Долгая игра - Рейчел Рид

— Чем?

Илья разрабатывал его задницу, вставляя пальцы глубоко, как только мог, а затем вытаскивая их полностью. Похоже, это заставило Шейна потерять остатки терпения.

— Своим членом, блядь.

Илья рассмеялся и быстро разделся. Он встал прямо за Шейном, тому было трудно его видеть, не напрягая шею. Он едва сдержал стон облегчения, когда наконец освободил свой изнывающий член. Пока он наносил смазку, Шейн медленно дышал и сжимал пальцами кожаные подлокотники кресла. Когда Илья коснулся головкой члена его дырки, Шейн услужливо приподнял задницу. Илья начал медленно входить. Оба громко и удовлетворенно застонали.

— Да, блядь, — на выдохе прошептал Шейн. — Наконец-то.

Шейн был таким узким, таким идеальным и горячим, а вибрации от кольца, которое тихо гудело за его яйцами, дарили невероятные ощущения члену Ильи. Погрузившись полностью, ему пришлось сделать паузу, чтобы просто выровнять дыхание и немного остыть.

— Давай же, — заныл Шейн.

Илья усмехнулся и стал осторожно двигаться.

— Ты такая шлюшка, — сказал он после пары медленных толчков. — Я тебя так завел, или эта комната?

— О чем ты говоришь? — прорычал Шейн.

— Ты возбудился, думая обо всех своих... — Он изменил угол и дважды резко и мощно толкнулся в Шейна. — Многочисленных. Достижениях.

— О тебе. Только о тебе, — выдохнул Шейн.

Илья обожал, когда Шейн становился таким, когда возбуждался до такой степени, что переставал раздражаться или стесняться.

— Хочешь открою тебе секрет? — Илья наклонился и проговорил ему прямо на ухо. — У меня ощущение, будто я сейчас ебу короля.

— Илья...

Он схватил Шейна за волосы и запрокинул его голову.

— Знаешь, какое это мощное ощущение — драть короля в его тронном зале?

— Бля… блядь, Розанов.

Илья обхватил его за грудь и поднял, как будто Шейн был куклой, а не мужчиной весом в двести фунтов. Илья прижал его к груди спиной и продолжал толкаться в него.

— Ты — Шейн Холландер, блядь, — прорычал он. — Если ты когда-нибудь забудешь об этом, я притащу тебя сюда и буду ебать, пока не вспомнишь.

— Мы... у нас когда-нибудь будет общая комната с трофеями, — пролепетал Шейн.

Илья улыбнулся.

— Да. Грёбаная империя.

Шейн откинул голову ему на плечо.

— Династия, — прошептал он. — О, блядь, Илья. Я люблю тебя.

Илья зарычал и импульсивно впился зубами ему в плечо. Шейна настиг оргазм. Он вскрикнул и плотно сжал член Ильи внутренними мышцами. Его сперма забрызгала кресло. Илья знал, что это станет беспокоить Шейна, как только тот спустится с вершины наслаждения.

Илье было похер на кресло. Он исступленно долбился в Шейна, не желая останавливаться. Он матерился по-русски, говоря Шейну, что тот идеален, а затем кончил в него.

Наконец, он рухнул на Шейна, уткнувшись лбом ему между лопатками. Они оба пытались отдышаться. Он понял, что Шейн, вероятно, выключил вибрацию, пока сам он был на седьмом небе.

— Срань господня, — наконец прохрипел Илья.

— Это было странно.

Илья расхохотался, что заставило смеяться и Шейна. Илья поцеловал его между лопатками и аккуратно вытащил член.

— Думаю, я испортил кресло, — сказал Шейн, даже раньше, чем ожидал Илья.

— Теперь это еще один трофей.

— Фу.

— Я захватил полотенце, — предложил Илья.

— Нет. У меня есть салфетки для ухода за кожаной мебелью.

Илья улыбнулся.

— Конечно, у тебя есть.

Глава тридцать пятая

— Существуют несколько вещей, которые я категорически не выношу, — сказал Роджер Кроуэлл. Его голос был обманчиво спокоен, но от Ильи не ускользнула угроза, которая в нем таилась. — Я ненавижу сюрпризы. А еще нелояльность. И еще — лжецов.

И гомосексуалов, мысленно добавил Илья.

— Но больше этого я ненавижу, — продолжил Кроуэлл, — когда меня ставят в неловкое положение. И особенно, когда в неловкое положение ставят Лигу.

— Звучит нехорошо, — аккуратно сказал Илья.

Кроуэлл бросил на него предупреждающий взгляд, Илья повернулся к Шейну и увидел у того в глазах аналогичное предупреждение.

— Можете себе представить, что я сейчас чувствую по отношению к вам обоим.

На этот раз Илье хватило ума держать рот на замке. Он чувствовал напряжение, исходящее от Шейна, сидящего рядом. Илья решил вести себя хорошо. Ради него.

Кроуэлл наклонился, облокотившись на огромный стол.

— Ваши действия поставили меня в весьма затруднительное положение. С одной стороны, ваше поведение совершенно неприемлемо и абсолютно недопустимо. С другой стороны, вы двое — самые большие звезды Лиги, и скоро начнутся плей-офф.

— Недопустимо? — тихо спросил Шейн.

Кроуэлл прищурился.

— Я думал, что это очевидно. Но, видимо, это не так, если по всей сети разлетелось видео, на котором вы двое целуетесь взасос.

— Это была ошибка, — сказал Шейн.

— Да, ты прав, мать твою, это была ошибка! — закричал Кроуэлл.

— Я имел в виду, — Шейн говорил на удивление спокойно, — что на видео не должно было этого быть. Мы не знали.

— Ну зато теперь все узнали, — рявкнул Кроуэлл. — И мне пришлось лететь в Монреаль, чтобы разобраться с этим. Думаете, у меня есть на это время? — Он вздохнул и продолжил более спокойно: — Нам нужно как можно скорее вернуть все в нормальное русло. Я не хочу, чтобы вокруг этого поднялась шумиха во всех медиа.

— Мы тоже не хотим, — сказал Шейн.

Кроуэлл кивнул.

— Лига подготовила заявление.

Он открыл папку, лежавшую на столе перед ним, и достал два листа бумаги. После чего вручил по одному листу каждому из них.

Илья собрался с духом и начал читать.

На протяжении почти одиннадцати сезонов Шейн Холландер и Илья Розанов были одними из лучших игроков НХЛ. Их мастерство на льду демонстрируют редкий уровень таланта, который восхищает хоккейных болельщиков во всем мире. В начале этой недели в социальных сетях распространилось видео, на котором были запечатлены мистер Холландер и мистер Розанов в интимной ситуации. После допроса комиссаром Лиги Роджером Кроуэллом оба игрока подтвердили, что инцидент был розыгрышем, который они устроили своему общему другу Хейдену Пайку. Розанов и Холландер сожалеют о своих действиях и недопонимании, которое те могли создать. Они вернутся в свои команды до следующих запланированных матчей.

Это было легким выходом из положения. Илья знал, что такое заявление не убедит всех, но подозревал, что достаточное количество хоккейных фанатов поверит этой лжи.