Жгучее маленькое проклятие - Джей Ти Джессинжер

— С чего бы?

После подозрительно долгой паузы он признался:

— Её дочь была влюблена в меня.

Мне потребовалась секунда, чтобы понять. Когда я поняла, я уставилась на него с открытым ртом.

— Нет.

Бледный, с плотно сжатыми губами, он кивнул.

— О, Дакс… это ужасно! Она умерла?

Медленно выдохнув, он снова кивнул.

— Мне так жаль. Боже, какая трагедия.

Мы были обречены, но я не сказала этого вслух. Вместо этого я перешла в режим решения проблем.

— Ладно, значит, нам просто нужно убедить женщину, которая тебя ненавидит, помочь нам снять древнее проклятие, убившее её дочь.

— Она винит не проклятие. Она винит меня. И справедливо, потому что я мог спасти Эмми, просто держась подальше. Перестав быть эгоистом и держаться нахуй подальше.

Я начинала понимать, почему у него такой скверный характер. Он хотел быть уверен, что больше никто не станет жертвой проклятия, по крайней мере, если он может это предотвратить.

Это было почти героически.

Однако, судя по тому, как те девушки на улице пялились на него, я подозревала, что ему не нужно было прилагать особых усилий, чтобы спровоцировать проклятие. Один лишь хитрый подмиг в их сторону — и все трое были бы обречены.

— Слушай, мы должны попытаться. Не только ради тебя и меня, но и ради всех остальных, кто может пострадать от этого в будущем.

Он долго смотрел на меня.

— Больше никто не пострадает.

— Почему ты так говоришь? — нахмурилась я.

— Потому что я последний из Руссо. Последний потомок Маттиаса. Проклятие умрёт вместе со мной.

О.

Вот чёрт.

Мне следовало быть добрее к нему. Намного добрее. Потому что если я и вправду отмечена его дурацким семейным проклятием, то у него ноль причин помогать мне бороться с ним. Он мог просто позволить, чтобы меня «скосили» или «собрали» — или как там называется убийство сверхъестественным существом, вершащим проклятия, — и продолжить свой угрюмый путь, избегая романтических связей до самой смерти.

— Я знаю, о чём ты думаешь, — буркнул он, наблюдая за моим лицом. — Но я не настолько бессердечен, — он сделал паузу, а затем подобие улыбки тронуло уголки его губ. — Вообще-то, таков, но я также слишком любопытен, чтобы не захотеть узнать, почему проклятие вдруг изменилось и пошло за женщиной, которая не влюблена.

— Если это твой окольный способ намекнуть, что я на самом деле в тебя влюблена, просто ещё не осознала этого, то сломанные передние зубы тебе в ближайшем будущем обеспечены.

Его губы снова сжались, но на этот раз не от недовольства. Он пытался сдержать ухмылку.

Подавляя зевок, я снова взяла свой стакан с водкой, но он забрал его у меня из рук и поставил на тумбочку.

— Уже поздно. Тебе нужен отдых.

— Нет, мне нужно найти мадам Эклер!

— Леклер. И мы найдём её. Первым делом завтра начнём поиски. Но сейчас тебе нужно поспать, — он указал через комнату. — Ты занимаешь кровать. Я лягу на пол.

— Вау. А я-то думала, ты не джентльмен.

— Не привыкай, — его взгляд стал мрачным, как его глаза.

Он взял подушку и одеяло из шкафа и устроился на полу перед дверью, словно сторожевой пёс, заложив руки за голову и яростно уставившись в потолок.

Я забралась под одеяло и какое-то время смотрела на него, прежде чем выключить свет. Лёжа в темноте, я думала о том, какой, должно быть, была его жизнь.

Все эти годы в одиночестве, зная, что он никогда не может позволить себе близости с кем-либо, зная, что случится, если он позволит себе влюбиться…

Что и случалось.

Его низкий голос прервал мои размышления.

— Поспи, Блокнотик. Проблема никуда не денется к утру. Сможешь поволноваться о своей судьбе завтра.

Но я не уснула. И волновалась я не о своей судьбе.

Хотя это мне была уготована смерть, по какой-то странной причине я волновалась больше о нём.

Глава 7

Маскарад проклятых

ПЕТРА

На этот раз сны были не только о поглощающих чернилах. Они приходили искажёнными вспышками, словно старые киноплёнки, разматывающиеся в моей голове. Разрушающаяся гробница посреди кладбища. Женщина в белом с глазами, как у меня, выводящая символы в воздухе, её губы беззвучно шевелятся. Зеркало, треснувшее пополам, отражающее прошлое и будущее на противоположных сторонах.

Призрачный шёпот в моём ухе:

— Один должен быть потерян, чтобы другой стал свободен.

И Дакс. Так много видений Дакса.

В большинстве из них он был голый и двигался между моих раздвинутых бёдер.

Я резко проснулась, с ногами, запутавшимися в простынях, и бешено колотящимся сердцем.

Дакс уже не спал. Сидя в кресле у окна, он пристально наблюдал за мной.

— Ты разговаривала во сне. Что-то о том, чтобы быть потерянной.

Вспомнив странный шёпот из сна, я сглотнула и отвела взгляд.

— Правда? Странно.

Я почувствовала, что он изучает меня прищуренным взглядом, поэтому выдавила улыбку, сбросила одеяло и спустила ноги с кровати.

— Давай найдём тебе какую-нибудь одежду. А потом отправимся на поиски Селесты Леклер.

Он выдержал мой взгляд долгое мгновение, с видом, будто собирался что-то сказать, затем кивнул.

— Внизу есть бутик одежды. Ты закажешь еду, а я схожу, посмотрю, есть ли там что-то, что мне подойдёт.

***

Как выяснилось, в бутике нашёлся размер Дакса. Либо так, либо он ограбил в лобби какого-то великана и стащил его обувь, рубашку и куртку. В любом случае, он вернулся полностью одетый, и мы быстро позавтракали.

Затем мы провели день в поисках Селесты Леклер.

Дакс вёл меня по извилистым скрытым улочкам Квартала, стучался в двери, разговаривал с людьми, которые едва приоткрывали их, вкладывал деньги в ладони за тихие беседы. Стало ясно, что Селеста была не просто неуловимой. Она была практически призраком.

— Она часто переезжает, — объяснил он, когда мы оставили ещё одну бесперспективную зацепку.

Всё ещё не оправившись от своих снов, я пробормотала:

— Отлично. Значит, мы ищем ненаходимую женщину, чтобы она рассказала нам, как избежать неостановимого проклятия. Просто обожаю такие перспективы.

Но судьба подкинула нам удачу в следующем месте, куда мы зашли. Это был магазин вуду, зажатый между зданиями в тихой части Квартала. Ни неоновых вывесок, ни кричащих витрин для привлечения туристов. Только потертая деревянная дверь с одним гри-гри мешочком8, прибитым над ней, набитым перьями, травами и железными гвоздями, торчащими по бокам.

Пожилой мужчина, встретивший нас внутри слабо освещённого помещения, имел кожу, испещрённую годами тайн, и тёмные глаза, достаточно острые, чтобы обнажить ложь ещё до того, как она слетит