Герцогиня из приюта - Наталья Варварова

— это один слой. Разумеется, важный. Требовалось обосновать претензии, сорвать маску с Роберта, обезопасить себя и показать, что могло прятаться за фасадом идеального союза двух магов. Другой слой — равновесие на континенте. Участники Союза желали бы поддержания порядка в герцогстве и графстве, но без военных столкновений и, что еще важнее, не ценой собственных потерь. Здесь сталкивались политические интересы разных сторон, но большинство старались не допустить вооруженного столкновения между Круа и Ланвилем. Тогда им тоже пришлось бы выбирать — князь или герцог.

И это далеко не все. Под этим слоем прятался следующий. Тот, кто владел Источниками и признавался ими, оказывал огромное влияние на континент и на весь Лондиниум. На этом фоне приют с его детьми совершенно терялся, но мы, маги, жившие на острове, не могли не думать о них… Картина собиралась, как мозаика. Однако, как и Трой, я склонялась к тому, что все это в любой миг утратит значение.

В момент, когда Роберт схватится с Кристианом, мы все станем лишь дополнительными условиями. И только этот исход был важен.

Кристиан покачал головой.

— Не совсем так, любимая. Мало победить монстра, надо самому остаться человеком. А без тебя, без Люка и без Хель, без Гаэля и без Морри, без всех остальных — я рискую забыть, что это такое, чувствовать и отдавать.

Что-то изменилось в его настроении. И не только потому, что мы перестали целоваться.

— В этом и заключается твоя слабость, — вздохнула я. — Удар может последовать из каждого угла. И тебя сейчас, очевидно, тревожит что-то еще.

— Да, Бэлль. Ты удивишься, сколько всего удалось собрать против Марбо за такой короткий период. Однако я не все успел тебе рассказать. Он записывал не только оргии, где ты мелькала на заднем плане. Он записал каждую вашу ночь, и часть этих свидетельств попали ко мне, когда я напал на него… Нам нужно решить, что с ними делать. Лучше будет все уничтожить, чтобы ты не переживала… Я долго думал об этом. Но не смог не поставить тебя в известность.

Невероятно, но сначала я даже не задрожала, хотя и обхватила себя руками. Его присутствие действовало на меня, как всегда.

— Скажи честно. Все, как есть. Это улика? Что она дает, кроме факта моего жесточайшего унижения?

Однако потрясло меня другое.

«Кристиан видел Это. Если даже минута о том, о чем я догадывалась, правда, то лучше бы я умера… Он видел»…

Глава 93

На самом деле его слова дошли до меня не сразу, а постепенно. Будто толчками. Я онемела, хотя снаружи, наверное, выглядела, как обычно.

Богиня, мне не было так тошно, даже когда подруга матери на том роковом балу сообщила, что у меня патологические сексуальные аппетиты и все об этом знают. После этого, когда Роберт вручал меня Патрику, я даже не успела по-настоящему испугаться. Отвращение, неверие, ужас — все это слишком перемешалось.

Апофеозом моего кошмара стал момент, когда я шлепнулась под ноги Кристиану. Растерянная, униженная, костлявая, как умирающая от голода кошка… В кошмарно открытом, да к тому же разорванном, платье. Это все я мечтала забыть до того момента, пока не научусь принимать. Как факты прошлого. Как то, через что перешагнула и пошла дальше.

Но теперь… Как жить еще и с этим? Я в самых общих чертах представляла, что мог сделать за ночь окрыленный своими фантазиями садист. Заставить меня двигаться и выполнять его приказы, вообще не составило бы никакого труда. Часть порошков, которыми меня пичкали, не были снотворным, а являлись обыкновенными подавителями.

Марбо без труда превращал мое тело в инструмент. Ему надо было лишь следить за тем, чтобы повреждения подлежали быстрому устранению, а сознание не подвергалось чрезвычайным перегрузкам.

— Белль, ты меня слышишь? Не пугай меня так, Белль…

Легран прижал мое лицо к груди и сверху шептал какие-то несуразные ласковые слова, половину из которых не получалось разобрать.

Если он стал невольным свидетелем, то как ему по-прежнему удавалось сдержать гадливость… Теперь он, точно, не воспринимал меня как женщину. Конечно, все эти записанные мерзости не меняли сути. Я с самого начала была объектом насилия. Но как же проще мне думалось, когда я переключалась на иное. На медицинские заключения, на обнаруженные в крови вещества, на собственный магический остов, сохранившийся вопреки пересохшим потокам.

Иногда я разрешала себе представлять реакцию общества. Какой процент найдется тех, кто скажет — а что такого? Мол, это же его жена, она стала хозяйкой огромных территорий; согласилась поддерживать его, делить постель, радости и тяготы…

За такой короткий срок я нарастила себе толстую шкуру. Но к этому удару невозможно было подготовиться.

— Белль, я провожу тебя в спальню и отменю сегодняшнюю встречу. Больше никаких посторонних. Глупых вопросов и неуместных взглядов. Очевидно, ты не готова к вниманию такого сорта. Дети же этим вечером пообедают с Ясминой и Аргусом, — он почти рычал.

Его слова все же проникли сквозь пелену. Я перестала ориентироваться, что происходит.

— Крис…

Я двинула головой и потерлась носом об его бицепс. Мышцы Леграна напряглись. Их твердость ощущалась через тонкую хлопковую рубашку.

— Что ты хочешь этим сказать?

Он лишь сильнее сжал мои плечи.

— Ровно то, что сказал. Идея с цивилизованным разбирательством с Марбо была идиотской. Не знаю, о чем я тогда думал. Наверное, соображал по инерции. Подключить к этому Совет, лишить его репутации, доказать, что он Отродье и борьба с ним — это дело каждого лорда на этом континенте… Все это прекрасно, но ты Белль… Ты пришла ко мне не за этой помощью. Ты хотела просто исчезнуть, а я водрузил на твои плечи все остальное.

Он, что, предлагал сдаться сейчас? Когда сам же утверждал, что мы смогли прижать Роберта. После того, как напоминал, что на мне лежала ответственность за Круа и всех жителей графства.

— Я тебя не понимаю, Крис. Я была в панике. Я была не способна дать ему отпор, и меньше всего заботилась об этом. У меня не получалось нормально дышать, ходить и вдобавок я выяснила, что я опозорена. Что я пария… Конечно, я не рассуждала нормально. Зачем вспоминать об этом?

Руки снова сомкнулись надо мной жестким капканом. Но я ни за что бы не хотела оказаться вне этого круга. Только внутри. Чтобы, как сейчас, слушать, как стучит его сердце.

— Легранам не привыкать быть ублюдками для всего мира. Я размажу его, добью в вашем доме. Совершенно безвкусное сооружение, кстати. И мне все