Четверо за спиной - Анна Михайлова

закончила вечернюю тренировку с девочками, искупалась и … пошла рожать. Беспокойный Беригор на последний неделях беременности не спускал с меня глаз, не оставляя меня одну ни на минуту. Травница Мара, посмеиваясь над его дерганьем, перебралась к нам в дом в ожидании родов. В баню я, конечно, рожать не пошла, выбрала заранее дальнюю горницу, где все было готово к приему нового члена семьи.

Словно почувствовав, к нам приехал Драгомир. Его беспокойный взгляд я встретила, когда под руку с Марой осторожно спускалась по лестнице. Пока боль накатывала редко и была вполне терпимой. Встретив меня у подножья лестницы, он ласково положил мне руки на плечи, сухие губы осторожно коснулись лба.

- Пора, Ярушка.

- Видимо, - выдохнула я, невольно закрывая глаза на его скупую ласку. Слишком много он для меня сделал, слишком дорог. Это понимал и терпел даже ревнивый Беригор.

- Я рядом буду. Ничего не бойся. Дай-ка, - он положил правую руку мне на поясницу.

- Драгомир! – прикрикнула Мара.

- Я немного. Чтоб слегка боль унять. Не повредит.

- Зачем ты так? - нахмурилась травница, сверкая сердитыми зелеными глазами.

- Ты знаешь, что я не могу по-другому, - Драгомир вернул ей взгляд и, нехотя отступил на шаг, - теперь, ступай, Ярушка. Все хорошо будет. Ты справишься.

Ко мне шагнул заметно побледневший муж. В глазах плескалась тревога за меня, желваки выступили на острых скулах.

- Ярушка, родная… Люблю тебя. Прости что тебе больно будет, - растерянно пробормотал напуганный предстоящим, как и любой мужик.

- Должен будешь, - несмотря ни на что забавляюсь ситуацией. Когда еще сурового воеводу с дрожащим подбородком увидеть.

- Буду. Все что скажешь – буду! Ты только держись, - осторожно целует меня в губы.

- Пойдем-ка, милая. Нам теперь поработать нужно, постараться, - воркуя вокруг меня Мара увлекла меня далее по коридору. А я спиной чувствовала взгляды на себе и готова была поклясться, что ощущала кому принадлежит каждый их них.

- Что Драгомир сделал? – решила уточнить я, зайдя в горницу.

- Дурак неугомонный. Силен, а все одно – дурак, - бормочет Мара, - нить посадил. Чтоб часть боли на себя перетянуть.

- Чего? – я даже останавливаюсь от неожиданности. - Убрать сможешь?

Брови травницы взлетают вверх.

- Могу. Но…

- Убирай. Каждый должен своим делом заниматься. Еще не хватало, чтоб он из-за меня мучился.

- Спасибо, Яра. Ему бы сие с удвоенной силой отдавало, - одобрительно сверкает на меня глазами Мара и делает какие-то движения за спиной. Чувствую легкий холодок по позвоночнику. После чего меня укладывают на кровать.

Я ко всякому была готова, роликов посмотрела немеряно. Но Пересвет родился белокожим, с легким светлым пушком на голове. Совсем не похож на сморщенных сине-красных «инопланетян» из документальных фильмов. Огласил комнату недовольным ревом и сразу затих, когда его положили мне на грудь. А я ревела и смеялась от счастья одновременно. Неужели – правда? Мой ребенок, мой малыш – тут.

- Наконец-то мы увиделись, маленький. Мама тебя очень любит, - я гладила крошечные пальчики и боялась задохнуться от счастья.

Вымотанная долгими родами я просто отрубилась, не услышав, как радостно взревел где-то Беригор, с облегчением выдохнул Драгомир, захлопала и запрыгала верная Смешка. Не чувствовала, как служанки заканчивают меня мыть и переодевать. Эти 12 часов были самыми сложными в моей жизни. На каким ослепительно-счастливым был финал!

Расставаться с Пересветом было выше моих сил, поэтому он действительно проводил почти все время на ристалище. Где его постоянно могли видеть я и гордый отец. Единственное, что меня омрачало – это отсутствие молока, но с кормилицей проблем не возникло, конкурс был как в хороший столичный ВУЗ. А сон у малыша был таким богатырским, что ему не мешал ни звон мечей, ни крики бойцов.

Моя незаменимая Смешка незаметно перешла в категорию старшей горничной. Командовала кормилицей и остальными девками. Не зазналась, но командирские замашки все-таки проявились. Надеюсь, это я на нее так дурно повлияла?

Помолвка Джанибека со Смиренкой все же состоялась. Во время церемонии каганчи насмешливо косился на малолетнюю невесту и на меня – мол, посмотри, это все из-за тебя. Но я-то знала, что брак выгоден всем сторонам, и насильно его в женихи никто не тянул. Подписав мирный договор и сговорившись о сотрудничестве, Джанибек уехал, но писал письма. Невесте, приводя ее в застенчивый восторг, и - мне. Знатно выбешивая Беригора витиеватыми комплиментами в мой адрес. Подозреваю, что писал, во многом, ради этого. Я не упоминала о том, что его невеста начала посещать мои занятия, но подозреваю, что девочка не могла смолчать. Да и шпионов никто не отменял, иначе как Джанибек узнавал последние новости?

Смотрины невест для князя стали событием года. Дивляна взяла дело в свои руки, а потому механизм отбора работал, как хронометр. Каждый вечер я приходила в горницу княгини, выслушивая донесения от подсадных «невест» и комментарии самой княгини, которая вызывала кандидаток для бесед. То по одной, то группками. Часто к нам присоединялся и Велеслав, делился своими впечатлениями. В конце концов ему с одной из них жить и детей рожать.

Первоначальный экзамен и осмотр из 300 кандидаток прошло 120. Отсев был строгим, второго шанса ни у кого не было. Кандидатки заметно нервничали. В конце, когда их осталось не больше двух десятков, троих мы выгнали за попытку подкупить слуг, чтоб изуродовали конкуренток. Такой хоккей нам точно не нужен.

Оставшуюся «великолепную десятку» ослепительных умниц-красавиц одобрили мы с Дивляной и Мара, которая выступала медицинским экспертом. Дело оставалось за малым, князь должен был сделать окончательный выбор. И он его сделал: с богатыми дарами отослал девушек по домам!

Княгиню и меня от такого решения едва удар не хватил. «Не ёкнуло. Хочу как у вас с Беригором», - категорично ответил он нам обеим. Что тут возразить? Не сразу удалось справиться с потрясением, но кто мы такие чтобы спорить с князем? Решили взять тайм-аут. Я вплотную занялась своими «рысями», Дивляна – новыми матримониальными планами. Жизнь продолжается.

И все бы ничего, но после всего этого князь Велеслав с головой погрузился в дела княжества. И подозрительно зачастил к моим рысятам на занятия. Особенно когда узнал, что Драгомир преподает им грамоту и иностранные языки.

У обоих – свои планы на жизнь, но судьба любит ставить самых самоуверенных на место. Поэтому, чует мое сердце, что не за горами