Подменная дочь - Лора Лей

И пусть французский поцелуй не состоялся, нежностью и близостью чуткого мужчины я насладилась! Было хорошо и приятно…Остальное — успеется! Какие наши годы…

* * *

Кто же знал, что таких предсвадебных романти́ков будет всего ничего…А виновата во всем шерсть для вязания, вернее, её отсутствие…

Интерлюдия

Император Танцзысунь молча смотрел на разложенные на огромном столе меморандумы. Сидел он так уже давно, однако стоявший неподалеку ближний евнух Цуй терпеливо дожидался, когда господин соизволит выйти из глубокой задумчивости и начнет задавать вслух волнующие его вопросы — так государю лучше думалось.

Евнуху же надлежало аккуратно комментировать сказанное, улавливая малейшие ньюансы направления рассуждений императора, делиться слухами и сплетнями в тему, поддерживать решения либо опровергать выдвинутые гипотезы, чтобы стимулировать мыслительную деятельность монарха — так повелось со времен, когда оба они были всего лишь начинающими правителем и неофициальным советником.

За долгие годы служения (вот уже почти семнадцать лет, а если брать их жизнь, то и все сорок) императору евнух Цуй научился тонко чувствовать настроения господина, был в курсе всех деталей управления страной и подданными, предвосхищал желания императора в отношении дел и людей, осведомлен о сильных сторонах и слабостях приближенных к трону, а также о малейших колебаниях политической ситуации при дворе благодаря масштабной агентуре в рядах челяди, работающей на все более-менее значимые семьи в столице и за её пределами.

Вот и сейчас он следил за выражением лица императора и понял, что тот готов начать говорить.

— Один из них врет, и я догадываюсь, кто…Вот только — зачем? — медленно произнес мужчина средних лет в богато расшитом наряде желтого цвета, постукивая по массивной столешнице нефритовым кольцом на большом пальце левой руки, правой же поглаживая разложенные перед собой меморандумы, ставшие, вкупе с устным докладом автора одного из них, причиной его нынешней глубокой задумчивости. — Чего молчишь, а? Чувствую, ты давно догадался…Говори уже!

Из тени колонны позади императора вышел полноватый слуга в характерном облачении дворцового евнуха и почтительно склонился перед господином.

— Цуй, прекрати паясничать! Никого нет, так что… — проворчал беззлобно Танцзысунь. — Слушаю!

— Бися, если позволите — не меняя положения, тихо начал слуга.

— Да не тяни ты! — уже более раздраженно бросил император. — Предполагаю, что хорошего не услышу, но решать-то все равно надо! Да и иди уже сюда, чего мнешься…

Евнух выпрямился, шагнул к столу и уже другим тоном, без подобострастия, ответил хозяину:

— От Чжугэ Ляна, великого патриота и гениального стратега, у сына премьер-министра Ляна только фамилия, ставшая его именем. Лян Чжу Гэ, наследник первого чиновника правительства, на деле заносчивый пустобрех, лентяй, игрок и потаскун, а еще, поговаривают, склонный к жестокости и…различным экспериментам молодой человек. Никакими талантами более не наделен, с трудом сдал кэцзюй, должность получил благодаря отцу… А! Детей делать умеет: Лян-дарен хвалился, что сноха опять в положении… Это третий ребенок за неполных четыре года, Бися…Не жалеет премьер дочь из семьи Гу…

Император хмыкнул и сделал жест рукой, мол, продолжай.

— Возвращение генерала Гу, как и женитьбу его наследника на принцессе Айгуль, воспринял…без энтузиазма, а вот на переход единственного сына чиновника Хэ в военное министерство, куда планировал отправить своего, отреагировал резко отрицательно и, похоже, затаил обиду на свата. Внешне же всё как обычно.

— Что про Цзянов думаешь? — задал вопрос император. Пока соображения ближника соответствовали его собственным.

— Старик Цзян заметно окреп, приободрился, что не прошло мимо Лян-дарена. Цзяна-младшего он…недолюбливает, но способности признает. Предполагаю, новость о соглашении семей его также не обрадует…Не удивлюсь, если Лян попытается пристроить одну из своих дочерей кому-нибудь из наших гостей — часто интересуется, чем заняты парни в Академии, особенно, господином Миямото…

Тут хозяин кабинета резко повернулся к собеседнику:

— Слухи верные? — евнух пожал плечами. — Уточни! И вообще, присмотрись…к нашему уважаемому министру…Что-то он… — император поджал губы. — Ладно, это пока не горит…Ну, а по предложению Гу и компании? И что думаешь на счет Сяо Мина и этой девицы?

Евнух покачался на пятках, вздохнул и заговорил неторопливо, взвешивая каждое слово:

— Бися…Парню давно пора жениться, и он мог бы, однако не стал…И если сейчас выбрал приемную дочь-перестарка Гу Чен Вэя…Думаю, это неспроста! По моим сведениям, до смены статуса и последующей болезни, барышня…не отличалась особо от большинства столичных девиц, разве что…хитростью и коварством держала многих на крючке…В остальном, как у Гу обычно: боевые искусства, домашнее образование, этикет и прочее. Капризна, да, но в целом не простушка-болтушка…

— Умна, значит, все-таки была — протянул императора. — А потом?

— Ушла в самоизоляцию и пропала на три с лишним года. Никуда не выходила, кроме пригородной усадьбы, старую Гу-фурен взяла к себе, подняла на ноги, фактически, теперь они живут дружно…Занимается и боевкой, и огородом, есть тибетские собаки…

— Твое мнение — могла девица…придумать…все эти…вещи? Ну с шапками и…носками — принимаю. А вот водяное колесо и…бур, да? — недоверчиво проговорил хозяин кабинета.

— Бися, прости за дерзость, но тебе ли сомневаться в умственных способностях женщин? — громкое хмыканье в районе стола было ответом. — Другое дело, что об этом никто даже и не пытается узнать…Уверен, если бы не Чжан Хун Бин…с его…болью и совестью…барышня Гу так и осталась бы…тайным…изобретателем…

— Да, старина Чжан…Жаль его…Но как он лихо катается на этом чудном кресле⁈ И Цзян-старший тоже… Я и подумать не мог, что стул на колесах может так изменить его состояние…Кстати, напомни потом пристроить его консультантом… в конюшни, нечего дома задницу просиживать! И, лао Цуй, а не посмотреть ли нам самим на эти их плацы и колесо? Давненько мы никуда с тобой не выбирались! — оживился император, но наткнувшись на серьезный взгляд евнуха, вздохнул.

— Ну что ж, понятно. Захотелось Ляну-младшему прославиться, вот он, минуя отца, и сумел подсунуть через своего начальника этот меморандум, и только потом сообщил отцу…Иначе не крутился бы старик вокруг тебя…Скорее всего, позарились, дурачки, на награду…Надо бы и к напарнику его сына присмотреться, займись. — Цуй кивнул. — Представляю досаду Лян-дарена, когда на заседании я объявлю о новом проекте и передам все расчеты министру общественных работ! — хохотнул император.

— Так, подводим итоги. Для Ляна-старшего хватит позора на заседании, про девчонку говорить не буду, скажу, что кто-то из семьи расстарался, и