой — алой. Груда подушек и атласные одеяла на каждой…

Фу, какая безвкусица! Как можно в таком спать?

В комнате никого. Я как-то не подумала о том, что человеческие дворцы, а тем более города — это настоящий лабиринт, как в муравейнике. С высоты люди кажутся крохотными муравьями, снующими туда-сюда.

Как мне найти «того самого»?

— Послушай, Христиан… ты не знаешь, почему моя мама из всех мальчишек выбрала для меня в качестве друга именно Кая? И как вообще произошла их встреча? Я никогда тебя не спрашивала… наверное, пыталась как можно реже касаться болезненных воспоминаний. Но думаю, сейчас для меня это вопрос крайней актуальности.

Ответом мне выступает обиженная тишина.

Вздыхаю.

— Ну ладно! Подумаешь, погибну во цвете лет, и ты останешься один во дворце, оплакивать мою ледяную статую… Ты уже решил, куда её поставишь? Мне кажется, в тронном зале будет неплохо смотреться. Её можно будет использовать вместо вешалки…

Ворон нарочно сидит ко мне хвостом. И раздражённо скрипит:

— Не р-разделяю твоего легкомысленного настр-роения! — Христиан всё же обернулся и снизошёл до ответа. — Если уж тебе так интересно, что ты в кар-кои веки решила меня послушать, то знай. Что госпожа никого и никогда не посвящала в свои планы. Она просто парила над городом… и всматривалась в толпу. Там были мальчишки. Много балбесов, без малейших понятий о приличиях! Один самый отчаянный, привязал свои санки к саням проезжавшего мимо министра и кар-катился на них, и ещё и хохотал на всю площадь. Почему она выбрала его? Может, потому что ты с детства боялась даже собственной тени. Наверное, посчитала, что это вас уравновесит.

Сердце сжалось от привычной малодушной тоски, которую я тут же прогнала.

Много раз я жалела, что отпустила Кая, и представляла, что было, если б он остался. Мы росли бы вместе. Он показал бы мне все свои игры. Нам было бы очень весело. А я бы предостерегала его от глупых поступков и рискованных авантюр… Да, мы были бы отличной парой друзей.

Но сейчас об этом думать бессмысленно. Наше детство давно закончилось, так и не подарив почти никаких общих воспоминаний. А если даже мы встретимся снова, он меня не вспомнит. И это, наверное, обидней всего. Потому что не было дня, чтобы я — не вспоминала его. Все эти годы.

— Эй, Сольвейг! У тебя такое лицо, как будто ты прямо сейчас решила рвануть искать этого своего Кая! — Ворон грозно склонил голову набок. — Не вздумай! Мы можем потратить на это слишком много драгоценного времени. Скоро начнёт смеркаться.

Я в который раз вздохнула.

— Принц, я помню.

Ещё один тёмный этаж.

В полумраке мелькают какие-то тени… я сперва отпрянула, потому что мне показалось, это шеренги всадников гарцуют на бледных лошадях, чьи тонкие копыта едва касаются паркета. Перья развевались в плюмажах шлемов рыцарей, лица которых были закрыты стальными забралами… дамы в пышных платьях кружились в вальсе вслед за ними, и через их полупрозрачные юбки просвечивались потемневшие от времени портреты на стенах… Кавалькада невесомо поднялась над полом, и под звуки неслышимой печальной музыки уплыла куда-то в стену под самым потолком.

— Это сны, Сольвейг. Всего лишь сны, — грустно пояснил Христиан. — Тебе они ничем не помогут. Только тепло живого человека.

* * *

…Удача — если её можно было так назвать — улыбнулась мне, когда мы подлетели к длинному ряду одинаковых окон в центральной части дворца. Узких, стрельчатых, с ровными ячейками решётки. За ними оказался гигантский зал, ярко освещённый свечами. И в нём танцевали настоящие, живые люди.

Самое удобное, что окон в зале было так много, что я могла перелететь к следующему, как только одно из них затягивалось инеем, и продолжать наблюдать за тем, что происходит внутри.

— Слушай, а если там принц — как я его выманю? Не лететь же в санях прямо туда! Хотя, конечно, я могу попробовать разбить окно…

— О, Селестина! — обречённо вздохнул Христиан. — Кар-какое счастье, что всё-таки ты росла во дворце без этого мальчишки. Я боюсь представить, что бы вы натворили, с его дерзостью и твоей непосредственностью. От Фрозенгарда не осталось бы ни единой целой ледышки!

Может, не так и плохо было бы.

Но вслух я этого, конечно же, не сказала.

— Рано или поздно человек выйдет. Главное, определить подходящего кар-кандидата и под кар-караулить! — с энтузиазмом продолжил Христиан. — Внутрь в санях ты не попадёшь, конечно же. Именно поэтому так важно не упускать продуктивное дневное время! По ночам по улицам шляются… не самые подходящие кар-кандидаты, как ты понимаешь! Ну что, нравится кто-нибудь?

Я уныло уставилась снова в окно.

Глава 7

Вяло разглядываю фигуры людей, которые сновали туда-сюда за стёклами. Теперь это были, без сомнения, самые обыкновенные люди.