Конец света, 13 - Катажина Рырых

Бобик, словно угадав ход её мыслей, пропыхтел:

– Ведь и мне когда-то казалось, что здесь трущобы…

Сабина встала как вкопанная.

– Трущобы?! – вскрикнула она с негодованием. – А что значит И МНЕ? К ому-то ещё так казалось?

Бобик покраснел.

– Ну… Они ведь тут никогда не бывали, – начал он осторожно. – И ничего не знают об искусстве…

– И кто же это такие ОНИ, хотелось бы мне знать? – надвигалась на него Сабина.

– Ну… ребята из нашего класса, – выдавил Бобик. – Но если бы они только сюда попали, то…

– Жалкие обыватели! – с театральным пафосом выпалила Сабина, вспомнив одно из любимых выражений Петра. – Нет, вы только посмотрите! Великий Богдан Антоний Одровонж посещает трущобы! – добавила она и ускорила шаг.

– Птаха… то есть… Сабина… подожди! – крикнул Бобик. – Я же…

– Я тебе покажу Птаху, ты… ты… Бобик-Толстолобик! – яростно выкрикнула Сабина, и негодование так ослепило её, что она со всего маху врезалась в кого-то, шедшего навстречу по тротуару.

– Тише, тише! – протрубил над её головой тёплый глубокий голос. – Ну вот, ещё одна женщина, которая бросает мужчину без всякого повода…

Сабина подняла голову и оцепенела. Прямо перед ней стоял тот самый высокий незнакомец, который вот уже несколько дней преследовал её. Тёмные очки придавали ему грозный вид, но торчащие вправо и влево усы делали забавно похожим на кота. Редкие волосы до плеч были собраны в хвост, как у Петра. Это неожиданное сравнение помогло Сабине прийти в себя и вернуть уверенность.

– Это моё личное дело, – выпалила она.

Стук костылей по тротуару возвестил, что приближается подкрепление в виде решительно настроенного Бобика.

– Если вы сейчас же не уйдёте, я позвоню в полицию! – Бобик предостерегающе помахал мобильным телефоном.

Незнакомец рассмеялся и снял чёрные очки.

– Позвольте представиться: Прибыльский, Борис, – улыбнулся он. – Наверняка Матильда…

– Ой! Такое же имя у нашего кры… – Сабина вовремя прикусила язык.

– Кого-кого? – как будто бы немного смутившись, переспросил незнакомец. – Уж не вышла ли Матильда замуж за какого-нибудь…

– Тётя Мотя?! – перебила его Сабина. Пазл, кажется, начинал складываться.

Тем временем Бобик решил разъяснить ситуацию с именем.

– Сабина хотела сказать – как у Крысика Борисика. Так зовут её домашнего питомца, – произнёс он и тут же завопил от боли, потому что рука Сабины проехалась по его уху.

– Я весьма польщён, – усмехнулся Борис Прибыльский. – Крысы – очень умные создания.

– Так это вы… – начала Сабина, спеша перейти от неловкой темы к более интересующим её вопросам. – Ну… розы и всё остальное?

Мужчина опустил глаза.

– Я, – ответил он. – Думаю, мне следует объясниться.

– Несомненно, – вырвалось у Бобика. – У вас есть какой-нибудь документ, подтверждающий вашу личность?

– Конечно, – ответил незнакомец, вынул из кармана льняного пиджака паспорт и без колебаний протянул Бобику.

Глаза Богдана Антония Одровонжа вдруг сделались круглыми, как у Текилы.

– И вы правда были во всех этих местах? – спросил он, громко глотая слюну.

Мужчина слегка пожал плечами.

– И там, и в других уголках мира, – ответил он, пряча паспорт в карман и лукаво улыбаясь. – Есть ли тут какое-нибудь местечко, где можно присесть, заказать мороженое и поговорить? – добавил он, оглядываясь по сторонам.

– Есть, – ответила Сабина.

– Я так понял, вы принимаете моё приглашение, – сказал Борис Прибыльский, а Бобик аж покраснел от возбуждения.

«Кошачий глаз», одна из трёх кофеен на левом берегу, находилась в глубине двора и была скрыта от посторонних глаз. Поэтому постоянными посетителями здесь были только жители Конца Света и других прилегающих улочек.

– А, Сабиночка, – обрадовалась стоявшая за прилавком пожилая женщина. – Что будешь сегодня?

– Молодые люди, заказывайте, – улыбнулся Борис. – А для меня – эспрессо и пирожное с кремом.

– Откуда вы знаете мою тётю? – спросила Сабина, когда они сели за маленький столик у окна.

– Это очень давняя история, – начал Борис. – Может быть, ты не поверишь, но я познакомился с Матильдой здесь, на Конце Света. Я даже некоторое время жил…

Сабина мгновенно представила комнату, которую временно занимала Баба Грошенька.

– Так значит… – ахнула она, потому что окончательно всё поняла. Ложка выпала из её рук – Бобик тут же дёрнулся её поднимать и, достав с большим трудом, положил на стол перед Сабиной. – Так значит, и компас, и…

Мужчина кивнул.

– Однажды мы поссорились. Из-за какой-то глупости, – он, тихонько кашлянув, бросил на Сабину и Бобика многозначительный взгляд. – Ей-богу, сейчас я уже не помню, в чём там было дело. Прошло много времени, прежде чем я поумнел…

Сабина вздохнула.

– И вот я здесь, – завершил он свой рассказ.

На другой стороне реки часы пробили полдень.

– Сахарная пудра! – вдруг вскрикнул Бобик.

– Баба Грошенька с нас шкуру сдерёт, – заверила Сабина.

Борис рассмеялся.

– Видел-видел, почтенная дама… Она до сих пор держит прекрасную форму.

– Лучше всего она держит кошелёк, – мрачно буркнула Сабина.

– «Ни гроша, ни грошенька», – Борис снова рассмеялся.

Теперь Сабина окончательно убедилась: всё, что рассказал незнакомец, было чистой правдой – раз он знал такие подробности, значит, был именно тем, за кого себя выдавал.

– Идите уже за этой вашей пудрой, – Борис поднялся с места и подошёл к стойке. – Теперь тебе нечего меня бояться, – подмигнул он Сабине.

– Вы, наверно, собираетесь… – начала свой вопрос Сабина, и Борис, не дослушав, кивнул.

– Разумеется. Я собираюсь встретиться с Матильдой. Как только настанет подходящий момент. – Он вытащил из кармана блокнот, выдернул из него листок и что-то написал. – Это мой номер телефона, держи.

– Вот это история! – восхищённо произнёс Бобик, пытаясь сравнять шаг с Сабиной.

– Такое у нас в порядке вещей, – ответила она. – Точнее, в полнейшем беспорядке.

Бобик пожал плечами.

– Знаешь, Сабина, ты… – сказал он, когда они остановились перед кондитерским магазином. – Ну, в общем… каникулы с тобой – это самые лучшие каникулы на свете!

Сабина захлопала глазами от неожиданности. Тётя Мотя на её месте уже лежала бы без чувств.

– Каникулы каникулами, – пробубнила она, изо всех сил стараясь сделать голос равнодушным, – но если я ещё раз услышу «Птаху», то нашему общению конец!

– Я понял, – серьёзно ответил Бобик.

Когда они подошли к дому, Текила в квартире Тёти Моти так громко заливался, что его слышала вся улица. Безошибочный инстинкт Сабины уловил в этом что-то зловещее.

– Воет как собака Баскервилей, – сказала она, закрывая за собой калитку.

Бобик закивал, и Сабина не без удовольствия отметила, что он тоже читает Конан Дойла.

Дверь в кухню была открыта, за столом сидели обе бабушки. Между ними лежал аппарат для измерения давления.

– Я принесла