Порабощенная душа - Кери Лейк

под его тело, молясь, чтобы она не потеряла сознание в ближайшие несколько секунд. Глаза прищурились, она схватила его яйца с такой сводящей с ума яростью, что стиснула зубы.

— Ты можешь быть… невосприимчив к… удовольствиям. А как насчёт… боли? — слова обожгли её горло.

Его вой в её ухе отдавался эхом и грохотал по её черепу, от его ярости, волосы поднимались дыбом на руках. У неё было два выбора: отпустить и рискнуть, что он выбьет из неё всё дерьмо, или сжать сильнее и, вполне возможно, рискнуть тем же. Его хватка на её горле исчезла, и она воспользовалась возможностью сделать глубокий вдох.

— Ё*анная шлюха!

Руки отпустили её, и Сабель откатилась в сторону, подальше от него, но он схватил за её запястье. Прижавшись голенями к полу, её тело растянулось на краю матраса, она боролась, вытягивая руку, пока он тянул её к себе.

— Я планировал посадить тебя в клетку. Похоже, я кину тебя в гроб.

Сабель рванулась к нему и укусила за его руку, всё ещё сжимавшую её запястье, вздрогнув от хруста между зубами.

От удара по её щеке вспыхнул острый ожог, за которым последовал сокрушительный удар, от которого у неё на глазах выступили горячие слёзы. Её челюсть ослабла, и она запинала ногами, отчаянно пытаясь упереться в грязный пол, чтобы вырваться из его хватки.

Её тело отлетело обратно на матрас, и через несколько секунд он оказался на ней сверху. Она издала крик, громкий и пронзительный для её собственного черепа. Грязная рука зажала ей рот. Свободной рукой и коленом он подтолкнул её руки под её тело, сжал колени рядом с ней и прижал всем своим весом.

— Я отправлю твоим уёбкам сообщение. В следующий раз, когда они решат обмануть меня, послав одну из вас, блудливых сучек, я не буду так любезен, чтобы сначала убить её, прежде чем снять с неё шкуру. — Он поднял свой нож. — Тебя когда-нибудь трахали ножом?

Глаза Сабель расширились. В её голове всплыли лица Томаса и Джейни, залитые слезами.

Что они будут делать без неё? Куда они пойдут?

Заложив руки за спину, она напрягла каждый мускул своего тела и задрожала от усилия, пытаясь оттолкнуть его.

— Сражайся как хочешь, кошечка. Я уже убил так много таких, как ты, и мне пора претендовать на ранг святого.

— Ид. ди… на х…ер… — Обзор сжался до маленького окошка, а перед её глазами проплывали звезды. Нет, Томас. Джейн. Боги, как она могла их подвести? Идиотка. Эгоистка.

Нет. Засранец, сидящий на ней, не станет причиной того, что её дети останутся без матери.

Сабель откинула голову назад и что-то пробормотала в его грязные, вонючие пальцы.

Тихая молитва. Чтобы получить силу сделать то, чего она не могла себе позволить.

Стать увереннее в себе.

Слова Гевина, сказанные ранее ночью.

Гевин…

— Мммм. Сексуально, — пробормотала она ему в руку, заменяя свою реальность мыслями о Гевине — единственный способ, которым она могла прямо сейчас осуществить хоть какой-то уровень соблазнения.

— Что за хрень? — Он наклонился к ней, его сухие мясистые губы оцарапали её щеку, прежде чем его скользкий язык скользнул по её челюсти. — Ты сейчас сказала что-то грязное?

— Ага. — Она изобразила стон. Красный свет мелькнул в её глазах, когда она кусала его язык и его челюсть. Её бедра подтолкнули его снизу, и она закачалась на его члене. Обхватив её ногу своей, он оказался у её входа.

Он убрал руку от её рта.

Со всей силой она произнесла хриплым голосом:

— Я сказала, что собираюсь расквасить твоё лицо… до пи*ды.

Ошеломленная улыбка на его лице сменилась удивлением, когда, затаив дыхание, Сабель стиснула зубы и ударила его по носу макушкой черепа.

Кровь брызнула из его ноздрей, и Сабель улыбнулась, увидев трещину на хряще.

Губы разомкнулись, брови в ярости опустились, он поднял кулак, и боль пронзила её лицо, когда она накинулась на скулы.

Перед её глазами замелькали случайные пятна света. Сабель прищурилась и скривила рот. Он поднялся на колени, оседлав её тело. Освободив руки, она сжала их на своём горле.

— Пи*дец! — Кончик его кинжала ткнул ей в угол глаза. — Ну что, хочешь ослепнуть, сука? Тогда ты можешь послушать, как я буду сдирать твою кожу заживо.

Резкий поворот головы отбросил кинжал на пол. Порез обжёг переносицу, но Сабель, не обращая внимания на боль, впилась ногтями под его пальцы и схватила его большой палец, отгибая его назад так сильно, как только могла. Прикусив его большой палец, она впилась зубами в его плоть, пока не почувствовала кость, после чего последовал жгучий удар по её открытому порезу.

Когда его палец выпал из её рта, кончик цеплялся только за волокно мяса. Некоторое время он сидел, прижимая его к себе, но только мгновение, прежде чем взгляд безумной ярости уставился на неё.

***

Гевин встал и расширил вход в спальню, тихо пробираясь вперёд, чтобы не напугать ублюдка, несмотря на пламя ярости, обжигающее его кровь при мысли о Сабель, лежащей под ним.

Видение.

Красный цвет заволок его глаза кровавой дымкой, а ноздри Гевина раздувались с каждым шагом. С чёрным галстуком, натянутым между пальцами, он подошёл к кровати и, стиснув зубы, засунул галстук под шею ублюдка. Однако, когда Гевин дёрнул, встревоженный ликан развернулся и ударил Гевина локтем в лицо, но удар кинжала Гевина в живот ублюдка не позволил ему перекинуться в зверя.

Поворотом запястья Гевин затянул петлю на шее ликана, а Лахлан пнул его, пытаясь ухватиться за галстук.

Хватка Гевина оставалась твёрдой, и его грехи вспыхивали перед его глазами, как кинолента. Молодые девушки. Похищение. Изнасилование. Избиение в клетке. Кровь залила язык Гевина, когда он наклонился вперёд и прошептал мужчине на ухо:

— Где чип?

— На х*й… иди.

Гевин согнул руку, и хватка усилилась.

— Нет его. Продан, — выдохнул ликан.

— Кому?

— Девушке. — Покраснение поглотило его кожу, пока ликан боролся в хватке Гевина.

— Кому?

— Мадам.

Мадам?

— Кто она? — спросил Гевин.

— Катись к чёрту.

— Кто она?

Смешок вырвался из его груди.

— Хотелось бы, чтобы ты позволил мне… трахнуть… её для начала. Её сиськи были на вкус… божественными. Я бы… порезал её… вскрыл.

Безумие пронзило тело Гевина. Жар разлился по его коже. Вспышка красного цвета на периферии сопровождала хриплое рычание зверя.

Глаза мужчины-ликана под ним широко распахнулись, рот приоткрылся.

— Каждый вздох, который вырывается из тебя, — это твоя душа. Пусть пламя Стигиуса вечно сжигает тебя. — Всё ещё сжимая галстук одной рукой, Гевин вытащил кинжал и перерезал