Вечность - Джеймин Ив

даже ухмыляется, — пока я не увеличиваю изображение, чтобы показать демонов Пира-Мортема, которые ходят вокруг неё, а затем по её наполовину погребённому телу, как будто её не существует. Они топчут её, не замечая её присутствия. Как будто она ничто.

В этот момент её лицо бледнеет, и она выходит из себя с криком, который говорит мне, что она не так уж невосприимчива к своему страху, как она хотела бы, чтобы я поверила.

Она не хочет быть забытой и одинокой. И теперь это заставляет её украсть трон и завладеть всей славой и вниманием, которые сопутствуют положению Королевы Подземного мира.

Пришло время сказать ей суровую правду: она никогда не наденет корону.

Глава 5

Сила вырывается из моих рук, ещё один взрыв поражает Эсту так быстро, что мне приходится использовать своё демоническое зрение, чтобы уловить потоки кобальтового счастья в тёмном водовороте моей силы кошмаров.

В то же время Малия проводит руками в воздухе перед своей грудью, и между её ладонями образуется сфера малинового пламени. В мгновение ока она выпускает поток огня, который вспыхивает в моём демоническом поле зрения.

Наши силы сталкиваются с грудью Эсты одновременно.

Мои ночные кошмары — клубок теней, в котором сверкает сила Малии, а Эста кричит и отшатывается назад.

Она пытается упереться пятками, но хрустальная поверхность гладкая, и зацепиться не за что. Когда объединенная сила нашей энергии отбрасывает её назад, в её ладонях снова появляется золотистый свет, но на этот раз слабее.

И в этот момент Роман делает шаг вперёд. Я ахаю при его появлении, и даже Эста, кажется, замирает, её сила прыгает в руках, как будто она испугалась.

Кожа Романа стала тёмно-аметистовой, волосы — абсолютно чёрными, а ногти заострились, превратившись в когти. Его тело опоясывает спираль из рун, каждая из которых выглядит взаимосвязанной, как строка текста, похожая на танцующую прозу. Пока его левая рука остается свободной, он крепко сжимает оружие в правой.

— Эста, — говорит он, качая головой и увещевая её. — Тебе следовало помнить, на что я способен. Даже твой отец опасался моей силы.

Она отступает на шаг, и это заставляет меня задуматься, говорил ли Роман ей когда-нибудь грубые слова. Когда я впервые встретила Эсту, она подбежала к Роману, умоляя его о помощи. Как оказалось, всё это было притворством. Но он не проявил к ней ничего, кроме уважения.

— Ты не можешь вмешиваться! — кричит она. — Ты обещал моему отцу, что никогда не будешь вмешиваться в дела короны!

— Я обещал твоему отцу, — тихо говорит Роман. — Только не такой предательнице, как ты.

Когда Эста предала своего отца, она предала и Романа тоже.

А потом, когда она причинила боль мне…

То, как он смотрит на неё сейчас, заставляет меня вздрогнуть от дурного предчувствия.

Она заметно сглатывает, но её голос снова становится более уверенным, как будто она напоминает себе об этом.

— Ты не можешь причинить мне боль.

Губы Романа растягиваются в холодной улыбке.

— Дитя, ты переоцениваешь свою силу. Возможно, я и не смогу покончить с тобой навсегда — пока — но я могу причинить тебе больше боли, чем ты можешь себе представить.

По щелчку его пальцев на левом запястье появляется последняя руна.

Этот — насыщенного красного цвета красного дерева. Он кружится в воздухе, как кровь, и потрескивает, как подожженный конец динамитной шашки.

Он отпускает её легким движением руки. Конец прозы обвивается вокруг его мускулистого тела, и вся веревочка отваливается от него. В тот момент, когда его сила высвобождается, черты его лица темнеют ещё больше, глаза превращаются в чёрные шары, но теперь они горят алым пламенем.

Глаза Эсты расширяются. Её руки заметно дрожат, но она твёрдо стоит на ногах и стискивает зубы, готовясь к атаке Романа.

Руны Романа устремляются к ней так быстро, что напоминают выпад змеи, каждая руна в последний момент отделяется от нити и превращается в кинжалы.

Эста кричит, вскидывает руки и направляет всю свою силу на приближающиеся клинки.

Золотой поток света её души сталкивается с рунами.

К моему облегчению, руны поглощают её силу, и она рассеивается в воздухе, совершенно безвредная.

Рунные кинжалы летят вперёд, и, хотя Эста пытается отпрыгнуть с их пути, они корректируют свою траекторию и следуют за ней.

Она кричит, когда кинжалы пронзают её грудь, руки и бёдра, прежде чем упасть на колени на хрустальном мосту. От боли её лицо бледнеет. Она хватала ртом воздух, снова кричала, пытаясь ухватиться за кинжал в своём сердце и вытащить его, но её руки соскальзывали с рукояти.

Я застыла на месте, не зная, что собираются сделать руны Романа. Она заслуживает всей боли в мире за то, что она сделала, за все смерти, которые она принесла, но это не поможет вратам открыться.

В следующее мгновение он рычит:

— Ahlek!

Это сигнал моим волкам атаковать.

Я разворачиваюсь, когда они проносятся сквозь разделяющие нас промежутки и бросаются на Эсту, бегут так быстро, что их тела кажутся просто размытыми пятнами тьмы. В это же время на меня падает ещё одна тень, и Таня взмывает в воздух, почти так же быстро, как мои волки, её когти нацелены на голову Эсты.

Всё происходит так быстро, что у меня перехватывает дыхание, когда Эйс и Темпл хватают Эсту за плечи, Блиц и Лука атакуют её по ногам, а Таня хватает её за голову.

Одним слаженным движением Роман разжимает руки.

Кинжалы вырываются наружу.

Зубы, когти и лезвия делают своё дело, и крик Эсты обрывается. В мгновение ока её тело разрывается на части, и она умирает насильственной смертью.

Мои демоны-волки обращаются с ней так же, как с любым демоническим отродьем на Земле, высасывая её энергию за считанные секунды. Но, в отличие от низкоуровневых демонов, они, похоже, не способны поглотить её тело, оставляя вместо него серые и безжизненные останки, прежде чем они отступят от неё.

Гарпия Тани полностью контролирует её, когда она приземляется на хрустальную поверхность, её крылья рассеивают затянувшийся тёмный туман моих ночных кошмаров.

— Смерть слишком хороша для неё, — напевает она.

Момент тишины нарушается ревом Романа.

— Ко мне! Быстро! Пока она не пришла в себя.

Она может восстановиться? После этого?

Наверное, я надеялась, что это и есть её истинный конец, несмотря на то что Роман сказал о невозможности покончить с ней окончательно.

Я встряхиваюсь, подтаскиваю Коду на несколько шагов к Роману, в то время как мои волки тоже бросаются к нему. Малия заходит с другой стороны, а