Царствование Розы - Кейт Голден

— Ты ее слышал.

— Скажи это.

Краем глаза я увидел, как взгляд Арвен бросился на меня искоса. Уговаривая. Успокаивая. Я не мог, блядь, смотреть на нее.

— Она твоя.

Гриффин пошевелился рядом со мной, но ничего не сказал. Бриар стояла сверхъестественно неподвижно, как всегда. Я даже не видел Эрдли. Не видел ничего дальше ядовитой пленки, застилавшей мое зрение. Пульсирующей артерии на шее моего отца.

— Это вам не поможет, — пробормотал он.

— Что? — спросила Арвен.

— Твой скоро-покойный муж думает о том, чтобы вспороть мне сонную артерию. Тщетно, по-детски… Он никогда не изменится, не так ли?

— Заканчивай, Лазарь, — проговорила Бриар так тихо, что я едва расслышал. — Покончи с этим и отпусти нас.

— А что насчет моего нового королевства? Неужели ты думаешь, что я буду довольствоваться жизнью в пустошах Люмеры?

Это мы предусмотрели.

— Мы делим континент. Янтарное и Гранатовое уже согласились отдать тебе свои земли. Перидот тоже. Я верю, что Розу можно будет убедить. Это четыре из девяти, и мы оба знаем, что тебе никогда не удастся успешно осадить Цитрин. Ты можешь отправить всех смертных со своих новых земель сюда, в Оникс.

— Целые четыре королевства — мужчин, женщин, детей — переселятся на твои земли? Вас захлестнет волна. Будет хуже, чем в Люмере — перенаселение, нехватка ресурсов, кровопролитие… — Его ухмылка была безрадостной. Безжизненной. Отвратительной.

— Мы справимся.

— Думаю, да. Пока не свергнут. — Отец снова прошелся, уставившись в пол в раздумьях. — Вообще, это было бы неплохим наказанием…

Краем глаза я заметил, как глаза Гриффина расширились и тут же погасли. Я знал, что лучше не размышлять о том, что он увидел или почувствовал, как бы Лазарь не учуял между нами какую-то связь. Я перевел взгляд обратно на отца, прежде чем Гриффин мог заметить, что я увидел его обеспокоенность.

Солдаты, заполнившие шатер, те, что стояли у задней стены и около входа, следили за нами как ястребы. Ни единого моргания. Это напомнило мне, как сильно я стал человеком за годы жизни в Ониксе. Как часто я моргаю и ерзаю. Я заставил свои напряженные мышцы замереть.

— Боюсь, мне это неинтересно, — подвел итог отец. — Люди не достигают такого величия, как я, не правят с такой несгибаемой волей, не приносят жертв, которые принес я, чтобы в конце делить свои завоевания с безрассудными, непокорными сыновьями.

Он приблизился. Так близко, что я мог почувствовать на нем запах ветра и льда. Слышать, как его сила пульсирует под костями.

Я сцепил руки за спиной, скрывая их дрожь.

— Возможно, однажды, давным-давно, мы могли бы покорить этот новый мир вместе. Последние два дракона в этом мире. Крылья, лед и пламя. Но ты, Кейн — он покачал головой, хотя его серебряные глаза так крепко держали мои, что мои легкие освободились от всего воздуха — ты меня только разочаровывал. И я очень устал от тебя.

Одно мгновение мы с отцом держали друг друга взглядами, наполненными такой невыносимой, животной ненавистью, что я боялся, будто она поглотит всех нас — плоть, брезент и дерево — в водоворот жестокости и крови. А в следующий миг Клинок Солнца материализовался у меня за спиной, рукоять зажата между моими сжатыми кулаками. И…

Вспышка металлического лайта пронзила шатер. Копья льда, несущиеся не на меня и не на Арвен…

Но на Бриар. Чьи юбки даже не шелохнулись от ее отточенной магии. Заклинание, что скрывало Клинок Солнца, было почти незаметным. Бриар, чье лицо оставалось невозмутимым, пока мы говорили. В то время как она отправляла клинок в мои руки…

Но ее разум…

Это был единственный способ, как он мог узнать.

У меня не было времени на удар, прежде чем хаос разорвал шатер. Прежде чем лайт Арвен вырвался наружу — тот великолепный, смертоносный солнечный огонь, пронесшийся по шатру к моему отцу, испепелив плоть двух солдат, бросившихся ему наперерез. Мерцающий красный лайт какого-то воина Фейри, вспыхивающие и сталкивающиеся малахитовые ауры Гриффина…

Я создавал барьер за барьером, щит за щитом из черной, струящейся тени. Лайт десяти солдат визжал о них, пока я заносил тяжелый клинок на отца. Безжалостная ярость и чистая темная сила пульсировали в моих костях.

— Кейн! — голос Арвен.

Но я был уже так близко, отец в пределах досягаемости, пока он отступал к опрокинутому столу, и деревянные фигуры со знаками Оникса и Люмерии рассыпались по полу…

— КЕЙН!

Я развернулся, мой щит из волнующейся тени со мной, едва не сбив с ног солдата Фейри с занесенным мечом.

Бриар лежала на земле, истекая кровью, стеная в агонии. А Арвен держала ее в тесном пузыре мягкого, мерцающего лайта.

— Не работает… Мое исцеление, мой лайт…

Но выхода не было — Эрдли, уворачивающийся от ударов света, которые мгновенно испепелили бы его при попадании. Гриффин, едва сдерживающий шестерых солдат его комплекции. И те наемники, уже разрывающие полотнища шатра, Фейри, готовые в любую секунду обернуться, с ухмылками на лицах, видя этот хаос…

Без Бриар… у нас не было ведьмы…

— Нет, — выдохнул я, когда наемники начали превращение, и я рванул к Арвен, понимая, что все кончено, что люди моего отца были слишком сильны. Они уничтожат нас…

Удар взорвал шатер.

Нет, испепелил его.

Шатра не стало.

И половины его солдат заодно. И Лазарь, отброшенный на спину, захлебывающийся от какой-то раны.

— Какого… — тяжело дыша, просипел Гриффин, вглядываясь в ослепительную белизну вокруг нас. Глаза постепенно привыкали, ведь тьма шатра исчезла вместе с снесенной крышей.

Чем бы ни была та пульсирующая мощь, она не тронула никого из нас.

Не от наемника, а…

Мари.

Стоящая среди теперь уже безмолвных остатков шатра, с тяжело вздымающейся грудью, с простертыми вперед руками, с ветром, что колыхался вокруг нее.

— Невидимость, — выдохнула она. — Полезнее, чем я думала.

Слова были шутливыми, но этот взгляд — такая несгибаемая отвага — неуверенный и оттого еще более мощный. Из-за страха, что, я знал, бушевал внутри нее, и надежды, что поборола его и заставила последовать за нами. Гордость и настоящая благодарность едва не заставили меня склониться перед ней.

Мари крикнула Арвен, которая все еще держала Бриар:

— Беги.

Арвен не колебалась. Она понесла Бриар прочь, используя свою силу Фейри, и помчалась через лагерь, стрелы и лайт, что обрушивались на них, мягко, бесполезно отскакивали от ее щита.

— За ними! — прохрипел мой отец, все еще не в силах подняться, среди разорванных книг и мехов, и одного теперь уже потухшего очага, все еще дымившегося на ледяном воздухе. —