Где живёт розовый лис - Елена Пейдж

Всегда хотела шапку из меха розовой лисы, – Виола потянулась к Джереми, но тот пронзительно завизжал и запрыгнул сверху на Пипа, всё ещё сидящего у Чиа на руках.

– Тише, тише, вы, оба. Виола не всерьёз говорит. Почему бы вам не пересесть к Артемию? Мисс Роберта за вами присмотрит.

Чиа подсадила их к Артемию, который шёл рядом, ступая очень медленно и тяжело. Мисс Роберта шагала с ним рядом. Они были поглощены беседой, но девочка не смогла разобрать слов.

– Неужели этот чудовищный паук не может идти быстрее? Если бы я знала, какой он медленный, то предложила бы отправиться на леопардах, – проворчала Виола.

– На леопардах? – Чиа удивилась, где сестра могла их найти.

– Да. Мама, то есть Присцилла, как раз купила мне двух леопардов на Рождество. Я смерть как хотела их испытать. Они, должно быть, прекрасно подходят для езды.

– О, ты страдала, – посочувствовала Чиа.

– Спасибо, что понимаешь мою боль. Ты хорошая сестра. Мисс Роберта сказала, что она тебя спасла. Это правда? Интересно, зачем ей? Я люблю тебя, дорогая, но в тебе же нет ничего особенного. Вот совсем ничегошеньки.

Чиа грызла ногти. Виола права. Ничего особенного в ней нет. Зачем мисс Роберте понадобилось её спасать?

– Вероятно, чтобы отправить меня за сердцем Присциллы.

– Да, наверное, так. Но почему она не пришла ко мне? Я намного лучше подхожу для того, чтобы достать сердце Присциллы.

– Да, ты лучше подходишь. Ты права, – согласилась Чиа.

– Ну так что, можем мы побыть несколько дней на Лилли-Пилли-Лейн? Пожалуйста, скажи, что можем? Я хочу искупаться в волшебном озере. И съесть столько мороженого, сколько в меня влезет. Мама разрешает только три порции в день. Пожалуйста, скажи, что можем.

– Конечно, можем, – Чиа не хотела расстраивать сестру. Особенно после того, как та ей помогла.

Девочка в изнеможении легла на спину паучихе и заснула глубоким сном.

* * *

Проснулась Чиа в ужасе от кошмара. Пип стал Присциллой и собирался превратить её в алмаз. Девочка обеими руками потёрла лицо, чтобы избавиться от остатков страшного сна, когда в конце тоннеля показался долгожданный свет Лилли-Пилли-Лейн, 66.

Чиа снова опустила голову на Матильду, улыбаясь про себя. Всё прошло так хорошо. Это на самом деле оказалось легко. Даже слишком легко. Её новые друзья остались целы и невредимы, сестра была спасена, и они забрали сердце Присциллы.

Рождественская музыка приветствовала возвращение паучихи и её пассажиров в комнату-гавань. Артемий и мисс Роберта снова выглядели естественно среди окружавшей их листвы лилли-пилли. От озера на потолке по всей комнате разлетались разноцветные блики, из-за чего гавань казалась ещё более волшебной.

Чиа подумала, что дом как бы одобряет их. Точно он знает, что они победили Присциллу и вернули сердце в целости и сохранности. Девочка была так занята мыслями, как спасти Виолу и добыть сердце Присциллы, что даже не задумалась над тем, а зачем Клэриэль нужно это сердце.

Чиа последней слезла с Матильды и в ужасе увидела, что мисс Роберта посыпает паучиху волшебным порошком. Та уменьшилась до своего нормального размера и убежала под груду листвы, счастливая, наверное, что освободилась.

– Откуда у порошка такая волшебная сила? – спросила Чиа.

Мисс Роберта улыбнулась:

– Клэриэль делает его для нас. Только благодаря ему мы и живы. Иначе бы…

– Иначе что?.. – Чиа не терпелось узнать больше.

– Не важно. Встретимся позже. Мне надо пойти повидаться с Робертом. – Она выскочила в дверь, как обычно оставив за собой тайну и вопросы без ответов.

Виола оторвала от Артемия три куска бересты, не спросив разрешения.

– Попроси любую еду, какую хочешь, и она даст её тебе. – Артемия, казалось, ничуть не возмутило её своеволие.

Виола кивнула и пошла в сад. Чиа смотрела, как сестра устроила пир скорее на десятерых, чем на одного человека. И мороженого хватить могло на год.

Джереми пошёл вздремнуть в вигвам. Пип отправился по ту сторону зеркала на поиски Хайди.

Чиа осталась в саду одна с Артемием. Сейчас вокруг неё падали снежинки, придавая атмосфере ещё больше рождественского настроения. Девочка подняла взгляд на водопад. Он был скован льдом.

К волшебству было так трудно привыкнуть. Оно казалось непредсказуемым и довольно чувствительным. Артемий выглядел уставшим. Его голубые глаза были темнее обычного. Ямки на щеках, которые обычно светились нежно-персиковым цветом, потемнели и сморщились. Рот тоже обвис.

Чиа обвила его руками.

– Ты не рад? Мы добыли сердце Присциллы. Клэриэль будет довольна. Она разрешит Виоле побыть здесь, а потом поможет нам уехать далеко-далеко от Присциллы. Правда? – Чиа хотелось, чтобы он ответил «да, да, да» на все её вопросы. Он должен. День удался. Она победила. Они все победили.

Вместо этого Артемий закрыл глаза и испустил длинный печальный вздох.

– Ты счастлива, Чиа? Действительно счастлива?

Она разжала объятия и отпрянула в удивлении.

– Как моё счастье связано с чем-либо?

Артемий уронил несколько листьев и соцветий. Они смешались со снегом и защекотали Чиа нос, когда мягко опустились ей на лицо. Она смахнула их. Так же, как она смахивала свои собственные желания. Они не имели значения. Кроме того, она даже не знала, какие они. Всё, чего она хотела, это помогать отцу. А когда он умер, она хотела его порадовать и спасти сестру. И теперь она этого добилась.

– Счастье – это смысл жизни, – проговорил Артемий.

Чиа посмотрела на Виолу, которая танцевала в отдалении с булочкой в руке.

– Я счастлива оттого, что счастлива моя сестра. Это всё, чего я когда-либо хотела.

– Правда? Это действительно всё, чего ты когда-либо хотела?

Теперь в носу и в мыслях Чиа защекотало от раздражения.

– Да, да, действительно. Я знаю, ты, возможно, не поймёшь, но я пообещала папе заботиться о ней. Поэтому да, это единственное, что имеет значение. – Чиа моргнула, чтобы расплывающаяся картина перед глазами прояснилась, и вот слёзы медленно покатились по её щекам.

– Я не думаю, что это сделало бы твоего папу счастливым. Вряд ли он хотел, чтобы Виола имела всё, что она ни пожелает, а ты страдала.

Чиа почувствовала, как знакомая досада поднялась в груди.

– Я не страдаю. Я радуюсь.

– Правда радуешься?

Сердце несколько раз дрогнуло у Чиа в груди.

– Да, правда. Если Виола счастлива, то и я счастлива.

– А Виола на самом деле счастлива? Почему ты думаешь, что она помогла тебе?

– Потому что я её сестра, и она… – слова застряли у Чиа в горле. Ей хотелось накричать на Артемия за его вопросы про неё и Виолу. Почему он не мог за неё порадоваться? Всё сложилось прекрасно. Все остальные были довольны… почему же он недоволен?

– Чиа?

Чиа кивнула в знак того, что слушает.

– Чиа. Теперь всё зависит от тебя. Тебе нужно поставить себя на первое место, если ты собираешься помочь нам. Если ты собираешься помочь себе.

– Что ты такое говоришь? Что ты имеешь в виду?

Артемий всегда говорил загадками. Всё ведь закончено. Больше делать было нечего. Но Чиа кивнула, сама не понимая, зачем притворяется, что согласна с ним. Она не может поставить себя на первое место и никогда этого не сделает. Она не знает как. И не понимает, зачем это вообще нужно. Помогать другим значит намного больше. Неужели он не счастлив оттого, что она ему помогла? Она взглянула в его печальные глаза.

– Почему ты грустишь, Артемий?

– Потому что ты не справилась с делом.

Чиа упала спиной в снег. Ей хотелось закричать, что он ошибается. У них всё получилось, она справилась. Ей хотелось кинуть в него чем-нибудь – гнев жёг руки и ноги. Вместо этого девочка сильно топнула левой ногой и поняла, что забыла свои резиновые сапоги у Присциллы в замке. И её носки уже насквозь промокли.

Чиа повернулась к волшебному зеркалу и побежала. Её переполняли ярость, печаль и боль. Покалывание и радость волной прошли по телу девочки, когда она проходила сквозь зеркало. В коридоре Чиа понеслась к следующей стене. Та тоже пропустила её. Девочка оказалась