Владыка забвения: Железная Воля - Елена Червоная

— Они хотели посадить на трон своего ангела, потому что отец отказался им подчиняться. Он любил мать, и Небеса покарали его за это. Покарали всех, кто оказался рядом, — юный Владыка говорил глухо.

— Мне жаль, Миран. Небеса никогда не знали милосердия, — нежный девичий голос мурчал где-то около уха.

— А еще демоны… Я не смогу просто держать их в узде. Только тех, кто будет верно служить. Но кто согласится предать своих? Ты понимаешь, что это значит? После столетней войны я должен убить аристократов, которые выгрызали себе место в этом мире. Снова сделать их рабами. — Его руки сжались в кулаки.

— А я? — Иви нервно взглянула на него.

— Я никому не позволю тебя тронуть. Пусть вся моя ангельская кровь выкипит, но я тебя не оставлю. Ты будешь моим генералом. Ты служила Небесам, служила мне, и лучше тебя мне не найти.

— Это лучше, чем быть убитой или рабыней, — ответила она, едва заметно прищурившись.

— Ты так мне не доверяешь? Все зовешь полным именем…

— Я демоница, Миран. Чего ты ждешь от меня?

— Любви, — произнес он так тихо, что не был уверен, услышала ли его Иветта.

С тех пор прошло много времени. Быть королем оказалось сложнее, чем рассчитывал Миран. Пришлось объездить полмира, чтобы заключить новые договоры. Никто не принимал его всерьез. Эльфы отвечали презрением, эйрисгардцы смеялись ему в лицо. Но он терпел. Учился сдерживать гнев.

Когда указ о полном порабощении демонов был обнародован, дворец наполнили толпы. Мужчины, женщины, старики и дети — все умоляли, падали ниц при одном его появлении. В их глазах читались страх и отчаяние. Растерянные лица детей, дрожащие руки стариков, изможденные женщины и искалеченные воины, прятавшие слезы, — все они смотрели на него, как на последнюю надежду.

— Убейте свое дитя ради Небес! Тогда я поверю вам. Отдайте самое дорогое, и их души отправятся в лучший мир! — Голос Гавриила звучал холодно и властно. Взгляд осматривал демонов, как овец на продаже.

К его удивлению, ни один из демонов не согласился на такую жертву. Отцы крепко прижимали к себе жен, матери защищали детей, заслоняя их своими телами. Они предпочли бы сгинуть вместе, чем позволить себе быть разлученными. Глаза Мирана наполнились влагой. Даже сейчас одно лишь воспоминание об этом жгло изнутри, оставляя глубокую, незаживающую рану.

Из толпы вышел высокий мужчина, облаченный в черный плащ с алыми узорами на груди. Торчащий ворот аккуратно обрамлял своими углами линию челюсти. Рукава, прилегающие у плеч и расширяющиеся к запястьям, были украшены серебряными лентами. Массивный ремень удерживал свободного кроя брюки, а на ногах красовались роскошные сапоги, отполированные до блеска. Его длинные черные волосы ниспадали на грудь, прикрывая часть лица. Пара рогов устремлялась вверх, добавляя его облику величественности и строгости.

За ним следовала молодая женщина. На ней было черное платье, плотно облегающее фигуру и подчеркивающее ее завидные формы. Длинные рукава и скромный подол были украшены кружевом, которое делало наряд еще изысканнее. Пара аккуратных рогов поднималась изо лба, а длинные черные локоны каскадом спадали ниже бедер. Красно-желтые глаза были опущены, ее поза выражала смирение, но лицо выглядело несчастным.

— Ваша Светлость, позвольте выразить нашу преданность, — начал мужчина.

Зал наполнился гулом голосов, тревожным и нарастающим. Стража уже начала выводить протестующих, подавляя любые попытки сопротивления. Где-то в толпе раздался детский плач, и вскоре пролилась первая кровь. Миран сидел неподвижно, не отводя взгляда от демонов, склонившихся перед троном. Внутри все сжалось, тошнота подкатила к горлу, но он не позволил себе дрогнуть. Резкий запах крови ударил в нос, и лицо короля побледнело.

— Говори, — голос Мирана предательски дрогнул, когда чей-то крик вновь прорезал зал.

— Я граф Энгель Гемоку, — произнес мужчина, опускаясь в глубокий поклон. — А это моя жена, Долорес. Мы молодожены. У нас еще нет дитя, но…

— Тогда убирайтесь! — Гавриил перебил их, угрожающе шагнув вперед. Миран преградил ему путь рукой.

Короля тут же обожгло, будто вены заполнились раскаленным металлом. Кровь ангела вскипела, взвилась по предплечью, взорвалась болью в плече и шее. Это было наказание, встроенное в саму сущность, непреодолимая сила, подчиняющая его волю вышестоящим. Он чувствовал, как она нашептывала приказы, гулким эхом отзываясь в ушах: «Не смей перечить. Не смей поднимать руку. Подчинись».

— Что вы можете нам предложить?

— Моя жена является обладательницей древних сил некромантии. Ее род издревле славился могучими демонами. Мы готовы зачать ребенка, чтобы преподнести его вам, Владыка. Он станет величайшим оружием Валоры!

— Владыка! Я хочу полететь с вами! — Иветта вырвала его из воспоминаний. — Демоница рядом сможет смягчить отношение эльфов!

Собравшись уже выходить, Миран остановился, не сразу отвечая. Его взгляд задержался на Иви — ее нежное лицо было напряжено, челюсти сомкнуты настолько сильно, что казалось, еще немного, и она сломает собственные зубы. Он знал, что она не отступит, даже если придется ее прогнать.

— Ты права, — его голос звучал немного напряженно. — Но ты должна быть осторожна, Иви. Эльфы всегда славились своей жестокостью. Их земля священна, они поклоняются своему духу леса, а не Триединым, и это значит, что наши законы на них не действуют.

— Значит… вы согласны?

— Да.

— Я не подведу вас, Владыка! — Иветта инстинктивно расправила плечи, словно солдатка.

Иветта покрыла тело темной броней. Латами, которые мягко обвивали ее, будто на этом свете не было ничего легче. О, как давно она не чувствовала их на своей коже! Тьма принимала ее, клубилась и расстилалась подобием металла, пока не приняла привычную остроконечную форму.

Она следовала за Владыкой, шагая по длинным коридорам. Мраморный пол, высокие арки и колонны — дворец словно замер, вглядываясь в ее шаги, в ее тень. Она снова чувствовала себя генералом. Нужной, полезной и сильной. Они миновали зал, где когда-то звучала музыка и смех, где они вдвоем кружились в танце на Благословенном сборе.

Выходя во двор, Иви сразу заметила его — гигантского дракона, чье тело было покрыто алыми чешуйками. Ящер был полностью готов к полету: ремни были закреплены, седла надежно зафиксированы. Но вокруг все еще торопливо двигалась прислуга, проверяя каждую деталь, натягивая и застегивая, словно дракон был сложным механизмом, требующим внимательной настройки перед полетом.

Один из молодых слуг перетянул ремень под лапой зверя, и ящер угрожающе клацнул бронзовыми накладками на зубах. Резким движением он оттолкнул человека, задергался. Парнишка взлетел в воздух и болезненно приземлился на несколько метров дальше, ударившись о землю пятой точкой.