Отравительница - И. В. Офелия

– Жаль, что она понравилась вам обоим.

Я закатил на это глаза и отошёл. Не было смысла позволять ему издеваться надо мной. Он лишь провоцировал, рассчитывая на любой конфликт, лишь бы у него был повод выпотрошить меня. У меня появился новый план, как выбраться из этой передряги, и как для этого можно было использовать Люку.

Глава 50

Алина

Распорядок дня тут был настолько однообразным, что я почти совсем перестала различать дни.

Прошла уже неделя или всего несколько дней? Единственное, что менялось каждый день, было меню. Всё остальное повторялось: мытьё, умывание, мытьё, умывание и так далее.

Они по-прежнему позволяли мне находиться только на втором этаже. Иногда я слышала людей внизу. До меня доносились звуки праздника, шутки, чоканье бокалов, еда, танцы, музыка.

Наверное, так чувствовали себя медведи в спячке. Дни были однообразными и скучными, и не было ничего, что могло бы хоть немного разогнать скуку. Единственное, что можно было делать, – это спать.

Они не позволяли мне держать при себе никаких предметов. Ничего, что могло бы развеселить меня. Я просто ждала, когда кто-нибудь заглянет ко мне в комнату, хотя это случалось довольно редко. Это было похоже на рулетку. Повезёт ли мне в следующий раз, и ко мне придёт Фиби, кто-либо из обслуживающего персонала, или удача отвернётся от меня, и меня снова будет мучить очередной вайпер?

Каждую ночь, когда я лежала, свернувшись калачиком на кровати, ничто не предвещало изменений в рутине. Тихая дрейфующая ночь, мои мысли и сны шли рука об руку, пока не начинали сливаться воедино. Время от времени мне снились сны о том, что мне удавалось сбежать, что я бегу по этому широкому полю, ветер развевает мои волосы, а мои ноги сами несут меня к свободе.

Потом я обычно просыпалась, начинала плакать и снова засыпала. Всё это длилось уже много ночей.

Среди моей дремоты кровать прогибалась то на одну, то на другую сторону.

Руки – одна пара – нет, две.

Когда я лежала на боку, два тела сжимали меня между собой.

Я чувствовала чьи-то губы против своих, мягкие и знакомые. Я отвечала на поцелуй, зная, что это был Сайлас. Он был таким реальным, таким тёплым рядом со мной. Кончики его пальцев оставляли горячие следы на моей коже, заставляя меня дрожать.

Тело позади меня не могло быть никем иным, кроме как Люкой. Мягкие завитки его волос щекотали мне шею, когда он целовал мою кожу, позволяя своей нижней губе тянуться, когда он переходил к моему плечу. Был ли это сон? Или я просто надеялась на то, что это всего лишь сон?

Сайлас перемещался от моих губ вниз, к моей груди, нежно брал мой сосок между зубами, а затем обхватывал его губами. Меня словно било электрическим током, когда он прикусывал меня.

Руки Люки обвивались вокруг моей талии, прижимая мои бёдра к себе, в то время как он сосал мою шею. Его рука тянулась вниз и касалась моих ног. В этот момент Сайлас обычно шипел на Люку.

Однажды я открыла глаза. Оказалось, что это был совсем не сон.

С каждым мгновением их прикосновения становились всё более грубыми и собственническими. Это было похоже на то, что они оба боролись за одну и ту же территорию, а я застряла посередине. Их руки отмечали, что принадлежит каждому из них.

– Прекратите… – едва успела я произнести это слово шёпотом, как Люка вонзил свои клыки в моё плечо.

Моё тело пронзила дикая боль. Словно он не обладал ядом, необходимым для онемения, или же просто не хотел его использовать.

Зная о его садистских наклонностях, я больше склонялась ко второму варианту.

Я моргнула, отгоняя помутнение зрения, и уставилась на Сайласа.

Как ты мог допустить такое?

– Мне очень жаль, – Сайлас обхватил руками моё лицо, и на его чертах появилось жалостливое выражение. Затем его похожие на иглы зубы пронзили другое плечо, давая мне некоторое облегчение от укуса Люки.

Я издала жалкий звук, похожий на скулёж котёнка, раны которого клюют вороны. Чувствовать себя совершенно беспомощной и находящейся во власти не одной, а сразу двух тварей было достаточно, чтобы из моих глаз полились слёзы. Моё положение с каждым днём становилось всё хуже и хуже.

– Оставьте меня в покое, – закричала я, хотя слёз у меня больше не было. Я и так проплакала несколько дней, находясь в полном одиночестве в своей тюремной камере. Я попыталась сесть.

Челюсти Люки сжались сильнее, когда его руки обхватили меня.

Они позволили мне сесть, один спереди, другой сзади, но не освободили меня от своей смертельной хватки. Я сглотнула и уставилась в потолок. Трещины и вмятины были едва заметны на фоне яичного цвета краски, которая пыталась их скрыть.

Я попыталась прикрыть руками свою обнажённую грудь.

Ничто больше не принадлежало мне. Ни моё тело, ни мои слова. Я попыталась свернуться калачиком, но они не позволили мне этого.

Рука Люки в какой-то момент оказалась слишком близко к Сайласу. Он отстранился от меня только для того, чтобы оскалить свои окровавленные дёргающиеся клыки на Люку и зашипел. Люка отпустил мою шею, чтобы прошипеть в ответ, заставив меня вздрогнуть.

Их жадные руки схватили меня и держали между собой, пока они опустошали меня. У меня потемнело в глазах, моё зрение сузилось, пока я не погрузилась в черноту, – но где-то далеко я всё ещё слышала звуки, издаваемые двумя монстрами, чувствовала их зубы во мне, их руки на мне.

Я проснулась в то утро в своей маленькой комнате, пока горничные суетились вокруг меня, пытаясь собрать по кусочкам. Эта суета вокруг тел Гостей приобрела для меня особый смысл, когда я подумала о том, как больной или раненый скот мог навредить здоровью потребителя. Теперь я начинала понимать, что Гости были незаменимы, а это означало, что у меня были рычаги влияния на этих двух животных. Судя по тому, что я могла сказать о правилах в этом Гнезде, кормление было скорее привилегией, а не правом. Именно поэтому два вайпера скрывали меня от остальных. Для кого они меня берегли?

Почему все прислуживающие девушки выглядели такими взволнованными? Они были шокированы тем, что я пришла в себя. Когда я попыталась сесть, служанки кинулись ко мне и потребовали, чтобы я оставалась неподвижной.

Я поднесла руку