Пораженные - Р. Д. Бейкер

отражения друг друга, тяжело дыша, пока наши тела остывают и успокаиваются. Желание проходит, и мы оба, кажется, понимаем, что то, что мы только что сделали, было довольно глупо. Но я даже не могу найти в себе силы почувствовать себя виноватой или безответственной.

— Прости, — говорит он, мягко выходя из меня. — Это не было…

— Я люблю тебя.

Слова вырываются из меня, прямо как с Мэттом, когда я думала, что умру. Но тогда я не это имела в виду. Я понятия не имела, на что похожа любовь. Что он погрузится в мою душу и разорвет меня пополам, зазубренный, кровоточащий край, пронизанный такой красотой и сладостью, что мне захочется плакать.

Глаза Сайласа слегка расширяются.

— Джулс…

— Я люблю тебя.

Я говорю это снова, зная, что я вся в сперме и поту, и я все еще голая скорчилась на туалетном столике. Я ужасно выгляжу и все еще дрожу, и совсем не так я представляла тот момент. Но это не важно. Ничто другое не имеет значения, кроме выражения его лица прямо сейчас, прекрасного сочетания страха и восторга.

— Я хочу, чтобы ты пообещал мне кое-что.

Сайлас заключает меня в объятия, разворачивает и помогает слезть со стола.

— Все, что угодно, ангел.

— Обещай, что никогда не бросишь меня.

Его рот горячий, когда он предъявляет права на мой.

— Никогда. Я никогда не покину тебя, никогда снова.

— Я не могу жить без тебя. — Я прижимаюсь к нему. — Я не могу. Никогда.

— Я тоже. И тебе не придется.

Я не рассказываю ему о своих страхах, о подкрадывающемся страхе, который не оставляет меня в покое. Ужасное чувство, что то, что ждет нас в Роаноке, — это не безопасное убежище, а просто еще одно устройство, которое разорвет нас на части. Я не говорю ему этого. Я просто позволяю ему отвести меня обратно в постель и трахать до тех пор, пока солнце не начинает выглядывать из-за горизонта.

На следующий день в чистом голубом небе сияет солнце, и Сайлас заряжает генераторы. Большую часть дня мы молчим, стараясь держаться поближе друг к другу. Мы гуляем по лесу, и он, обнимая меня за плечи, рассказывает мне все о Лондоне, о своих приключениях по всему миру с Марго.

Он нагревает достаточно воды, чтобы мы могли вместе принять ванну, и внимательно слушает, как я лежу в его объятиях, разговаривая об искусстве и моих любимых книгах.

Мы проводим нашу последнюю ночь в нашем милом маленьком фермерском доме в постели, трахаясь с таким пылом и свирепостью, как будто наступает конец света.

Голос, который говорит мне, что наше время вместе на исходе, становится все громче и громче.

Мои глаза открываются навстречу запаху готовящейся еды и еще более жестокому солнечному свету, льющемуся в окно. Занавеска мягко колышется на легком ветерке. Это была бы такая идиллическая сцена, если бы нам не нужно было уезжать.

Я наконец сдаюсь, вылезаю из кровати и натягиваю одежду. Я спускаюсь по лестнице и вижу Сайласа без рубашки, стоящего у плиты, заложив одну ногу за другую и облокотившись на столешницу. Я подхожу к нему сзади и обнимаю за талию, прижимаясь щекой к его теплой спине. Его пальцы касаются моих рук.

— Доброе утро, ангел.

— Ты приготовил мне завтрак?

— Тебе нужно поесть, прежде чем мы уйдем.

Его голос срывается на последнем слове. Возможно, у него те же страхи, что и у меня. Или, может быть, он знает что-то, чего не говорит мне.

Мы могли бы остаться здесь. Мы могли бы продолжать жить здесь и никуда больше не уезжать.

Я открываю рот, чтобы произнести эти слова, высказать эту мысль вслух, но быстро закрываю его снова. То, что это место осталось нетронутым, не означает, что его никогда не обнаружат. Сайлас силен, и он защитил бы меня. Но даже его можно одолеть. И рано или поздно ему пришлось бы оставить меня в покое, и тогда…

Сайлас пристально смотрит на меня, его рука замерла на ложке, которой он помешивает содержимое сковороды. Его глаза секунду изучают мое лицо, а затем он тепло улыбается.

— Давай, ешь, ангел. Я схожу за грузовиком.

— Нет. — Я делаю несколько торопливых шагов к нему. — Пожалуйста, останься со мной. Я не хочу есть одна.

Он кивает, снова переводя взгляд на плиту.

— Ладно, тогда пойдем, присядем.

Он садится напротив меня за стол, задумчиво улыбаясь, пока я ем.

— Ты прибавила в весе с тех пор, как мы здесь. Твои щеки, они теперь круглые и розовые.

Я ухмыляюсь ему.

— Видел бы ты меня, когда я была пловцом. Моя спина была стеной мышц.

Одна его бровь приподнимается, и он ухмыляется.

— Держу пари, ты выглядела потрясающе.

Я пожимаю плечами, размазывая еду по сковороде.

— Веснушки обычно отпугивают людей.

— Ну, эти люди были идиотами. Веснушки были первым, что я заметил в тебе.

Теперь моя очередь поднимать бровь.

— Ты серьезно?

Он кивает, затем задумчиво наклоняет голову.

— Ну, это и то, как хорошо ты пахнешь, когда кончаешь.

Я издаю смешок.

— Ну, по крайней мере, ты честен.

— С тобой, всегда.

— Ты действительно думаешь, что эта колония в Роаноке реальная?

Вопрос повисает в воздухе между нами, и Сайлас вздыхает, потирая руки о бедра.

— Джульетта, послушай, я поклялся оберегать тебя, и это значит то, что это значит, ясно? Так вот, вампиры в Саванне сказали, что в этой колонии тоже живут вампиры, и у меня нет причин сомневаться в этом.

Он одаривает меня усталой улыбкой, которая не совсем касается его глаз.

— Тебе придется довериться мне, и нам просто придется надеяться.

Прежде чем я успеваю ответить, его глаза наливаются яростным багрянцем, и он поднимается на ноги.

— Джульетта, нам нужно идти.

Я поднимаюсь со скамейки, мышцы моих ног напряжены, как тетивы лука.

— Что?

— Сейчас.

Сайлас хватает меня за запястье и тянет за собой, забирая сумки у входной двери, прежде чем мы выходим на крыльцо. Он замирает, наклонив голову, как будто внимательно прислушиваясь, прежде чем снова броситься в движение и потащить меня через двор к грузовику.

— Залезай, — командует он, открывая двери сарая и протягивая мне сумки. — И не высовывайся!

Я бегу к грузовику, открываю дверцу как раз в тот момент, когда слышу звук приближающихся двигателей. Я прижимаю сумки к груди и сворачиваюсь калачиком на сиденье, низко опустив голову. Я крепче сжимаю свертки в руках, когда Сайлас открывает дверь со стороны водителя, забирается внутрь и заводит двигатель.

Он дает грузовику задний ход, выезжая