Железный Замок - Александр Геннадьевич Больных

Дъярв нервно ощупал корону, как бы сожалея, что на голове у него нет шлема.

— Если ее не остановить, она уложит половину моей армии. — Он легко вскинул тяжелую секиру и крутанул ее, воздух так и загудел. — Что ж, придется заняться этим самому.

— Подожди, — остановила его Рюби. — Ты не сможешь одолеть ее, пока у нее в руках Черный Меч.

Дъярв грустно улыбнулся.

— Понимаю. Но армия должна двигаться дальше. Пока колдунья занята схваткой, она не сможет вызвать черные силы. Иначе стал бы я понапрасну губить людей. Я постараюсь отвлекать ее как можно дольше и сделать так, чтобы она вообще позабыла про колдовство. А вы… вы сумеете в случае… неприятности справиться и без меня.

Ториль тем временем подошла так близко, что Хани уже мог видеть ее лицо. Оно было совершенно белым и неподвижным, как у мраморной статуи. Хани понял, что принцесса сейчас ничего не видит и не слышит. Более того, юноша догадался, что не принцесса управляет мечом, а само адское оружие тащит ее. Оно вышло из повиновения и завладело хозяйкой. Произошло то, о чем предупреждал Дайамонд. Не каждому по плечу владеть таким оружием; Ториль не справилась, вся ее магия оказалась бессильна.

Дъярв вскинул секиру на плечо и сделал было шаг навстречу принцессе, однако его остановил окрик Рюби:

— Назад, Дъярв! Хани!

Хани понял, что от него требуется. Он обнажил меч, и тотчас все вокруг окрасилось в глубокие изумрудные тона — так засияло лезвие. Рюби тоже вынула меч из ножен, и рядом запылал факел алого пламени.

Рюби громко произнесла какое-то заклинание, Хани уловил отдельные знакомые слова. Световые лучи, испускаемые мечами, сплелись в цветную сеть и зависли над принцессой.

Лицо Ториль чуть ожило: злобная ухмылка, более похожая на гримасу, исказила его. Она тоже произнесла непонятное заклятье на языке черных магов. Золотой дракон испустил пронзительный вопль, и Черный Меч завертелся с бешеной быстротой, образовав прозрачный мерцающий круг. Когда красно-зеленая сеть коснулась этого диска, раздался протяжный металлический звон и сеть подбросило вверх. На лице Ториль промелькнуло удивление: меч не смог разрубить цветные петли.

Снова качнулся лед, причем на сей раз толчок был настолько силен, что Хани не устоял на ногах и упал, выронив меч. В тот же миг разрушилась волшебная сеть, сплетенная магическим искусством Рюби. Ториль сделала два шага вперед и встала лицом к лицу с Дъярвом. Северянин внимательно следил за поединком магий и сейчас, оказавшись на волосок от смерти, не заколебался ни на мгновение.

Тяжелая секира, которую Хани еле поднимал обеими руками, перышком взлетела вверх и начала опускаться на голову принцессы.

Хани захотелось зажмуриться, но проклятые веки не повиновались.

Секира плавно, как во сне, пошла вниз. Ториль попыталась вскинуть жаждущий крови меч. Наверное, она действовала быстро, очень быстро, ведь недаром от ее руки пали двадцать отменных бойцов. Однако в этот день Дъярв был непобедим. Секира ловко обошла меч и… плашмя ударила принцессу в бок. Неимоверным усилием Дъярв сумел отвернуть свой удар, как потом выяснилось — напрасно. Даже прямой удар лезвием не причинил бы Ториль вреда, а этот и подавно. Но звериная сила Дъярва сказалась — принцессу отбросило в сторону, она без чувств распласталась на льду. Меч вылетел из ее рук и врезался в лед — ударил фонтан брызг.

Опомнившийся Хани вскочил и подобрал свой меч. Рюби поспешно выкрикнула заклинание, восстанавливая разорванную магическую сеть. И вовремя! Лед, раздробленный Черным Мечом, треснул, мелкие осколки ушли вниз, открыв мрачную полынью, курящуюся паром. Из полыньи вдруг высунулась блестящая черная голова с белыми пятнами, похожая на акулью. Когда разверзлась пасть, усаженная зубами, похожими на колья, это сходство усилилось. Зато глаза чудовища были вовсе не акульи. Да, в них светилась та же жестокость и беспощадность, но легко читался и холодный расчетливый ум — качество, отсутствующее у акул.

— Орк Великий… — прошептала Рюби.

Чудовище грациозно повернулось, внимательно глянуло на нее, зевнуло, еще раз показав ужасную пасть, и неожиданно произнесло:

— Рад видеть тебя.

Голос Орка был высоким, почти писклявым.

— Зачем ты поднялся из черных глубин? — требовательно спросила Рюби.

Орк немного помедлил и ответил вопросом:

— Куда вы идете?

— Разве я не вольна в своих делах? — тоже вопросом ответила Рюби.

— Разумеется, — первым сдался Орк.

Тем временем Дъярв тихонько подобрался к оглушенной ударом Ториль и крепко, но бережно связал принцессу ее же плащом.

— Ты не ответил мне, — настаивала Рюби. — Мы не тревожили морские глубины, зачем ты поднялся на поверхность? Ужели Орк Великий нанялся в сторожевые псы?

— Не нанялся, — огрызнулся Орк. — Двухголовый попросил меня.

— Ах, вот оно что, — в голосе Рюби послышалось облегчение. — Теперь ясно. А то я подумала, что ты, словно послушный пес, ныряешь за мечом, как за палкой, для принцессы Тан-Хореза. Да еще помогаешь ей своею злобой.

Орк отрывисто ухнул.

— Да! С моей помощью Черный Меч становится впятеро, вдесятеро сильнее. Никто не умеет так ненавидеть, как я.

— Однако прежде ты не вмешивался в людские дела. Ты родился, когда разделились свет и тьма, — что тебе до забот краткоживущих? К тому же в этом мире и так слишком много ненависти, чтобы умножать ее.

— Мы с Двухголовым ровесники, — стремительно возразил Орк.

— Он живет на земле.

— Он живет в тени.

— Каждый сам за себя! Тем более в тени. К тому же в твои владения краткоживущие не вторгнутся никогда.

— Это не имеет значения, — рыкнул Орк.

— Ты намерен сразиться со мной? — деланно удивилась Рюби.

Орк снова распахнул пасть — так он улыбался:

— Я повторю твой же вопрос: что тебе за дело до краткоживущих?

— Могу ответить. Морской Король посягнул на Радужное ущелье.

Хани ушам не поверил — с такой холодностью были произнесены эти слова.

— Не знал, что Радужники так мстительны, — проворчал Орк.

— Еще раз спрашиваю: ты намерен помешать мне?

Орк не торопился с ответом. Он внимательно оглядел Хани и Рюби, полюбовался на висящую в воздухе красно-зеленую сеть, посмотрел на лежащую принцессу.

— А что произойдет, если я попытаюсь?

Рюби недобро улыбнулась.

— Как ты полагаешь, для чего я собираю