Школа волшебства на краю Тихолесья - Хезер Фосетт

Роса неуклюже наклонилась и подняла волшебный посох Кая. В месте прикосновения он был теплым, но, возможно, лишь потому, что его совсем недавно держала ладонь хозяина. Кристалл на конце посоха наполнял свет звезд, ведь Кай был звездным волшебником – такие встречаются реже всего. Роса предпочла бы быть одной из них, если бы ей дали выбор, но даже ученики волшебной школы не могли сами определять, каким волшебством управлять. Говорили, что звездные волшебники могущественнее прочих, ведь свет звезд преодолевает огромные расстояния, а значит, несет в себе действительно очень сильную магию. Роса, конечно, понятия не имела, правда ли это: ее знания о волшебстве поместились бы разве что в наперсток. Что она знала наверняка, так это то, что волшебников на свете немного и все они рождаются в семьях волшебников. Их нередко называли благородным меньшинством, и считалось, что обладать способностями в магии – это почти то же самое, что быть королевских кровей. А еще это означало, что ты никогда не будешь нуждаться в деньгах, потому что власть имущие платили своим волшебникам щедрое жалование и одаривали землей. Самые знаменитые волшебники, убившие жутких чудовищ или проложившие тропы в Тихолесье, владели огромными имениями на солнечном южном побережье Эрири, недалеко от столицы, которая называлась Лангорель.

Роса не сдержалась и провела кончиками пальцев по кристаллу. Его свет был прохладным и серебристым, он оставил на коже девочки блестящий след, напоминающий глазурь на керамике.

Дверь черного хода со скрипом отворилась.

– Чего это ты затаилась в капусте, дитя мое? Ужин на столе… – Бабушкин голос дрогнул. – Я смотрю, у тебя новый друг.

– Э-э-э… Это… – начала было Роса, но осеклась.

Ее пронзила глупая уверенность, что Ба в жизни не поверит, будто к ним пожаловал сам Кай Морриган (хотя вот он тут стоит собственной персоной), что она рассмеется и велит Росе не выдумывать.

К счастью, Кай не растерялся.

– Здравствуйте, миссис Мейлог. Я Кай Морриган. Извините, что задерживаю Росу.

– Какой такой Кай? – Бабушка прыснула от собственной шутки. Затем ее лицо помрачнело. – Ты ужин пропустил, мальчик мой, пока чесал языком с моей внучкой. Поужинаешь с нами.

И дверь за ней захлопнулась.

Кай выглядел взволнованным, и Роса не могла его винить: приглашение звучало скорее как угроза.

– Если что, ты не обязан, – подсказала Роса.

– Да все хорошо. – Кай с трудом улыбнулся. – Очень мило, что она предложила.

Роса подозревала, что это был первый случай в истории, когда действия Ба кто-то назвал милыми, но спорить не стала. У нее возникло необъяснимое ощущение, что она ведет Кая на виселицу, а может быть, даже идет туда сама, но обратного пути не было. Роса сделала пригласительный жест, и они ступили за порог.

Ужин вышел очень странным.

Стоило Каю переступить порог, как в комнате воцарилась мертвая тишина. Эмис выпучил глаза, и Роса решила, что в следующий раз, когда окажется наедине с братом, она непременно его передразнит. Положение спас Чих. Он восторженно вскочил и завилял буквально всем телом, заметив приближение очередного обожателя. Пес кинулся на Кая, и тот засмеялся и принялся гладить его, тактично не обращая внимания на грязные следы, которые Чих оставлял на его мантии. В довершение пес всего его обчихал, но и этого Кай как будто не заметил.

Роса не могла не признать, что во всех движениях Кая сквозила исключительная вежливость. Он умудрился даже на стул сесть как-то вежливо, такое Роса видела впервые в жизни. Она попыталась повторить его манеры, но, кажется, что-то пошло не так, потому что Джек посмотрел на сестру с удивлением и спросил, не хочет ли она в уборную.

Желание показаться Каю любезными превратило братьев Росы в неуклюжих болванчиков. Они явно не понимали, как к нему относиться и как с ним обходиться, и поэтому были молчаливы, как табуретки, если не считать нескольких «приветствую» и «добро пожаловать». Роса отметила для себя, что это куда лучше, чем слушать бесконечные жалобы Эмиса и хвастовство Киффина, и что Кай даже не подозревает, от чего его избавили. Ба посматривала на юного волшебника краем глаза, и в этом взгляде можно было прочитать подозрение, неодобрение и интерес – и это немногое из того, что первым приходило на ум. Только Чих чувствовал себя в своей тарелке и просидел рядом с Каем весь ужин, словно посланник добра и веселья.

Если честно, Роса и сама не знала, как относиться к Каю. Кажется, он побаивался ее бабушку (что говорило в пользу его благоразумия), потому что после нескольких исключительно вежливых замечаний по поводу ее стряпни, он переключил внимание на Джека. Роса не удивилась, что Кай решил выбрать в собеседники именно его: они были почти ровесники, кроме того круглолицый Джек казался самым дружелюбным из присутствующих. Но Джек просто смотрел на Кая остановившимся взглядом, как будто тот принадлежал к другому виду живых существ, каких брату Росы еще не доводилось встречать. Когда Кай спросил Джека, нравится ли ему работать в зверинце, Джек пронес ложку мимо рта и ткнул ею себе в ухо. К счастью, Кай быстро понял, что искусство ни к чему не обязывающих бесед, которому он обучился на роскошных пирах, за этим столом вряд ли ему пригодится, и потому сосредоточил все свое внимание на еде, как и все Мейлоги.

Роса вдруг осознала, что по-новому смотрит на свой дом. Раньше, если она вообще об этом задумывалась, он казался ей довольно большим. Теперь она совершенно ясно видела, что он маленький, даже крошечный, все еле-еле умещались вокруг кухонного стола, над которым с потолка свисали пучки целебных трав. У них было всего три комнаты (если не считать чердака), одна из которых принадлежала Киффину, Эмису и Джеку, а другая – бабушке. Роса задумалась, сколько комнат в доме у Кая.

Да и еда, конечно же, была далеко не такой, к какой привык Кай: тушеный лук и бабушкин печально известный черный хлеб (Ба наотрез отказывалась раскрывать рецепт и причину его цвета, что, возможно, было к лучшему), нарезанный толстыми ломтями и политый сырным соусом. Никакого мяса – это слишком дорого, особенно на пороге зимы. Если торговцы рыбой, которые проделывали восемь миль по извилистому пути из порта Ир Ауримор в Ингельнук, не могли предложить бабушке хорошую цену на селедку или крабов, семейству частенько приходилось оставаться и без них. Однако Кай нисколько не жаловался и наслаждался едой не меньше, а может, даже больше, чем Эмис.